— Жалкий ящер! — воскликнул мужик тоненьким голоском, от которого противно звенело в ушах. — Фокусы твоей девки тебе не помогут!
Он злобно оскалился, демонстрируя острые клыки и явно готовясь к ответному выпаду, но я уже отскочил в сторону, скрываясь во тьме. Хм, а удобно! Я их вижу, а они меня нет! Следующим моей атаке подвергся темный. Он был проворным, но мне все же удалось ранить его в плечо. Для моих противников я внезапно появлялся, когда вокруг них струился свет, и исчезал вновь, стоило ему угаснуть. Через несколько минут таких нападок, мне удалось сбить чернокожего с ног и острое лезвие Икирим легко вонзилось в его грудную клетку. Короткий стон, бульканье крови в глотке, хрипы и эльф затих, а его душа отправилась на суд к Всевышним. Осталось двое…
Я терпеливо ожидал новой вспышки, чтобы отследить снежного гиганта и покончить с ним. А так же не забывал и о третьем участнике потасовки, который, что странно, еще ни разу не попал под действие магии Цеструм и никак себя не проявил. Подозрительно это… Я ждал, пристально вглядываясь в темноту, но ничего не происходило. В душу начала прокрадываться тревога. Не к добру это, ох не к добру…
— Свет не поможет тебе, — неожиданно прошелестел тихий голос за моей спиной.
Интуитивно дернувшись в сторону, ощутил, как острое лезвие кинжала чиркнуло по щеке. Резко обернувшись, взмахнул глефой, но оружие лишь рассекло воздух, не встретив противника. Послышался тихий смешок с противоположной стороны. Я весь обратился в слух, но не мог даже приблизительно вычислить перемещение сумеречного засранца.
— Тьма затягивает, поглощает и предвещает неминуемую гибель, — вновь донесся до меня его вкрадчивый голос, который звучал будто со всех сторон разом. — Но лишь для тех, кто слеп в ее владениях.
Он меня видел! Все это время этот дрянной эльф наблюдал за мной, выжидая удобный момент для нападения. Даже в тот момент, когда я убил его товарища. Впрочем, сумеречные убийцы всегда были одиночками и дружелюбностью не отличались. Так что, его пофигизм по отношению к другим остроухим был вполне объясним. Однако меня это совсем не радовало. Наверняка и вспышки Цеструм прекратились не случайно. Гадство! Что же делать?! В этой непроглядной темноте мне нечего было ему противопоставить…
Затаившейся во мраке гаденыш упивался моей беспомощностью и активно этим пользовался. Нет, он не стремился убить меня сразу. Хотя обычно выходцы из его народа так и поступали. Для начала мужик решил вдоволь натешить свое самолюбие, нагнать страху, а возможно и отомстить за товарища. Впрочем, последнее вряд ли… Он нападал снова и снова, оставляя мелкие парезы на моем теле. Плечо, бедро, левый бок, грудь, торс. Через несколько минут на мне не осталось места, до которого он бы не смог дотянуться своим острым кинжалом. Мне казалось, что все тело словно объято пламенем. Чертов ублюдок!
Я пытался сопротивляться, но глефа каждый раз будто проходила в паре миллиметров от противника, не задевая даже его одежды. Всполохи изрыгаемого мною огня не давали нужного эффекта. Тьма словно сгущалась и поглощала их, не давая осветить и малой толики пространства. Хорошо еще снежный не рвался в бой — вдвоем бы они меня давно добили. Хотя, возможно, это сумеречный попросил его не путаться под ногами?
Сдаваться я не собирался, но силы уже были на исходе, а ситуация давила отчаяньем. Неужели это конец? Млять, я столько пережил, чтобы умереть вот так?! Ярость и безысходность выжигали меня изнутри, а мелкие раны от острых кинжалов обжигали снаружи. Думай, Адонис! Ведь должен же быть выход?! Где-то в стороне послышалось подозрительное шуршание. Это точно был не сумеречный эльф. Этот гад двигался бесшумно и молниеносно. Тогда что? Снежный? Пока я терялся в догадках, на мое плечо неожиданно легла чья-то ладонь. Дернувшись, уже хотел рассечь незримого противника Икирим, но меня словно парализовало — я даже шевельнуться не мог. Вот и смерть… Да?
— Закрой глаза, — едва слышно донесся до меня слегка дрожащий голос Цеструм, и я понял, что именно она стояла за моей спиной. Это немного успокоило, и я выполнил ее требованье.
