Рядом остановилась всё та же пыльная девятка, и через пару мгновений около нас нарисовались мои охранники.
— Этого, — я указал рукой на лежащего в пыли Юру, а потом махнул в сторону двора, — во флигель.
И, не оборачиваясь, я пошёл вперёд, благодаря судьбу, что парни вовремя подъехали.
Злость постепенно отпускала, я дышал глубоко и размеренно. Краем глаза замечал пробивающуюся сквозь плитку дорожки траву, слышал шум листвы, вдыхал ароматы лета, смешанные с терпким запахом бензина и нагретого на солнце дерева.
Я не вслушивался в возню за спиной, но Юра определённо осмелел, пытался даже вырваться, за что, кажется, получил разок по почкам.
Зато присмирел.
Оглядевшись по сторонам, я убедился, что никому во всём мире нет до нас никакого дела, и открыл своим ключом дверь флигеля. Пара мгновений, и парни втащили Юру внутрь.
— Свободны, — распорядился я, и двое охранников синхронно кивнули.
Двое из ларца, не иначе, но я ценил их за непробиваемую невозмутимость и исполнительность.
Внутри флигель был довольно уютным, оборудованным под кабинет и обставленным минимумом мебели, нужной для комфортной работы. Надо почаще сюда приезжать, наверное.
Я закрыл изнутри дверь, сел на край стола напротив Юры, а тот потирал скулу, глядя на меня зло и яростно. В голове, наверняка, перебирал сотни вариантов моей мучительной смерти. Молчал, косился, болезный, и это уже мне порядком осточертело.
— Слушай, ты же обещал отдать журналисту компромат на мою молодую супругу. Потому я решил самолично с тобой встретиться и забрать его… ознакомиться с ним решил.
Юра натурально крякнул и сморщился — наверное, я всё-таки слишком сильно его приложил кулаком.
— Мальчик, не глупи, отдавай, что там приготовил… сенсационного.
Юра упорствовал, а я тяжело вздохнул.
— Знаешь, Ромашкин, лучше бы тебе добровольно отдать мне, что там у тебя, чем я решу лично поискать.
Не знаю, что в итоге на него подействовало, но он полез, кряхтя, в карман и достал оттуда флэшку.
— Тут всё… там немного.
— Точно всё?
Юра кивнул и снова замолчал, гордо отвернувшись.
— Слушай, ну не глупи ты… я же всё про тебя знаю. Про долги твои, про побег. Даже знаю, кто к тебе приходил накануне. Не знаю только, за каким хером ты к моей жене полез.
И опять тишина, почти гробовая.
— Я устал… честно. Не люблю так долго разговаривать, устаю быстро.
— Вы меня убьёте? — вдруг спросил Юра, но в глазах не было и тени страха. Казалось, такой вариант его даже устраивал.
Видать, сильно его жизнь допекла.
— А нужно?
— Неважно… — он махнул рукой, а я заметил стремительно наливающееся краснотой место удара.
Снова помолчали, а в дверь кто-то постучал. Оказалось, один из охранников принёс бутылку коньяка, два бокала и нераспечатанную пачку моих любимых сигарет.
Вот тебе и бросил курить.
Меня уже порядком утомило это молчание, и я плеснул себе коньяка, впитал его одним большим глотком и… запустил хрустальный бокал в стену.
Грохот, звук осыпающегося на пол стекла, вскрик Юры, а я стоял, тяжело дыша, пытаясь усмирить сорвавшихся с цепи зверей, что стремились на волю, полосуя когтями душу в кровь.
— Если ты, падла, сейчас же не раскроешь свой поганый рот и не расскажешь мне всё с самого начала, я бутылку тебе об голову разобью.
Юра вздрогнул, медленно отвёл взгляд, потирая предплечья, а мне показалось, что даже в этом случае я ничего от него не добьюсь.
Но нет, всё-таки угрозы подействовали. Ну или просто он действительно слишком устал бегать и прятаться.
— Я должен много денег, очень много, — начал хрипло, откашлялся, а я налил и ему немного терпкого пойла, чтобы промочил горло.
Юра принял бокал дрожащими пальцами, хлебнул немного и продолжил, вцепившись в хрустальные стенки. Аж костяшки побелели, до того сильно сжимал свой допинг.
— Думал отработать, хотел раскрутиться, почти уже собрал нужную сумму, но что-то пошло не так… в общем, время отдавать долги пришло, а денег у меня не было.
