В окно водительской двери совсем неделикатно постучали, заставив, в который раз за вечер подскочить на месте.
-Ну? И чего ты там медитируешь? – в знакомом голосе, как всегда – смех и радость. – Или раздумываешь, кого еще в дрессуру взять?
-Тим!
Выскочила из машины, падая в объятия ставшего почти родным Лиходеева.
Он подхватил меня на руки, кружа на месте.
-Мужиков «Костей» по струнке ходить заставила, у волков пошуршала, чо дальше, Яда?
-Не всех мужиков-то, - подхватила подкол и старую шутку. -Ты же еще не дрессированный.
-О, а это уже кощеевское влияние. Языка-астая стала-а.
Тим поставил меня на ноги:
-Ну, не буду лукавить – я скучал!
-Я тоже!
-Врешь и глазом не моргнешь, - хохотнул он, направляясь к центральному входу "Костей», - когда у тебя-то время на скуку было, а? Мы наслышаны-с о приключениях Яги в почти что Тридевятом Царстве.
Пожала плечами, грустно улыбаясь.
По лицу Тимофея скользнула тень:
-Вот не нравится мне это.
-М-м?
-Кислая твоя мина. Что опять стряслось? Или, лучше спросить, чего ты опять учудила?
-А чего сразу я? – пихнула его в бок.
-Знаешь, вот меня Лихом кличут, но ты ж Беда ходячая!
-Ну, спасибо.
-Зато правда. Может ивент агентство открыть? - он задумался, почесывая подбородок, - «Лихо и Беда». И слоган: «Время проведенное с нами вы запомните надолго».
-Прогорим в первый же месяц. Кто ж такое может заказывать и любить?
-Ха! Одного знаю, - улыбнулся Тим, кивая на ступени, что вели к кабинету Кирилла.- Но кажется, его сейчас нет на месте. Куда-то отлучался по делам, важным.
-Даже так? – я остановилась у двери кабинета Кира. Оглянулась на пустующий кожаный диванчик.
Надо же, а ведь здесь и началась моя история в «Костях». День, когда я пришла на собеседование к Кириллу был как будто совсем в другой моей жизни…
«Почему как будто… именно в другой и был»
-Зайдешь или подождем в баре?
-Не, я здесь посижу, - кивнула на диван.
-Уверена?
-Да. Есть над чем подумать. Эх, жаль, не надела свою любимую кофту.
-Не понял…
-Да так, - улыбнулась, вспоминая как Кир кривился, рассматривая меня. – Напомнила бы одному самоуверенному доберману кое-что.
-О, у вас уже и свои секретики есть, - Тим поиграл бровями скалясь, - как у настоящих парочек. Как ми-ило.
-Ой все, иди!
-Если что, я в баре.
-Да-да…
Когда Лиходеев скрылся за поворотом коридоре, тяжело вздохнув, уселась на диван, потирая вмиг похолодевшие ладони.
-Ну и о чём мне сказать в первую очередь?
Глава 28
– Как дела дома? – видеть ее живой и здоровой – облегчение. Что я только не надумал уже, пытаясь просчитать ход богов.
Бесполезно.
Они всегда делают высокие ставки и всегда выигрывают. Но не в этот раз! Я найду способ. Яда выглядит напряженной, и как будто холоднее обычного. Легкий поцелуй не подсвечивает ее глаз тем сиянием, что каждый раз просто срывает мне крышу.
«Что-то не так».
– Случилось что-то? – отстраняюсь, невольно напрягшись.
Отчаянно хочется отвести взгляд, чтобы не смотреть, когда окажется, что да – случилось. По моей вине. И в то же время не могу не смотреть. Хочу знать и видеть.
– Моя мама любовница твоего отца, – вздохнув, скороговоркой роняет Ядвига и первой отводит взгляд. Хмурюсь, жду продолжения. Молчит?
– И все? – в голосе только глухой не услышит облегчения и радости.
Да пусть хоть всю жизнь вместе, Чернобог им судья! Если это все, то пусть себе живут. Не стану даже трогать этого сукина сына. Хоть сколько уже хочу его иглу сломать. Пусть. Не велика цена.
Молчит. Жду удивления, кивка. Ничего.
Это… напрягает.
Сразу чернота сомнений ворочается в груди. Что-то еще. Что-то более важное. Начинаю понимать, что Яда в этот раз зашла издалека. Пусть и казалось, что прыгнула с места в карьер.
«Не молчи, колючка».
