— Лерочка, не вздумай выгораживать этого паразита! Конечно же я прощу его, мне нужно еще немного времени. К тому же, я знаю Маркушу, ему не сильно то и нужно мое прощение. Он и без него проживет! И вообще, сейчас, мой горячо любимый сын — это последний человек, на кого я хочу тратить свои нервы. Все свое внимание и помощь, я хочу направить на этого сладкого мальчугана — Сереженьку.
Маркуша значит? Слушаю ее с глупой улыбкой на устах и внимая каждое слово взволнованной женщины. Мне и добавить нечего, потому что Софья Николаевна подобна урагану, налетела и снесла все мои опасения и страхи касаемо нашего пребывания с ней в одном доме. Стоя здесь, находясь в ее обществе каких-то пять минут, я поняла, что Марк был прав: этой женщины будет очень много. Но я с радостью приму ее помощь и не собираюсь сопротивляться этому искреннему напору помочь и позаботиться о Сереже.
— Как прошли роды, дорогая? Как справляешься с материнством? Чем я могу облегчить заботы о внуке? Обращайся ко мне по любым вопросам и чувствуй себя, как дома. Хотя, о чем я, это и есть ваш дом. — искренне улыбается Софья Николаевна и осыпает меня вопросами. Мы двигаемся к лестнице, и я ощущаю внезапную усталость. Ее действительно много.
— Пойдем, солнышко, я провожу тебя в вашу комнату, и вы немного отдохнете, перелет все же изматывает.
Не думаю, что будет хорошей идеей обозначить ей, что мы не будем с Марком ночевать в одной комнате, лучше уладить этот вопрос с ним лично. В этом доме так много комнат, и, если Марк будет ночевать в одной из них, Софья Николаевна даже не заметит этого недоразумения.
— Точно больше ничего не нужно? Может быть ты голодна? — в очередной раз уточняет женщина.
— Спасибо, но не беспокойтесь. Пару часов сна будет достаточно.
— Хорошо, отдыхайте, скоро увидимся.
Попрощавшись возле двери, она оставила меня и распахнув дверь, я шагнула внутрь. В комнате, на огромной кровати спал Сережа, а Марк, наклонившись над ним, аккуратно высвобождал его из комбинезона. Стянув с плеча рюкзак, кладу его возле двери и сажусь на другой край кровати.
— Как все прошло? — подняв на меня взгляд, тихо поинтересовался Марк.
— Прекрасно, — тяжело вздыхаю — ожидала, что будет в разы хуже. Она очень милая женщина.
— Так есть. Единственный минус — это ее бешеная энергетика и забота, что бьет через край.
— В этом и ты от нее недалеко ушел. Есть в кого.
— Возможно, — хмыкает он, и взяв малыша на руки, кладет его в кроватку. — затем усаживает рядом, — просто будь готова к тому, что ей до всего есть дело.
— Она думает, что мы будем жить в этой комнате вместе. — Меняю тему, что в данный момент тревожит меня больше остальных.
— Об этом не беспокойся, я буду ночевать рядом, в другой комнате, — успокаивает он.
— А если она заметит? Не хотелось бы, чтобы она знала обо всем…, - подобрать слова, чтобы обозначить наши с отношения с ним, не так-то легко.
— Она не узнает. И изображать влюбленную пару нам не придется. Просто будь собой и не напрягайся. Она будет занята Сережкой, и не заметит ничего. К тому же, я буду на работе допоздна, и где я заночую, ее не будет волновать.
— Хорошо.
— Отдохни немного, я пойду бутылочку со смесью принесу.
За эти несколько дней Софья Николаевна без проблем нашла общий язык с сыном, и недавно сама уложила его спать. Дав мне время заняться своими делами, она осталась с Сережей в спальне. Надев очки, женщина хлопотливо выискивала в планшете информацию о радио няне, которая, по ее мнению, оказалась важным гаджетом, который стоило приобрести в ближайшее время. Я не стала с ней спорить. Одаривать малыша просто заботой ей мало. Свою любовь к единственному внуку ей по душе проявлять еще и всевозможными покупками. Уходя я оставила их со спокойной душой. Потому как за эти дни доверилась сама и своего сына этой прекрасной женщине.
