— Да, точно. Джастин написал, чтобы мы выходили, — кивнула Мишель и подскочила со своего места.
Я нахмурилась и посмотрела на этих предательниц и врушек.
— Я вам ещё припомню это! — пригрозила им лопаточкой, но они только невинно захлопали глазами и скрылись из виду.
Оливер встал и поставил сковороду в раковину, затем вытер пол тряпкой. Он действовал так по-хозяйски непринужденно, что меня это взбесило ещё больше.
— Оливер! Пошёл вон! Я устала повторять одно и тоже! Ничего не будет! Никогда! Ты зря приехал за мной! Моё место здесь, рядом с моей семьёй! — почти заверещала я.
Бедные мои соседи, храни их боже! Они в последнее время явно натерпелись от моих вечных криков.
— Что готовишь?! — невозмутимо спросил Оливер, заглянув за моё плечо в сотейник.
Тут я вспомнила, что не закончила приготовление и отвернулась к плите, продолжая тем не менее громко высказывать своё негодование.
— Хватит! Хватит вести себя таким образом! Прекрати делать вид, что всё прекрасно!
Оливер молчал, поэтому я спокойно добавила томаты в сотейник, вылила бутылку вина и прибавила огонь на плите, чтобы довести всё это великолепие до кипения. Пауза затянулась, и я мельком глянула на него, пытаясь понять настроение Оливера. Он стоял, облокотившись о стол и уперев в него руки по бокам. Его взгляд вдумчиво блуждал по мне.
— Что?! — огрызнулась я, нервно топая ногой в такт песни и посматривая на плиту.
Да когда уже закипит?! Я вон вся закипаю, а мясо не хочет!
Ух, как меня всё бесит!
Оливер продолжал молчать, накаляя обстановку до предела. Ну что за человек такой?! Нельзя молчать, когда я в гневе! Нельзя говорить то, что он говорит, когда я в гневе! Вообще ничего нельзя делать, когда я в таком состоянии!
Я дошла до предела со всеми этими внезапными появлениями, признаниями в любви, стремлением меня увезти и решить мою судьбу, не спрашивая меня! Меня достали эти мужчины, считающие что могут всё решить без моего ведома!
Влила бульон, посолила, поперчила и включила огонь на максимум.
Кипи, чёрт побери!
— Выметайся! Пошёл вон! Провались! Исчезни! — вновь напала на притихшего Оливера.
Тишина.
Ну держись! Содержимое сотейника наконец закипело и я, убавив огонь до минимума, чтобы мясо томилось два часа, повернулась к нему.
— Всё?! — спросил он, приподняв бровь. Я нахмурилась. — Мне мама всегда говорила, что готовить нужно в хорошем расположении духа и нельзя ругаться при готовке, потому что таким образом ты передаешь негативную энергию продуктам. А это, в свою очередь, влияет на вкус блюда.
Я на секунду потерялась от такого замечания, но быстро вспомнила, что он меня бесит.
— Хватит учить меня жизни! Прекрати вмешиваться в мою жизнь и пытаться навести там свои порядки! Ты ничерта не знаешь обо мне! Ты остался в прошлом! Я устала уже говорить одно и тоже! В тебе говорит чувство вины, а не любовь, о который ты кричишь!
В тот день после того, как их выпустили из участка, он ближе к ночи написал мне сообщение, что рано или поздно я прочувствую всю палитру его чувств ко мне. Я ничего не ответила. Разумеется. Я же стальная, чёрт побери! Раз решила показать свой характер, то меня ничем не возьмешь!
— Нет! Чушь собачья! Может я и испытываю вину, но не она мной движет! — повысил голос Оливер и я замерла. Никогда прежде я не слышала, чтобы он ругался или громко возмущался на меня. — И я буду вмешиваться! Я буду рядом! Я не только твоё прошлое, но и настоящее! И я на многое пойду, чтобы стать твоим будущим! Я люблю тебя, фурия! Люблю всё в тебе! Кричи, сколько хочешь! Давай, кричи! — рыкнул на меня и сделал рукой жест, призывающий продолжать. Затем он резко зачесал назад свои длинные волосы и с вызовом посмотрел на меня.
Ох, нельзя провоцировать меня, когда я в гневе!
