Слэйд закатил глаза.
- Ты ее вообще не знаешь. Она бы обняла тебя и сказала, что тебе нужно простить себя. Она бы все поняла.
- Он знал об этом, в глубине души. Но, как ты сказал, он не был готов простить себя. Теперь..., - Дэкс навис над старшим, - скажи мне, что ты ей наговорил.
В этот момент Гэвин понял, почему эти отношения с Ханной были его шансом. Они будут держаться друг за друга. Когда один из них будет капризным и заносчивым, двое других окажутся рядом с ней, чтобы ее поддерживать. Все они будут рядом с Ханной и друг с другом. Они стали бы семьей. Если бы, конечно, он нашел в себе мужество, чтобы стать частью этой семьи.
- Я назвал ее простушкой неподходящего происхождения. Сказал ей, что она не достаточно хороша, чтобы стать моей женой.
Гэвин был готов к удару кулаком, который не заставил себя долго ждать. Единственное, к чему он точно не был готов, так это к силе удара своего младшего брата. Голова Гэвина откинулась назад, челюсть как будто разломило надвое, а в ушах поселился будильник.
- Не смей больше говорить таких слов о ней. Это чушь собачья, и ты это знаешь. Понял?
Гэвин кивнул.
- Я не это имел в виду, Дэкс. Я люблю ее. Боже, я очень ее люблю. Я думаю, что она идеально нам подходит.
Дэкс обвинительно указал на него пальцем.
- Ты сделаешь это для нее. Ты будешь обращаться с ней, как с принцессой. Ты пойдешь сейчас и извинишься перед ней, и если она захочет, чтобы ты целовал ей ноги, то ты опустишься на пол и будешь их целовать.
Слэйд его прервал.
- Точно. А также ты позвонишь своему адвокату, чтобы он остановил то, о чем ты его просил.
- Чертовски верно. Я собираюсь пойти и найти Ханну. А потом мы поговорим об этом. И тебе лучше быть готовым пресмыкаться, - сказал Дэкс, после чего развернулся и вышел прочь из комнаты.
Слэйд спокойно встал и подошел к холодильнику. После чего вернулся с пакетом замороженного горошка и протянул его Гэвину.
- Положи на свое лицо. Что-нибудь сломано?
Тот подвигал травмированной челюстью.
- Не думаю. Но было больно.
- Радуйся, что ты не успел подняться со своего стула. Как-то в баре я присутствовал при драке нашего младшего братика. Он был очень недоброжелательным. И тебе повезло, что ты не получил по яйцам его тяжелыми ботинками.
Слэйд одобрительно покачал головой.
- Но он всегда очень быстро отходит. Думаю, с Ханной будет также.
Он надеялся на это. Гэвин положил замороженные овощи на свою припухшую челюсть. Что-то щелкнуло внутри него. Старший брат понял, что за последние годы он забыл как дышать полной грудью. Это чувство вины и страха всегда давило и сжимало ее. Но шар ненависти к себе начал потихоньку уменьшаться после принятия его своими братьями. И Гэвин надеялся, что этот треклятый шар полностью растворится от любви Ханны.
Но что он будет делать, если любимая девушка его отвергнет? Он усмехнулся, когда ответ пришел к нему сам собой. Их невинная пленница могла отвергнуть его, это ей свойственно, но в конце концов он добьется ее при помощи своей любви. Он всегда будет рядом, открывая ей дверь, внимая ее желаниям, говоря ей о том, как она красива. Он же был гребаным Гэвином Джеймсом. В возрасте двадцати двух лет он смущал своим взглядом кабинет алчных руководителей и оказывал им всем сопротивление. Он заботился о своих братьях. Он был сильнее, чем когда-либо мог себе представить. И он вырвет эту страницу из своей книги хреновых отношений с братьями. Когда он найдет этого мелкого мудака, который угрожает его семье, то изобьет ублюдка до смерти.
- Я так рад, что этот взгляд направлен не на меня, - произнес Слэйд.
- Ты прав. Я не уйду с поста генерального директора, - Гэвину необходимо было озвучить вслух эти слова, как и многие другие.
- Я не отпущу Ханну. И я больше не отступлю. Хватит. Может, я и был куском дерьма, но я являюсь членом этой семьи.
На лице Слэйда появилось облегчение.
- Слава Богу. Время от времени Дэкс просто должен начать драку. Ты можешь стать его комбинацией няня-тире-боксерская груша, по крайней мере, неполный рабочий день. Он порой так изматывает.
Гэвин улыбнулся. Это казалось интересным. Он может бороться со своими братьями, но они по-прежнему будут его любить. Вот только...
Ему, вероятно, следует рассказать Слэйду обо всем.
- Я не пользовался презервативом с Ханной.
Он не был готов к кулаку Слэйда, который угодил ему прямо в щеку. Другая сторона лица Гэвина загорелась. Проклятье, когда Слэйд научился отвешивать такие удары?
- Ну, что за нахрен, мать вашу! - заорал Гэвин.
Он надеялся, что найдется еще один пакет замороженного горошка.
- Не смей делать это снова до тех пор, пока она не будет готова, да к тому же замужем, - Слэйд нахмурился, - только после создания нашей семьи, мы коснемся этого вопроса. Мы поняли друг друга?
Они не собирались выгнать его за то, что он опять все испортил. Гэвин вздохнул с облегчением, наполнившим его душу.
- Я согласен. Похоже, это означает, что мы должны отвести ее к алтарю в ближайшее время.
Дверь в кухню распахнулась, и Дэкс вбежал с диким беспокойством в глазах.
- Я не могу найти Ханну. Она оставила нам записку на компьютере о том, что уходит. Она ушла от нас. Если мы не сможем ее найти, я собираюсь сломать больше, чем твою челюсть, Гэвин.
Слэйд помчался на кухню к ящику, где хранились ключи от всех автомобилей.
- Ключи от лимузина и джипов все еще здесь. Господи, думаешь, что она пошла пешком?
Он в этом сомневался. Ханна была упряма, но она также была и умна. Гэвин встал, и, ощущая боль в лице, выглянул в окно.
- Один из гольф-каров исчез. Вне зависимости от того, когда она уехала, мы можем догнать ее, просто побежав за ней.
Дэкс направился к двери, по-видимому, собираясь сделать именно это. Гэвин поднял руку.
- На джипе мы могли бы догнать ее гораздо быстрее.
- О, - сказал Дэкс, - так-то лучше.
Старший брат взял ключи от джипа и протянул их Слэйду.
Пришло время вернуть их девочку.
Ханна уставилась на всех незнакомых мужчин в баре "Сердитый лось", столпившихся рядом с ней, выражения на лицах которых разнились, начинаясь от любопытства и заканчиваясь откровенным голодом. Что, черт возьми, теперь ей делать?
- Эй, ребята, сделайте большой шаг назад, сейчас же, - раздался твердый женский голос.
Вышла пожилая женщина, ее седые волосы были заплетены в косу, спускавшуюся почти до талии. Головорез, который уставился на Ханну и стоял за пределами барной стойки, нацепил на лицо робкое выражение.
