Знаешь же? По глазам вижу, что знаешь. Правильно. Я такой, Ядвига. Чудовище, монстр. Запомни меня таким хорошенько. Гнева моего бойся. Ясно?
Добавляю силы в голос:
— Известности тебе хотелось? Так вали за своей известностью и без нее чтоб не возвращалась даже. Поняла?
Заметил, что подруга ее открыла рот, чтобы что-то возразить. Голова трещала, будто сейчас взорвется. Не могу. Видеть вас больше не могу и слышать тоже.
–А теперь, пошли вон из моего кабинета. Все! И чтоб без хороших новостей ни одна сука не вошла! — махнул рукой, двери открылись сами, всех четверых буквально вынесло из помещения, феерично хлопнув засовом за их спинами. Похер, что человечка сейчас офигеет. Прикажу потом память ей стереть. И пусть Яда только посмеет вступиться. Тоже к чертям сотру память. И о сегодняшнем вечере, и о Горыныче. Надо будет — родную мать заставлю забыть. Кстати… надо узнать, кто там мать ее… Навья, стало быть…
Глава 17
Надо просто остановиться, сделать вдох и подумать. Но с Кириллом не выходит. Меня начинает трясти от возмущения и обиды. Я же ничего не сделала… Нигде и ни с кем! Во мне поднимается эмоциональный шторм, точно такой же видимо, что бушует сейчас и в его душе. Хочется держаться от него подальше и одновременно, прямо сейчас, наплевав на свидетелей, вернуться в кабинет, обнять, рассказать, что он не прав, пока его гнев не утихнет и он не начнет слышать…
«Слышать что, Яда? Он трахнуть тебя хотел и плевать ему на твои чувства и что не готова».
Осознание бьет наотмашь. Кто я? Игрушка для него? Для них всех?
«Вообще берега попутали, небожители херовы? Вам люди так, на день поиграться? Членами померяться?»
Слёз нет. Они будут, но позже. Знаю себя. Сейчас во мне поднимается обида и злость. Плакать буду потом, когда злость заглушая все, выплеснется не агрессией, а именно ними — истерическим плачем, головной болью и припухшими глазами, превращая мня в панду с размазанной тушью. К тому моменту лучше бы оказаться где-нибудь подальше от «Костей».
Обвожу взглядом продолжающего молчать Горынева, качающего головой Волкова, останавливаюсь на прифигевшей Сири.
-Очу-уме-еть! — неожиданно тянет она с восторгом, — вы видели, чо он сделал? Меня как будто неведомая сила вытолкнула! Это было… Круто! Вас ведь тоже? Почувствовали? А вдруг он колдун и Машеньку в подвале держит?
-Сири… — поджала губы, пытаясь остановить подругу и ее буйную фантазию, которая была не далека от правды. -Не надо сейчас.
«Ну почему я не Сири? Даже в самой хреновой ситуации она найдет то, чем можно восторгаться. Это она еще не знает КТО стоит по обе стороны с ней». Хотя, кем может быть парень с говорящей фамилией я пока что только догадываюсь.
-Чо Сири? Тут херня на каждом шагу происходит, Яда! — у подруги нездорово поблескивали глаза. — И этот, — тычок в бок Светославу, бесстрашный, как старого одноклассника боднула, — тоже не простой! Я сразу в нем что-то заподозрила — ходит важный, а у самого чуть дым из ушей не идет. А ты, — повернула крашеную голову в сторону Волкова, прищурилась, словно в само нутро его заглядывала, — все про вынюхивание говоришь, облизывание… Оборотень что ли?
-Сири, — тяну её за руку, стараясь убрать подальше от пока что прифигевших мужчин. — Ну что ты в самом деле, какие оборотни…
-Серые, белые, черные, — расшифровывает она, — кто же их, волков знает.
-Пойдем, — тяну за руку, добавляя тише, — лучше убраться, пока отпускают.
А нам и правда дают уйти. Знают же, что даже если захотим скрыться, из-под земли достанут. Молча выдыхаю, радуясь тому, что подруга послушно шагает рядом, но все равно нет-нет да оглянется в глубь коридора.
Молча спускаемся по лестнице. Садимся в машину. Те крохи алкоголя, что я выпила в самом начале, давно выветрились.
-Ты как? — звучит в тишине салона выстрелом.
Самый ужасный вопрос, на который у меня нет ответов. Слабо пожимаю плечами.
-Когда ты так вляпаться-то успела, Яд… в него…
Да, она всегда меня понимала. Даже говорить ничего не надо.