— Ах ты ж… — недовольно чертыхнулся убийца, но было уже поздно…
— Развейся! — воскликнула лунная дева, и я услышал, как вскрикнул сумеречный засранец, а после начал поливать эльфийку отборным матом.
Медленно и настороженно открыв глаза, я увидел, что вокруг вновь царил день. Судя по тому, как убийца, закрыв глаза ладонями, корчился и топтался на месте, «рассвело» довольно быстро, да настолько, что он не успел среагировать и солнечный свет сыграл с ним злую шутку, временно ослепив его. У меня и у самого легкие «зайчики» в глазах мелькали, но привыкнуть к резкой смене мне оказалось проще. Спасибо Цеструм! Предупредила!
Осмотревшись, заметил два тела распластанных на земле — остывающий труп темного и тушку снежного, который судя по храпу, сладко спал. Умаялся бедный? Или эльфа постаралась? Задумчиво посмотрел на девушку. Выглядела она потрепанной и изможденной, но глаза ее горели азартом и боевым запалом. Ну надо же! Убедившись, что серьезных ран у Цеструм нет, я переключил свое внимание на оставшегося противника.
Сумеречный постепенно приходил в себя и потому, как он часто моргал и оглядывался по сторонам, было понятно — вскоре он вновь бросится в атаку. Меня такой расклад совсем не устраивал. За время непроглядной тьмы, он меня ощутимо вымотал. И даже, несмотря на то, что теперь мне вернули «зрение», в ловкости и скорости я ему ощутимо уступал. Это могло кончиться для меня фатально. А не хотелось бы!
Решив не испытывать судьбу и собственное везение, я стремительно преодолел разделяющее нас расстояние и одним точным ударом снес убийце голову. Прости мужик, но своя чешуя дороже! Отскочив в сторону, чтобы не попасть под фонтан из кровавых брызг, я мельком взглянул на упавшее тело и вернулся к Цеструм, которая сидела на обочине дороги, неподалеку от снежного эльфа.
— Ты в порядке? — первым делом спросил я, тревожно вглядываясь в бледное лицо лунной девы. Конечно, если бы ее вдруг убили, я бы не стал долго убиваться по этому поводу, но все же я чувствовал весомую ответственность за эту эльфийку. Как-никак Мирабилис вверила мне ее жизнь…
— Да, все нормально, — мило улыбнулась девушка. — Только ссадины да синяки. Надо просто немного отдохнуть.
— Хорошо, — облегченно выдохнул и кивком указал на спящего гиганта. — А с этим что?
— Сонная пыльца с лунных цветов творит чудеса, — усмехнулась Цеструм, лукаво взглянув на мужика. — Думаю, он проспит еще несколько часов. Так что время у нас есть, — с привычным спокойствием проговорила эльфа и сняла с пояса пару пузырьков. Один из них она протянула мне. — Вот, выпей это. Боевой магией мы пользоваться не умеем, зато в защите и в приготовление снадобий нам равных нет, — с легкой гордостью заметила она, и, осушив свой флакон, выжидательно посмотрела на меня. — Пей-пей, это излечит твои раны и придаст сил.
Противиться не стал. Откупорив пузырек, вылил его содержимое в рот и проглотил. Думал, что будет такая же редкостная дрянь, какую готовила ведьма, но на удивление, вкус оказался довольно приятным, а эффект просто поразительным. Не прошло и пары минут, как жжение от многочисленных порезов прекратилось, а сами ранки затянулись, перестав кровоточить. Усталость тоже отступила, хотя и не до конца. Все еще хотелось отдохнуть, но компания из двух трупов и дрыхнущего гиганта не располагала к расслаблению. Думалось мне, что когда снежный проснется, он будет не в восторге от состояния своих приятелей. Проверять данную догадку у меня не было никакого желания. Убивать его я не стал. Нет, мне не было его жалко, просто, на мой взгляд, отнимать жизнь у спящего подло и бесчестно. Все-таки я считал себя воином, а не каким-нибудь беспринципным отребьем.
По пути к морю, я поблагодарил Цеструм за помощь. Если бы не она, то мне бы пришлось тяжко. Хотя, интуиция подсказывала, что эти трое бы точно распотрошили меня на составляющие, а так, можно сказать, отделался легким испугом. Да и зелье лунной девы пришлось весьма кстати. Эх, знал бы, что оно у них есть, прикупил бы, да побольше. Офигенная вещь! Те, что я покупал у обычных зельеваров, даже рядом с ним не стояли. Но позняк метаться. Путь в Лунные Земли мне был заказан. И все из-за одного ушлепка остроухого! Впрочем, я и сам не без греха…
