Но я киваю. Сажусь и продолжаю жевать мясо, цена которого выше ежедневного меню в приюте.
Принимаю его сказку о воссоединении семьи и пытаюсь подумать. Но мне нужно время. Много времени.
А еще мне нужно найти Лану. Поговорить.
Да, вместе мы быть не сможем, но зачем совсем разрушать отношения? Всегда, можно найти выход, особенно если карманы набиты деньгами.
Сестра, даже не верится.
Может быть мы поэтому так хорошо друг друга понимали. Тянулись к друг другу.
Думаю, об этом все то время, сколько мы оформляем нужные документы. Неделю.
Фамилию я оставил свою, а вот на руки получил новое свидетельство о рождении. И студенческий билет в МГУ на бизнес факультет.
Пришел в свою квартиру на двадцать пятом этаже и положил документы в специальный сейф. Кодом выбрал день встречи со Ланой.
Обернулся на камеру наблюдения в коридоре. Андронов меня пасёт. Даже не удивлен. Иду в ванную, включаю воду. Достаю из кармана телефон и вставляю левую симку.
Пара гудков и на проводе слышится голос секретарши.
— Офис Самсонова Вячеслава Дмитриевича.
— Это сын Андронова, — говорю я, и меня тут же переключают. Договаривались.
Я не забыл, кто такой Андронов. И уже понял, что он хочет превратить меня в себя. И одному мне с ним не справится. А вот если втереться в доверие и найти союзников…
После разговора, разбиваю аппарат и спускаю симку в унитаз. Спустя десять минут выхожу из душа в одном полотенце, цинично осматриваю современный музей жилплощади и подхожу к окну. Здесь хорошо, но без нее тошно.
Смотрю на раскинувшийся океаном город и думаю, что где-то там прячется от правды Лана.
Боится ее признать.
Ей стыдно за все, что между нами было. Но ведь мы не знали. Молодые, глупые, влюбленные.
И я не разлюблю, я уже принял этот факт. Покричал, нажрался, подрался, трахнулся и осознал.
Люблю до чертиков. Даже когда ее нет рядом.
Она давно и прочно осела в мозгу опухолью и достать ее можно только хирургическим путем.
Найду ее и буду рядом. Как брат. Как самый близкий человек. Как любимый.
Прижимаюсь лбом к стеклу и пытаюсь в деталях вспомнить, как она выглядела. В тот последний день. В спальне. Обнаженная. Счастливая. Сексуальная. Тогда еще моя.
Эпилог воспоминание
— Почему Демьян? — спрашивал я со смехом, пока она целовала мою шею, обхватив ногами бедра.
— Потому что ты бес, — языком чертила она дорожку все ниже, уже коснулась пупка и нашла рукой член. Сжала у основания, заставляя вздрогнуть. — Значит и сын у тебя должен быть Демоном.
— Логика просто железная, — смеюсь и стискиваю руки в кулаки, чтобы не насадить чертовку ртом на член. Головка уже была оккупирована ее языком. И она жадно принялась за вылизывание. Обводила по кругу. Ласкала уздечку.
— Женская, — облизнула она губы, прикрыла глаза и вобрала болт в горло. Стала работать головой, приводя все мои чувства в смятение, а по телу разнося эротическую боль.
Она заглатывает, пока член не упирается в стенку горла и ждет. И я уже на грани, хочу долбиться прямо туда, но отрываю от себя и бросаю на кровать.
— Ты не реально сосешь, — хвалю ее и коленом раздвигаю ноги. Вклиниваюсь между ними и концом раскрываю мокрые складочки. Она всегда течет, когда я рядом. — Но твоя узкая щелка мне нравится гораздо больше.
Я одним выпадом толкаюсь на всю длину, сжимаю ее сиськи и начинаю вылизывать под звучные стоны. И прочувствовав пульсацию внутри влагалища, принимаюсь за трах.
Долгий, качественный, жадный. Вытрахиваю все страхи, все мысли, оставляя на ее губах только собственное имя.
Вдалбливаю в кровать, понимая, что подсел на эту девчонку на всю жизнь. Что больше ни с кем никогда не смогу почувствовать себя таким свободным. Таким счастливым.
Мышцы ее меня обволакивают всю туже, буквальпо распллючивают ствол внутри.
— Ох, Лана, как сука узко, — вою я. Достигаю нереальной скорости с восторгом наблюдая как тело Ланы начинает биться в судорогах, а рот открываться и закрываться жадно глотая воздух.
Нет ничего прекраснее, чем оргазм любимой девушки.
— Люблю тебя, — шепчу кончая, заливая ей грудь и живот спермой. На что она улыбается, обнимает меня и выдыхает с облегченным стоном:.
— Я люблю тебя гораздо больше. Ведь мы теперь одна семья.
— Значит ты согласна? Женимся?
— Ни за кого другого я никогда не выйду замуж. Только за тебя, — Пряное дыхание обжигает пересохшие губы. Моя.
Конец