-Сама не знаю, — не хочу отрицать очевидное. Завожу машину, медленно трогаемся.
-И что дальше? А с Машкой что?
-Не знаю пока, — мысли скачут, прокручивая на повторе воспоминания вечера. — Завезу тебя домой, а сама вернусь. Поговорю с Тимом…
-Да он такой же, Яда. С тараканами. Только они у него не такие буйные, как у твоего…
«Моего… звучит эхом и тепло оседает в душе. А моего ли?
Злость постепенно меняет тональность. Если начнем говорить, точно расплачусь, раньше времени.
-Давай завтра о Кирилле поговорим, ладно? — бросаю короткой взгляд, полный мольбы. — Найдем Машу, я свалю из «Костей», фиг с ней, с практикой… не вывезу я больше, горки эти американские.
-Ты же почти закрыла, — ахает Сири и тут же понуро опускает голову. — Это я виновата. Не надо было сюда тащится и ее привозить.
Качаю головой.
-Нет. В чем Кощеев прав, так в том, что все моя вина, Сирик. С первого дня у нас… не заладилось. Как будто две вселенные столкнулись. Что бывает после? Пустота и разрушение. Вроде пока по сценарию идём. Сразу надо было поджать хвост и не отсвечивать! Если бы я только знала…
«Если бы знала, что есть ДРУГОЙ мир, если бы знала сразу, кто ОНИ все на самом деле… если бы знала…»
-Иногда любовь рождается в противостоянии, — задумчиво бормочет подруга. — И она намного сильнее той, что вырастает из розовых соплей и шаблонных ухаживаний.
-Да нет там любви, в его чёрном сердце! — ну вот, на глаза набежали слезы. — Ему трахнуть меня хотелось, понимаешь? Первому! Пофиг на всё, что у меня мужика не было ни одного и мне банально страшно, что невеста у него, бля, свадьба на носу. А он меня на столе разложить хотел или на полу. И что взбесило, знаешь? Что друг внимание уделил, танцевать повел! Я же ни одному мужику на шею не вешалась. Чёрт! — с силой стукнула по рулю ладонью. — Раз вокруг него бабы на все готовые, то почему и меня под одну гребенку?
Зло вытерла непрошенные слезы.
-Было же у вас что-то? — тихо шепчет подруга. — Там, в кабинете.
Прикусываю губу, картинки вечера в его номере и совсем свежие воспоминания, ощущения его прикосновений, горят огнем на коже. Смеюсь сквозь слезы, бросаю несчастный взгляд в сторону подруги.
-Видимо, ничего, раз на хер меня послал.
-Яда…
-Всё, — шмыгаю носом, поспешно вытирая слезы. На дороге показалась бабушкина избушка. — Ты это, особо сама с собой в доме не разговаривай… у бабушки…прослушка стоит.
-Чо? Ты серьезно?
-Ага, — не могу ей сейчас рассказывать.
Но Сири, блин, со своей проницательностью, выдает:
— Такая же, как у Кощеева сквозняки, что за дверь четверых выносят?
Молча сверлим друг друга взглядом. Я медленно, с неохотой, киваю.
-О.Ч.У.М.Е.Т.Ь. — цедит она по слогам. Ей все по кайфу, ни грамма страха, сомнений или недоверия. — Я же помру от любопытства!
-Дождись меня, — притормаживаю у ворот, пряча взгляд от сидящего на своем посту Якима. — Вернусь, обязательно поговорим.
-Может, мне лучше бы с тобой поехать?
Благодарно улыбаюсь.
-Не, в другой раз.
Она тянется ко мне, с силой обнимая.
-Иногда, перед светом, бывает особенно темно, Яд.
-Угу, — я продолжаю шмыгать носом. — Беги.
За подругой закрывается калитка как раз тогда, когда на стекло падают первые, не частые капли дождя.
-Фигово, — ворчу себе под нос.
Но мои намерения не остановит даже дождь. Превышая допустимую скорость, возвращаюсь в «Кости».
«Если Машу забрали, то только навьи. В тот мир можно попасть только через усадьбу и близлежащий лес».
Слова Горынева звучат набатом в ушах: «Твоя сила в Лесу».
Вот и проверим.
Ставлю машину на парковке и, чтобы не передумать, быстро спускаюсь в бар. Праздник в самом разгаре. Как будто и не было разыгравшейся драмы и пропажи человечки. Тим все так балагурит у стойки, но подмечая меня хмурится, порываясь встать. Качаю головой, проскальзывая в заветный коридор. А вот и вампирский лаунж.