— Да кто ты такой, чтобы кричать тут и указывать что делать мне?! В моём доме! На моей кухне! Ты хоть знаешь, что я пережила по твоей вине?! Я же видела тебя своим будущим! Я мечтала о тебе! Я тайно дарила тебе всякую чушь! Я просто любила тебя несмотря на твои взгляды и мечтательные вздохи в сторону другой! Этой жерди конопатой! А ты растоптал меня и моё будущее! — вопила, что есть мочи тыкая в него пальцем. Затем, вскинув руку, начала зажимать по одному пальцу на каждую свою претензию, продолжая вопить как потерпевшая:
— Из-за тебя мне пришлось попрощаться с детской мечтой! Из-за тебя мне пришлось забыть про своё любимое занятие и начать вести скучную жизнь! Ты забрал у меня чемпионаты, кубки, адреналин, волнение и трепет! Ты забрал у меня перспективы и надежду! Ты забрал у меня то, что не имел права забирать! А сейчас вновь решил, что имеешь право решать за меня?! Ты вообще свихнулся?! Ты больной! Урод! Негодяй! Макака волосатая! — орала, размахивая уже сжатым кулаком.
Я была не в себе от бешенства, что слышала только звон в ушах от собственных пронзительных криков и ускоренный пульс. Я хотела разорвать его или самой взорваться уже к чертям собачьим. Из меня, как из вулкана, попёрло всё, что накопилось.
Оттолкнувшись от стола, Оливер начал хищно и медленно подходить ко мне. Смотря исподлобья, он закусил нижнюю губу. Мне стало душно, жар от плиты поднял температуру в небольшой кухне и мне внезапно захотелось засунуть голову под кран с холодной водой. Сжав кулаки, я гордо подняла подбородок и уверенно посмотрела ему в глаза.
— Что ещё? Выскажи мне всё, что тебя терзает. Не жадничай, любимая. Вываливай всё, — угрожающие тихо произнёс он, встав напротив меня.
— А тебе этого мало?! — не растерялась я, усмехнувшись. Он молчал, тогда я продолжила: — Ладно, сам напросился. Я тебя ненавижу! — Оливер склонил голову набок и выгнул бровь. — Да! Ненавижу! Что, не веришь?! А зря! Ты испортил мне жизнь, сломал мой внутренний стержень, плюнул мне в душу, искромсал моё сердце! Ты даже не пришёл в больницу! А я ждала тебя каждую минуту! Засыпала и просыпалась в надежде, что новый день принесёт мне тебя! А ты трус и слабак! Ты самоуверенный кретин, раз решил, что после всего этого я буду с тобой! — мой голос уже сел от криков, но я не могла остановиться.
Я чувствовала облегчение от того, что могла всё высказать ему. Вместе с тем пришло и опустошение. По коже пробежала холодная дрожь, которая диссонировала с высокой температурой на кухне.
— Ты предатель! Я знаю, что сама виновата, что напридумывала себе несуществующее ответное чувство с твоей стороны, но ты мог бы и догадаться! Мог бы раскрыть свои глаза и увидеть, что твоя партнёрша по тебе с ума сходила! Мог бы быть честным со мной и в лоб мне сказать, что я тебе не нужна! Мог бы…
В этот момент он хлопнул в ладоши перед мои носом, и я вздрогнула. Что за трюк он вечно демонстрирует, когда я только войду во вкус?!
— Можно поправку?! — сверкнул коварной ухмылкой. Я фыркнула в ответ, и он расценил это за моё согласие и продолжил: — Я не мог, любимая. Я не мог подумать, что ты любишь меня по-настоящему. Почему не мог? Потому что был тупым и неопытным мальчиком, который старался всем доказать, что он достоин уважения. Всё время страдал от одиночества без настоящих друзей и нашёл успокоение в тебе. Ты для меня стала другом, талисманом, отдушиной.
— Да пошёл ты! — закричала я, как он тут же прижался ко мне всем телом, заблокировав любое движение, положив руки по бокам от меня на столешницу.
— Я уж думал ты не пригласишь, — проворковал он, наклонившись ко мне.
— Да как ты смее…
Оливер не дал мне договорить, прильнув своими горячим губами к моим. Я начала молотить его кулаками по груди в попытке оттолкнуть, но он обхватил мою задницу ладонями и прижал к себе, продолжая покусывать и оттягивать мои губы. Мощь, которая исходила от него в данный момент, лишила меня возможности здраво мыслить. Зарычав, укусила в ответ его нижнюю губу, и он на секунду отпрянул от меня, проведя языком по месту укуса.
— Как же я люблю твой темперамент, фурия, — хрипло прошептал он и рывком посадил меня на столешницу.
