Это великое открытие потрясло меня, а слезы, что выступили на глазах, были лишь данью благоговению, наполнившему мою душу.
– Да будет милостив вовеки Аллах, что дарует каждому ищущему прозрение, а каждому жаждущему – утоление.
Я произнес эти слова так тихо, как мог, боясь потревожить сон моих спутников. Но услышал в ответ слова, также произнесенные вполголоса:
– Да возрадуется каждый, что найдет так же много, как нашел я.
Это был голос халифа. Но звучал он совершенно иначе. Не было в нем былой отрешенности, уравновешенности повелителя. Это был голос счастливого мужчины, что обрел покой и радость жизни.
– Я вижу, повелитель, что ты счастлив. Родился ли напиток любви, выпил ли ты хоть каплю его?
– Да, Синдбад, эликсир любви родился. Мне довелось отведать первые его капли. Но надеюсь, прекрасная госпожа Махаббат даст мне возможность наслаждаться этим дивным золотым напитком всю оставшуюся жизнь.
Я взглянул на колдунью. Передо мной стояла молодая, полная сил женщина. Стан ее был все так же тонок, руки все так же сильны. Но теперь черные как смоль косы тяжелой короной оплетали ее голову, морщин на лице не осталось вовсе, а нежные щеки покрывал легкий румянец. Я вспомнил свою прекрасную жену Лейлу, что не поддавалась времени. Прекраснолицая и здравомыслящая, сильная и нежная, она сейчас казалась сестрой колдуньи, чье имя означает любовь…
– Боюсь, халиф, нам предстоит расставание. Ты повелитель правоверных, я – колдунья из далекой страны. Как же твои подданные смогут принять такую властительницу?
– Прежде всего ты властительница моего сердца, очи моей души… А потому ты станешь прекраснейшей женой халифа Гарун-аль-Рашида, который в эту ночь полнолуния вновь стал живым и научился видеть весь мир.
– Повинуюсь тебе, мой повелитель.
Да, эликсир любви родился. И они оба испили его, соединившись так, как дано лишь любящим.
Причудливыми путями порой вьется нить человеческой жизни. Аллах велик не только в своем могуществе, он еще великий насмешник, ибо создает душу людскую столь виртуозно, что порой вторая ее половина может найтись только после многолетних поисков.
* * *
Путь наш домой был хоть и долог, но не тяжел. До самого Багдада нас вели знакомые караванные тропы. Наш повелитель был неузнаваем – отзывчивый и мудрый, он стал нам истинным другом. А дивная Махаббат украшала своим присутствием наши беседы, осеняя их мудростью своих замечаний, и кратких и разумных. Удивительно, как может измениться человек, открыв другому душу и получив взамен счастье.
Ликованием встретил нас роскошный Багдад. Распахнулись ворота дворца, и покои радостно приняли халифа, который привел свою супругу. Скажу, что годы, отмеченные правлением Гарун-аль-Рашида и мудрой Махаббат, стали годами расцвета нашего прекрасного города.
Я же с легким чувством выполнившего долг вошел в ворота своего дома. Лучшая из женщин, моя Лейла, прекрасная как Луна, как прежде, встречала меня у дверей дома. Рядом с ней стояли наши дети. И мне осталось лишь вознести хвалу Аллаху всемилостивейшему и милосердному, который дарит нам и тяжелые испытания, и великие прозрения.
* * *
Синдбад умолк. Улыбались гости, нежная улыбка играла на губах прекрасной хозяйки. Оцепенев сидел Синдбад-ученик.
– Вот так закончилось мое седьмое и последнее путешествие, братья. Нам же осталось возблагодарить Аллаха (слава ему вовеки!) и восхвалить.
Когда же гости разошлись, в последний раз дал Синдбад-Мореход Синдбаду-ученику сто мискалей и сказал:
– Сегодня закончилось твое ученичество, Синдбад сухопутный. Теперь ты знаешь, что со мной случилось и как смог я стать тем, кем стал.
Поклонился, уходя, Синдбад-ученик и вышел за ворота. Теперь он знал, что судьба человека в его руках. И, вспомнив свое решение наняться писцом на корабль купцов, чтобы своими глазами увидеть мир, поклялся утром же отправиться в порт.
А что же стало с Синдбадом-Мореходом и его прекрасной и терпеливой женой? Они жили в радости и любви, пока не пришла к ним Разрушительница наслаждений и Разлучительница собраний, которая опустошает дворцы и населяет могилы… Да будет же слава живому, которое не умирает!
Но эта история не так удивительна, как та, что произошла с принцессой Будур и принцем Кемалем…
Здесь и далее стихи в переводе М. Салье.
Макама – жанр плутовской новеллы в средневековой литературе Востока.
Мискаль – мера веса, примерно 85 г золота.
Вид чадры у турчанок.
«Во имя Аллаха!» – краткая молитвенная формула у мусульман.
Один – верховный бог у скандинавов.
Винланд (Vinland – страна винограда) – название, данное норманнами части северо-восточного побережья Северной Америки (по некоторым данным, между 40 и 45° с. ш.), открытой Лейфом Эйриксоном.
Горный старец, или шейх аль-джабаль – глава секты хашашинов (от араб. «употребляющие гашиш» либо «травоеды»). Хашашины (европеизированная форма асcасины или низариты) – одно из течений в исмаилитской ветви ислама, образованное в 1094 приверженцами Абу Мансура Низара, старшего сына фатимидского халифа аль-Мустансира. Хашашины отличалась строгой дисциплиной, совершили многочисленные религиозно и политически мотивированные убийства. Из хашашинов отбирали юношей, которых превращали в фанатиков-федаев («жертвующих собой во имя веры»), одурманивали их гашишем, позволяя вести роскошную жизнь и внушая, что это видéния рая, куда они попадут после смерти, отдав жизнь за веру.
Улугбек, Мухаммед Тарагай (1394–1449) – узбекский астроном и математик, внук Тимура (Тамерлана), известного полководца, создателя крупнейшего в XV в. Среднеазиатского государства. В 15 лет Улугбек был объявлен правителем Самарканда, в 1447 стал правителем всего государства. Он уделял большое внимание развитию образования в стране: построил школы-медресе в Бухаре, Самарканде и других городах, покровительствовал ученым. Привлек в Самарканд выдающихся астрономов своего времени, с их помощью построил обсерваторию (ок. 1430), часть которой сохранилась до наших дней.
Пунт – название страны, расположенной в Восточной Африке, по-видимому, на побережье Аденского залива (часть полуострова Сомали).
Серапеум – храм египетского бога Сераписа, египто-эллинистического божества, мифологически соответствующего Осирису (другой вариант – священному быку Апису). Серапеум был самым знаменитым храмом в Александрии, в нем при Птолемеях находилась библиотека. Так же называлось и древнее сооружение в Сакаре, где хоронили трупы священных быков.