– Скажи мне, Яда, - протягиваю руку, чтобы коснуться ее щеки. Поворачиваю к себе за подбородок. – Обещаю выслушать спокойно. – Еще бы, я теперь перед тобой так виноват, что ничего из сказанного тобой не перебьет моей карты. Не тебе стоит опасаться гнева, Яда. А ведь мне тоже предстоит рассказать свою часть правды. От этих мыслей нутро морозит страхом. Не хочу говорить об этом, но и умолчать не могу.
– Бабушку наказали… Она теперь живет за счет моей силы. Как-то так…
«Яга! Старая карга! Значит, ее долги повесили на Ядвигу… Тоже».
ТОЖЕ!
Яде платить за бабку и за меня.
Скулы сводит судорогой, скрежет зубов слышно, наверное, даже в соседних комнатах.
– Это все? – мысленно пытаюсь сопоставить факты. За бабку Ядвига платит жизненной силой. Чем оплатит мой долг?
– А еще, я виделась с... - договорить не успевает, глаза широко распахиваются, будто внутри у нее все разом разорвалось - такая в них боль.
Чувствую, как по загривку проходит холодок.
«Нет… это не оно… не может быть оно».
Хватаю ее руки - холодные, как статуя, лицо, кисти, вся кожа, где доступно глазу, покрывается черной сеткой.
– Нет, нет, нет! – подхватываю ослабевшее тело, прижимаю к груди, медленно опускаясь на пол вместе со своей ношей. Под черным кружевом смертельного проклятия лицо ее кажется еще бледнее. Губы - бумажные, сине-серые.
Моя девочка… Моя любимая девочка.
Перед глазами наша первая встреча. Смешная, растерянная в своей мохнатой кофте.
Потом Купала, с каким вызовом смотрит на меня, не боится. А в баре - так вообще чуть не отравила.
Моя смелая, отчаянная колючка.
ЗА ЧТО?!
Прислушиваюсь к тому, как мерно вздымается грудь. Дышит. Касаюсь губами губ. Знаю, что это никакая не сказка и поцелуй принца ничего не решит. Да я и не принц.
Много столетий назад мой предок пришел к Чернобогу, готовый на все, чтобы вернуть из царства мертвых свою любимую. В уплату отдал себя и весь свой род в услужение богу Навьего мира.
– Кощеи получат шанс снять проклятие, когда найдут истинный свет в чистой девушке, – известное с детства предание само соскальзывает с дрожащих губ, касается ее лица.
Не “снимут проклятье”, а “получат шанс” снять его.
Я теперь точно знаю как…
Я ДОЛЖЕН ИСПРАВИТЬ ОШИБКУ ПРЕДКА. Мертвое должно оставаться мертвым – так написано на входе в подземные чертоги. Я должен отпустить ее и тогда мой род будет свободен. Я, брат, отец, наши потомки – все Кощеевы. Вот она плата. Исправить ошибки прошлого.
ПОЧЕМУ Я, СУКА?!
Почему не отцу выпал этот выбор, ни деду, ни прадеду. Почему мне? Почему, только получив ее, только пригубив счастье, должен отдать его ради благополучия рода, чтобы избавиться от того, что тяготит многие поколения Кощеевых?!
Вот она плата, которую обещал Чернобог. Яда расплатится жизнью за нашу свободу.
Прислонившись щекой к ее холодному лбу, просто сижу.
Я должен выбрать то, что правильно. Не могу повторить ошибки предка.
Не могу… Не могу сделать верный выбор…
Целую лоб, щеки.
– Очнись, ну же! Открой глаза, колючка. Я люблю тебя, слышишь! Очнись, Яда! Пожалуйста…
Знаю, что зря. Знаю, что нужно остановиться, но не могу.
НЕ МОГУ, БУДЬ ВСЕ ПРОКЛЯТО!
Из груди поднимается тьма. Чувствую, как она ползет по полу и стенам. Треск и грохот пробираются в затуманенный болью разум. Там, внизу, что-то обвалилось. Да какая разница, что рушится бар. Или даже само поместье: пусть хоть все провалимся в подземные чертоги! Для меня все уже рухнуло.
Вот он конец.
Светослав
“Кости” шатает так, что сразу ясно, откуда ветер дует.
Да, какой ветер - несет жареным, хоть нос затыкай. Сорвавшись с места открываю портал в жилую часть усадьбы. Кир собирался к себе. Мы успели поговорить после его возвращения от Богов и теперь причина происходящего ярко вспыхнула перед глазами.