Особняк казался большим, но за те пятнадцать минут, что я брожу по нему, складывается впечатление, что и половину не обошла. Насколько мне известно, Марк еще на работе, и в доме помимо горничной, охраны, меня с сыном и Софьи Николаевны больше никого нет. Завтра ожидается небольшой семейный ужин, на который приглашены некоторые родственники, поэтому сейчас, когда на часах десять ночи, дом окутан тишиной. Проверив телефон в кармане кардигана, наброшенного поверх платья, решаю закончить с прогулкой, ведь одной шататься по дому и без спроса заглядывать в комнаты, кажется неправильным. Может в следующий раз Софья Николаевна сама покажет мне свое жилище. С этой мыслью и направляюсь в кухню, чтобы налить травяной чай, к которому мама Марка, за эти дни пристрастила меня. У нее огромное количество всевозможных трав и сборов из них, но не все мне пришлись по вкусу. Самым любим оказался сбор из чабреца и мяты, его то и решаю заварить и выпить.
Спешу в огромную гостиную, за которой расположена кухня и столовая. По пути мое внимание привлекает полоска света, что льется из приоткрытой двери, комнаты, где мне еще не доводилось побывать. Любопытство берет вверх, и я шагаю в неизвестность, которая заставила проснуться мое любопытство. Подойдя ближе, не спешу войти, а притаившись заглядываю в небольшой зазор, из которого светит мягкое мерцание.
Я вижу воду, и это определенно бассейн, о котором я не знала. Смелее толкаю дверь и мой взгляд упирается в стеклянную стену, за которой находится огромный бассейн. Пожалуй, и не вспомню, когда в последний раз плавала. Раньше мы регулярно с Данькой ходили в бассейн, соревнуясь, кто глубже нырнет. И больше года назад, наш последний поход закончился большой стычкой. А потом… Появился Марк и все полетело к чертям, закрутилось так быстро, что до плаванья не было времени. А ведь вода всегда расслабляла, после трудовых дней; помогала найти правильные варианты решения проблем; или же просто забыться и ни о чем не думать. Я скучаю по водной глади, прохладе и тому спокойствию, которое она может принести. Придаваясь воспоминаниям, не поняла, как очутилась у самой кромки бассейна. Не отрывая взгляд смотрю на водное зеркало, покрытое рябью мягких, едва заметных, волн. В слабом освещении от дна бассейна, едва можно разглядеть это помещение. За моей спиной стеклянная стена и дверь, в которую вошла, напротив, через бассейн большие окна пол и вдоль них несколько шезлонгов и столиков. Не могу удержаться, хочу почувствовать прохладу воды, хотя бы ногами. Скидываю тапочки и аккуратно сажусь на кромку, затем опускаю ноги в воду, плескаясь ими. Как же хорошо, прикрыв глаза, наслаждаюсь ощущениями. Хотела бы я оказаться в воде и проплыть несколько кругов по этому двадцатиметровому бассейну. Но не могу. Тяжело вздохнув поглядываю на раненую конечность, что неподвижно лежит на колене. Реальность такова, что доставить себе удовольствие и поплавать с одной рукой, пока, не предоставляется возможным. Но скоро я исправлю эту оплошность, и как только почувствую пальцы — нырну с головой в этот чертов бассейн!
Внезапно, плеск волн нарушает тихое покашливание. Мой испуганный взгляд устремляется к источнику звука, и через несколько мгновений, слева в углу, замечаю темную фигуру. Красный уголек сигареты становится ярче, и всмотревшись я узнаю Демида. Как я не заметила его раньше? Все это время он сидел здесь и молча курил.
— Ты напугал меня.
— Извини. Не хотел. — спокойно ответил мужчина и снова затянулся.
— Что ты здесь делаешь?
— То же, что и ты. Наслаждаюсь тишиной и одиночеством.
— Не знала, что ты вернулся домой. Твоя мама сказала, что ты будешь завтра.
— Получилось раньше. Кстати, можно тебя попросить? Не говори ей, что я здесь курю.
— А что пьешь, можно? — киваю на полупустую бутылку алкоголя, что стоит возле его ног.
— И про это тоже, — ухмыльнулся он и бросил в горлышко сигарету. Зашипев, она потухла. — За эти дела мне частенько прилетало от нее.
— Должно быть заслужил.
