Грохот такой, что сотрясается вся квартира!
Резко оборачиваясь. Моргаю, потому что вокруг меня туман. Из штукатурки, которая посыпалась просто мукой!
Но…
Даже сквозь него я безошибочно вижу мощную фигуру. Черты лица, что отпечатались во мне изнутри!
– Давид?
Выдыхаю дрожащими губами.
– Ты!
Давид делает шаг, нависая надо мной.
Из черных глаз меня опаляет настоящим ураганом.
– Ты, Саида!
Его рука крепко обхватывает мое горло!
Глава 27
Давид
– Вы должны прошерстить все! Все, мать вашу! Каждый уголок!
– Давид Каримович. Она мертва. Все экспертизы это подтверждают, и…
– И зря ты назначил такую высокую цену за любую информацию о ней. Слишком много тех, кто хочет нажиться. Тысячи звонков. И все ложные. Это дает лживую надежду. А она опасна, Давид.
Рашид снова в строю. Хоть я почти его и покалечил. Но он работал на меня слишком давно. И уж теперь я уверен. Ни одного косяка с его стороны не будет!
– Любая. Даже самая крошечная зацепка. Мне важно все! Поэтому сидите на телефонах! Проверяйте всю! Даже самую. Нелепую информацию! Теперь. Ее подруга. И то общежитие.
– Сто раз ее допросили. В общежитии перевернули все вверх дном. Саида приехала к ней. Вызвала то такси из приложения. Вышла. Все. Больше ее никто нигде не видел.
– За подругой следят? За самим общежитием?
– Да. Ничего, Давид. Безрезультатно. Она в трауре по подруге. Ходит в университет. Новых знакомств и общения у нее нет. Новых денег тоже не появлялось. Живет своей прежней жизнью.
– Разговоры ее прослушиваются?
– Да. Круглосуточно. Так же круглосуточно мы наблюдаем за общежитием. Без результатов.
– Подруга…
Бормочу, сжимая виски.
– Если ей помогают, это может быть только подруга! Больше некому! Рашид. Тысячу и один раз еще все проверь!
Семья Саиды слишком далеко. Но и там за ними установлено круглосуточное наблюдение.
Блядь.
Сжимаю кулак.
Как же я задолбался!
Ни единой ниточки! Ни одной зацепки! Ничего за все это время!
Но я не признаю того, что Саиды больше нет! Никогда не признаю!
– Только один момент, – Рашид пожимает плечами, а меня даже эти слова заставляют встрепенуться.
– У ее сестры брат обнаружился. Троюродный, В органах служит. Криминалистом.
– И что?
Мозг переходит в режим машины. Брат. Криминалист.
Нет. Ни хрена.
Мы кучу экспертов привлекли. Разных. Независимых. Но… Может, это все-таки зацепка!
– Что этот брат? Где именно он работает? Рашид, твою мать! Почему я все из тебя вытаскивать должен?
– На месте тогда другие криминалисты работали. Но он тоже там оказался. Просто находился в гостях. У сестры.
– Так. Дальше.
Я лично. Сам его проверю. Душу вытрясу, но узнаю каждую деталь! Каждую подробность! Пусть и видел, и слышал их уже сто раз от всех. И все равно. Никого пропустить не могу.
– Честен. Не привлекался. Взяток не берет. Работает пятый год. Живет один. Холост. Ни с кем не встречался. Раньше. правда, Недавно переехал в общежитие служебное. Причина – ремонт в его квартире. Капитальный. Но ремонта я не заметил. Зато часто появляется на своей квартире с продуктами и какими-то вещами…
– Твою мать!
Рука сама летит в стену, сбивая штукатурку.
– Раньше! Раньше ты не мог мне сказать! Адрес, Рашид! Выезжаем!
– Давид Каримович! У вас очередная важная встреча! И открытие завода! У вам сегодня все по секундам расписано!
– К черту!
Даже не разворачиваюсь к помощнице, которая летит за мной, сбивая каблуки.
– Все на сегодня к черту!
28 глава 28
Саида
– Давииииид!
Воздуха не хватает.
Тело почти обмякает под его жесткой хваткой.
Только моргаю. Чувствую, что все расплылось перед глазами. Только его глаза. Перекошенное лицо!
Так выглядит ужас. Нечеловеческая ярость. Ненависть. Злость. Это настоящий ад! Воплощение демона!