— И ты решил сбежать?
Правильно, что ещё делать такому ничтожеству, как не убегать? Решает же проблемы по-взрослому религия не позволяет, наверное.
— Не сразу, конечно. Всё-таки надеялся, что удастся договориться, но не вышло… и да, пришлось убежать.
— Как так вышло, что Лана осталась на улице?
Юра поёжился, будто бы ему неприятно было об этом вспоминать, но я махнул рукой и чуть наклонился вперёд, вглядываясь ему в лицо. Чтобы не смел врать, не смел что-то скрывать. Кто-то и так уже заигрался, и я не планировал терпеть это дольше.
— Я заложил её квартиру — ей от матери покойной осталась… и наш дом… но и этих денег хватило только на проценты. Счётчик слишком бодро намотал астрономическую сумму.
Он говорил об этом спокойно, пройдя для себя точку невозврата, а я жадно впитывал его слова.
— По средствам жить не пробовал, козлина?
— Скучно, — усмехнулся, делая ещё один глоток. Алкоголь попал на рану в уголке губы, и Юра зашипел, кривясь от боли. — Я просто был уверен, что у меня получится.
— Ладно, проехали. Должен ты кому?
Этот вопрос волновал меня сильнее прочих, потому что так и не смог выяснить имя основного кредитора.
Юра снова замолчал, будто язык проглотил, а я жёстко схватил его за затылок, сжал сильно пальцами, заставляя смотреть прямо мне в глаза.
Беспроигрышный трюк — работает всегда и со всеми. Безотказно.
— Толику, — проблеял Юра, а я на мгновение зажмурился.
Господи, вот я лох…
— Он же деньги под проценты даёт… под большие проценты. Очень большие проценты, — бормотал Юра, а я завис над пропастью, раскладывая по полкам услышанное.
Я отпустил Юру, обошёл стол и налил себе ещё коньяка. Хотелось нажраться в хлам, потому что давно я не чувствовал себя таким неудачником. Я же, мать его, просил Толика выяснить, кому должен Юра. Я же искать его просил, деньги платил, а в итоге…
При мысли, что этот утырок ржал надо мной, мороз по коже прошёл. Это же надо…
— К Лане ты зачем снова сунулся? К журналисту пошёл? Зачем?
— Я не хотел… я прятался. Но Толик…
— Да соберись ты, чмо поганое. — Я снова начал терять терпение, а от всех этих многозначительных пауз тошнило. Будто, правда, не с мужиком дело имел, а гимназистку за задницу щипал в тёмном углу. — Ты, тварь, когда Ивану звонил, когда видео записывал и компромат на Лану предлагал, сенсацию пророчил, так не блеял.
— Толик меня нашёл и предложил сделку.
— Прямо серый кардинал.
Я невесело усмехнулся, глотая табачный дым, запивая его коньяком.
— Да, он очень опасный, и у него связи везде. — Юра тяжело вздохнул и посмотрел на меня жалобно. Сглотнул, а я протянул ему сигарету. Закурив, он сощурился и продолжил уже более спокойным голосом: — Это была его идея. Я подставляю Лану, мне прощают долг. Всё просто. Извини, я не смог отказаться.
— И не жалко тебе её было?
— В этой жизни приходится выбирать, что дороже: честь бывшей жены или своя собственная шкура.
Если бы это не касалось Ланы, я бы мог даже, наверное, смолчать, но…
Юра заорал так громко, что заложило уши, а я ещё пару раз двинул его в челюсть, зафиналив пинком в живот. Этот кусок дерьма сжался в калачик на полу, закрываясь от ударов, и орал что-то нечленораздельное. Я почти сорвался, почти, но всё-таки нашёл в себе силы остановиться в шаге от катастрофы.
— Поднимайся, недоносок, — сказал я и, схватив за грудки, помог сесть. Он затравленно озирался, но довольно быстро пришёл в себя.
Вот интересно, почему такие мрази всегда такими живучими оказываются?
— Ты псих, — выплюнул Юра. Потрогал щёку изнутри языком, поморщился и снова закурил. — И с кем Лана только связалась?
— Пошёл ты. Лучше скажи, зачем Толику это нужно? — задал я вопрос, который слишком уж мучил меня.
Впрочем, я не ожидал, что Юра знает ответ на этот вопрос, но он удивил меня:
