Языка Том не знал, поэтому утащил карту из библиотеки тайком (хотя его право на нее было неоспоримым) и решил заняться ею дома во время каникул. Там можно будет спокойно заняться переводом и сверить с более новыми планами.
Тем же декабрьским утром, когда окотилась Герцогиня, газеты напугали и взрослых и детей магического мира сообщением о побеге из-под стражи колдуна, подозревавшегося в шпионаже и нескольких убийствах, как магглов, так и волшебников. Авроры предупреждали обывателей быть осторожнее, ибо у этого типа имелся немалый боевой опыт. Фотография в газете не отличалась качеством. Определенно можно было сказать, что преступник длинноволос и худ. У него был крупный нос и маленькие глазки.
– Отвратительный тип, – поморщилась Вальбурга, откладывая газету и высматривая а толпе заходящих в столовую когтевранцев Игнатиуса. Его тоже нужно было порадовать новостью о прибавлении в кошачьем семействе.
Остальные ученики уделили газете также мало внимания. Каждый из присутствующих в Большом Зале был непоколебимо уверен, что Хогвартс наиболее безопасное место в Англии. Никакой преступник не мог ворваться сюда, и Тома очень удивило неожиданно пришедшее через три дня письмо от Найджелуса. То есть то, что он привык считать письмами. Как всегда это была коротенькая записочка в пять строчек. Мальчику настоятельно советовалось поберечь себя и друзей, не выходить лишний раз из замка и передвигаться по коридорам исключительно группами. Мракс показал письмо друзьям и они, посоветовавшись, решили послушаться. Лорд Найджелус зря не стал бы поднимать панику. Еще больше их в этом убедили пришедшие вдогонку письма Регулуса илорда Блека. Они не знали почему, но Певерелл был сильно обеспокоен сложившейся ситуацией. Так как Ная, так же как и этого преступника, подозревали, хоть и негласно, в шпионаже в пользу Гриндевальда, в этом случае следовало довериться ему. Похоже, таким образом думали не только они, потому что за неделю до каникул распоряжением министерства Магии в школу был направлен отряд Авроров с целью поимки беглеца и охраны от него учеников.
Они прибыли в школу следующим утром. Их было всего семеро. Трое степенных, потрепанных жизнью и темными волшебниками, мужчин лет сорока серьезно и внимательно смотрели вокруг, словно в любой момент ожидали нападения. Они явно держали наготове волшебные палочки, будто даже ученики представляли немалую опасность. От этих троих прямо мороз по коже пробегал.Двое молодых людей тридцати лет или чуть меньше, так же зорко оглядывались по сторонам, впрочем, им не доставало такой же ауры опыта и силы, хотя не вызывало сомнений, что эти мужчины являлись профессионалами своего дела.Двое последних оказались стажерами, лишь три года назад закончившими Хогвартс и сейчас обучающимися в школе Авроров.Один из них старался во всем подражать старшим товарищам, смотря прямо перед собой и прижимая к боку темно-синюю папку, в которой находились то ли документы, то ли конспекты. Второй беспечно крутил головой и махал рукой старым школьным приятелям, пару раз даже подмигнул симпатичным девчонкам, и добился того, что получил подзатыльник от старшего группы.
– Аластор Грюм, – скривившись, пояснил Герберт Яксли, староста Слизерина, кивнув в сторону веселого стажера. – Учился у нас на Слизерине, удивительно, с чего бы это он решил идти учиться на аврора. Занялся бы лучше чем-нибудь не столь обременительным.
Директор Диппет степенно представил Авроров ученикам, те сдержанно похлопали. На этом общение со служащими департамента магического правопорядка закончилось. Студенты отправились на занятия, авроры рассредоточились на территории замка. Дети редко пересекались с ними впоследствии.
***
На Рождество Тому было велено прибыть домой почти в приказном порядке, хотя мальчик и так собирался вернуться в «Старые дубы». В подарок опекуну на двадцать пятое юный Мракс вез черного с белыми ушками котенка. Малыш трогательно мяукал, впервые будучи разлученным с матерью. Он был таким миленьким, что пару раз у наследника даже возникала эгоистичная мысль оставить зверька себе.
Как вскоре выяснилось, «родители» Тома не собирались встречать праздник в поместье. Прибыв домой, мальчик угодил в центр действия урагана по имени Регулус Блек. Сожитель опекуна спешно собирал в многочисленные сундуки «все самое необходимое» для празднования в Париже. Найджелус пытался работать под сборы супруга, игнорируя его крики, летающие по дому вещи и бегающих туда-сюда домовых эльфов. Все планы Тома на исследование карты Салазара Слизерина пошли прахом, зато в хаосе сборов создавалось впечатление, что лорд Найджелус совершенно забыл о том, что летом мальчик увидел кое-что лишнее. Хотя он, разумеется, не забыл.
В Париже Том бывал и прежде. Этот город неразрывно ассоциировался у него с праздниками и шампанским. Он знал, что они непременно остановятся у кого-нибудь из родственников, у которых есть дети его возраста. Девчонки опять будут пытаться строить ему глазки, взрослые выспрашивать о школе, а мальчики задирать, видя в нем соперника. К концу каникул он непременно подружится с большинством из них, и будет переписываться позже. Однако это не отменяло недели испытаний. Найджелус и Регулус в это время будут мотаться по светским мероприятиям и ресторанам, развлекать публику скучными разговорами и вежливыми улыбками. Блек непременно хоть раз за поездку напьется и поссорится поэтому поводу с любовником, они долго станут выяснять, кто кого позорит и соревноваться в знании приличий. На Рождество и день рождения мальчику пришлют множество подарков, большую часть которых он потом сплавит на чердак, а утром двадцать шестого декабря Найджелус непременно выйдет к обществу в новых туфлях.
Это рождество было точно таким же, как и ожидалось. Единственное, что выделяло его из массы остальных, знакомство с Мишелем Делакур. Этот красивый спокойный мальчик родился на два года раньше Тома. У него были светлые волосы и серебристые глаза, он во многом напоминал Абраксиса Малфоя, но определенно превосходил его красотой. Помимо приятной внешности, Мишель обладал мягким характером и незаурядным умом. Он учился в Шармбатоне, французской школе волшебства, и гостил на Рождество у дальних родственников. Мишель тоже был сиротой.
К удивлению Тома, Найджелус, всегда поощрявший воспитанника завязывать как можно больше дружеских отношений, к дружбе с этим французом отнесся весьма холодно. Когда Марволо познакомил их, опекун ожег Делакура таким злым взглядом, что показалось, будто хлыстом стегнул и через силу выдавил из себя приветствие. Общаться им не запретили, но высказались по этому поводу весьма неодобрительно. Позже Мишель как бы невзначай высказал мысль, что лорд Певерелл просто завидует ему. Ведь Найджелус уже потерял свою подростковую хрупкость, он возмужал и, хотя был привлекателен, вряд ли смог бы тягаться в красоте с Мишелем.