Он…
Он меня убьет. Просто убьет сейчас!
Ноги подгибаются, а я ничего. Ничего, кроме его глаз не вижу.
Только, разве что, замечаю, как Давид постарел. Будто лет десять добавилось. Складка у рта… Морщины под глазами…
Мы замираем. Время останавливается…
– Давиииид!
Истошно вопит за спиной Лилит.
– Она! Это все она! Она меня обманула! Заманила сюда обманом! Мне сказали, что на тебя снова было покушение, и ты здесь… Истекаешь кровью! Давииид…. Она! Она меня хотела убить! Ох… Она меня убила!
Давид резко отшвыривает меня.
Делает шаг вперед. К своей жене. К столу, за которым мы сидели.
А я почти сползаю по стене.
Глаза распахиваются до боли, когда вижу, что происходит с Лилит!
Она просто валится. Заваливается назад, ударяясь о холодильник. Из ее рта идет пена! Между ног растекается алое пятно…
– Она! Она меня отравила! Она убила нашего ребенка!
Хрипло ревет, корчась в конвульсиях. Хватая распахнутым ртом воздух.
– Срочно. В больницу.
Глаза Давида совершенно безумны сейчас.
Но приказы он отдает четким ледяным голосом.
Из-за его спины тут же появляется двое из охраны. Подхватывают Лилит на руки, вынося из кухни.
– Давид! А ты! Ты должен быть со мной! Я умираю!
Она пытается схватиться за Давида скрюченными пальцами. Но хватает лишь воздух.
– Это все она! Она!
А я с ужасом смотрю на стол.
Лилит, конечно, стопроцентная актриса, но такого сыграть не смогла бы даже она! Даже пену еще. Допускаю. Но кровь!
Только вот это. Похоже, не игра.
Там, где сидела Лилит, моя чашка. С чаем. Пустая. А возле моего стула та, что я налила ей!
Это легко понять. У Николая нет наборов посуды. Похоже, ему просто что-то дарили. Все разное. Чашки, тарелки. Нет двух одинаковых!
– Давид, я…
Шумно сглатываю. Глаз не могу оторвать от стола!
– Я приеду позже, Лилит. Когда здесь закончу.
Рвано чеканит, как и я, глядя на стол.
Ее выносят. Лилит затихает. Перестает вопить. Она еще жива?
– Рашид. С Лилит в больницу людей отправь. Машину еще одну возьмут пусть.
– Слушаюсь, Давид Каримович.
– А ты…
Мы остаемся вдвоем.
Давид делает ко мне шаг. Заставляет отшатнуться. Впечататься в стену так, что спине больно.
Его глаза сейчас полыхают страшным. Черной тьмой. Моей горящей смертью.
– Ты…
Снова обхватывает пальцами мое горло. Вжимает в стену окончательно, почти размазывая меня своим мощным телом.
– Значит, ты умерла, да, жена? Ты сбежала. Твою мать! Ты не просто сбежала! Ты предала. И живешь с другим!
На его виске одержимо бьется вена. На лице играют желваки.
Каждое слово будто удар. Он не пощадит. Не услышит. Я чувствую, как пальцы на моем горле сжимаются сильнее…
Мало всего того, что он обо мне думает! Теперь выходит, что я убила его жену! И ребенка!
Он не пощадит. Я точно знаю.
Сейчас из его черных глаз на меня смотрит моя смерть!
– Я не делала этого, Давид! Она пришла сама! И выпила из моей чашки! Как только ты зашел, она ее схватила, и… Я никогда не убила бы! Никого! Тем более, твоего ребенка!
– Я любил тебя, Саида.
От того, какие сейчас его глаза. От голоса, которым он произносит каждое слово, у меня душа рвется на ошметки.
Это боль. Боль, от которой разламываются ребра. И миллиард острых игл пронзают сердце насквозь.
– Любил.
Сжимает мое горло еще сильнее.
Передо мной будто и не человек. Его глаза совсем безумны.
– Давид. Пожалуйста. Я этого не делала! И я… Я беременна, Давид! Хоть ребенка пощади!
Отшатывается от меня, будто обжегшись. Окидывает еще более безумным взглядом, останавливаясь на животе.
Сжимает кулаки и челюсти до хруста.
– Рашид. Ее. Ты знаешь, куда. И вызывай сюда экспертов. Выясним, что в этих чашках.
– Она взяла мою! Давид! Я клянусь тебе!
