— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — поинтересовался он, гладя меня по спине и уткнувшись подбородком мне в макушку.
— Оливер пишет, что скучает. Кажется, он не поверил в мой спектакль, — призналась ему.
Диего вздохнул.
— Значит, он не тупой. Что, в принципе, радует, — хохотнул он. — С другой стороны, лучше бы поверил. А ты скучаешь?
Закрыв глаза и уткнувшись носом в грудь брата, начала расслабляться. Весь шум вокруг отошёл на второй план.
— Иногда думаю, что да. Иногда уверена, что нет. Всё как-то неоднозначно.
— Понимаю. Это естественно, дорогая.
Я никогда не пойму откуда у моего брата эта мудрость. Несмотря на его достаточно взрывоопасный нрав, он всегда, абсолютно всегда, умел вовремя остановиться и включить голову. Он был монументален с редкими вспышками гнева, когда позволял себе повысить голос или вырубить кого-то. Правда, если дело касалось каких-то разборок, то он был собран и сосредоточен.
— Как ты думаешь, возможно вернуть доверие? — тихо спросила я, не отрываясь от него.
Я была в любимом коконе защиты и заботы и заряжалась от брата.
— Не знаю. Я всегда думал, что невозможно. Понимаю, что многое зависит от ситуации, людей, иных факторов. Однако я не верю в волшебные перевоплощения, например, из проститутки в пуританку.
— Нэйт считает себя проституткой, — вдруг вспомнила я и чуть не рассмеялась.
— Поэтому я однажды и сказал, что поверю в существование единорогов и Санта-Клауса, если он остепенится. Я тогда во всё поверю, — тихо засмеялся он, проведя ладонями по моим плечам.
— Скажите, что обнимашки это лучшее лекарство от всего? — подошёл к нам запыхавшийся Джастин в обнимку с Мишель и я повернула к ним голову.
— Скажу, — согласилась я.
— Ты только долго не грусти, Крошка. Тебе не идёт быть печальной, — потрепал меня по волосам Джастин.
— Милая, хочешь я станцую для тебя на столе? Я трезвый как стёклышко, поэтому танец будет техничным, — подключился Нэйт, закатывая рукава своего пуловера.
— Станцуй для своего брата, — предложила я, посмотрев на Трэвиса, который, по-моему, мечтал быстрее поехать домой, слабо раскачиваясь с Джойс в медленном танце, стоя на месте.
— О, для него всегда. Братишка, — крикнул он ему и Трэвис поднял голову, — ты мой кумир. Так было, есть и будет всегда! — гордо заявил он и взгромоздился на стол. — Да и вообще, я люблю своих друзей!
— Он точно трезвый? — шепотом спросил Диего у Джастина. Тот кивнул.
— Точно. Просто сейчас начало апреля. Часики тикают, наш мотогонщик скоро обратный отсчёт включит в ожидании своей Пираньи, — поделился с нами своими соображениями довольный Джастин.
Нэйт кинул какой-то клич на весь дом и начал танцевать, рассмешив всех вокруг. Вот как я смогу бросить таких невозможных идиотов и уехать за другим идиотом на другой континент?! Это ж невозможно.
Глава 16
Оливер
— Привет, Мэнди. Пациент здоров, если не считать аллергии, — улыбнулся медсестре на посту и передал карту пациента. Как выяснилось здесь не все процессы компьютеризировали и продолжали вести обычные бумажные карты. — Доктор Дин выписал антигистаминные. Я на сегодня закончил, — облегченно выдохнул, запустив ладонь в волосы.
Дневная смена (нам, как и обещали ставили одну такую в неделю) разительно отличалась от ночной. Обычно утром и днём в больницу обращались пожилые люди, мужчины с инсультами, иногда дети со слегка (и это мягко сказано) взвинченными мамашами. Ночью, как правило, привозили пострадавших в автокатастрофах, либо после пьяных драк.
— Оливер, ты молодец и будешь прекрасным врачом, — подмигнула она мне, складывая остальные карты, чтобы потом рассортировать их по алфавиту.
После дневной смены я чувствовал себя вымотанным, но счастливым. Впереди был отличный вечер в обнимку с учебником по неврологическим синдромам и пиццей навынос. Я устал как собака и мечтал занять горизонтальное положение. Последнюю неделю после того, как написал Габи, я пахал не покладая рук. Как-то разом столько всего навалилось, что не получалось и минуты отдохнуть или остановиться. Если я не на практике, то в универе. Если не там, то с учебником. Если не с ним, то сплю. Всё.
Переодевшись из светло-голубой медицинской униформы в свои светлые джинсы, кроссовки, пуловер и дутую жилетку, я вышел из больницы. Время шло к ужину, на дорогах уже успели образоваться незначительные пробки. Прокручивая в голове минувший день и пациентов, которых я успел посмотреть, заметил Нэйта около какого-то кафе. Он стоял, прислонившись к бамперу чёрной машины и смотрел в экран своего мобильника.
Все мои мышцы в секунду напряглись до предела. Память заботливо подкинула образ почти обнажённого Нэйта, прижимающего к себе мою Габи. Мне захотелось выколоть ему глаза, за то, что он видел её в белье. А может и без…
Чёрта с два ему это сойдёт с рук!
Ревность вновь стала разъедать меня изнутри, и я направился прямиком к нему. Я хотел всё выяснить по-мужски.
— Нэйт, — окликнул его, отметив про себя, что он абсолютно расслаблен и явно кого-то ждал, — я хотел поговорить.
— О чём? — поднял голову Нэйт и засунул мобильник в карман джинсов.
Он оттолкнулся от машины и посмотрел мне прямо в глаза, едва заметно качая головой в такт песни Don’t Tread On Me в интерпретации группы Volbeat, звучащей из машины. От него веяло уверенностью, а внутри меня нарастало напряжение, что пришлось сделать глубокий вдох, чтоб не сорваться. Где-то в глубине души я понимал, что возможно реагирую чересчур остро и горячо, но чёрт… Он стоял в одних трусах, мать его, и прижимал почти обнажённую Габи к своему голому телу! А что было до этого или после я даже думать не хочу!
— Скорее о ком. О Габи. Какого хрена ты оказался в её постели?! — процедил я, сверля его гневным взглядом и сделав полшага к нему.
Нас разделяло сантиметров тридцать, не больше. Нэйт скрестил руки на груди и нагло ухмыльнулся.
— А ты уверен, что имеешь права задавать мне подобный вопрос?
Я стиснул челюсти и прищурился.
— Она моя.
— Серьёзно?! С каких пор?! Ты где был всё это время?! Приехал сюда и решил, что она сразу же упадёт в твои объятия?! — с вызовом сыпал вопросами Нэйт с едкой усмешкой.
Я повернул голову направо, потом налево, разминая шею. Он наблюдал за мной с нескрываемым презрением. Какие бы отношения их с Габи не связывали, одно было точно — Нэйт как-то по-особенному относился к ней и не собирался капитулировать или уступать под натиском моего негодования.
— Ты с ней спал?! — выпалил я вопрос, который мучил меня больше всего.
Нэйт рассмеялся, покачав головой.
— Ты думаешь я отвечу тебе на этот вопрос?! Серьёзно?! Я не трепло, Оливер. То, что происходит между мной и Габи тебя не касается.
Я закипал. Не медленно и плавно, а стремительно и сокрушительно. В голове появился характерный шум от ускорившегося сердцебиения и того, как сердце учащенно качало кровь по организму. Я был на грани, но старался всё-таки решить всё цивилизованно. Почему? А потому что он друг Диего, как никак.
— Нэйт, я её люблю.
— Мои поздравления, — пожал он плечами, словно ему неинтересен этот разговор.
Не выдержав, схватил его за куртку и прижал к машине.
— Не смей прикасаться к ней, — прорычал ему в лицо. Нэйт напрягся и пристально смотрел мне в глаза, не уступая и не пасуя. — Не смей трогать её, целовать или ласкать. Забудь о ней. Она моя и уедет со мной в Сидней. А ты держи свои руки подальше от неё.
Нэйт вопросительно выгнул бровь и уголок его губ дрогнул. Это наглое выражение лица взбесило меня. Отпустив его и сделав шаг назад, замахнулся и молниеносно ударил его в лицо. Схватившись за нос, он отшатнулся и врезался в припаркованную машину. Быстро сжимая и разжимая кулак, чтобы размять пальцы и снять ноющую боль, смотрел на этого козла.
