Я присела на кровать рядом с Блейком и взяла его за руку.
— Моя королева. — Блейк старался улыбнуться. — Все будет хорошо, у вас обязательно все будет хорошо.
Блейк попытался рассмеяться, но выходило плохо. И шутить у него тоже выходило не очень, но он пытался.
— Не будет, ни у кого из нас не будет такого хорошо, которое бы устроило нас всех, — прошептала я. Я не плакала, но кто бы знал, чего мне это стоило.
— Будет, только не попадайте под проклятия, хорошо?
— Лучше ты бы сам под проклятия не попадал, — разозлилась я, все же всхлипнув.
И едва не закричала — неожиданно на месте татуировок, которые оставили мне звери, казалось, зажегся огонь. Да что же это такое! А рядом орал Блейк. Я не представляю, какая боль должна была быть, чтобы тренированный воин так кричал.
— Что?! Что происходит?! — Я с ужасом слетела с кровати Блейка, боясь, что стала причиной его состояния. Того, что ему стало хуже, и лишила королей и Глена последних крох времени, что у Блейка остались.
Эрон схватил меня, заслонив собой, а Иштон встал перед нами. Через минуту Блейк прекратил кричать. Я спросила:
— Он… умер?
— Нет, он, похоже выздоровел, — растерянно сказал Глен, неверяще рассматривая руку Блейка: абсолютно чистую и без единого черного пятнышка.
— Что произошло?! Что тут произошло?! — я ничего не понимала. Никто ничего не понимал, все растерянно переглядывались. Не осталось сил даже на радость. Что это было?!
— Кажется, я понял, — вдруг сказал Иштон. — Алисия, я сейчас пущу поговорить с тобой зверя. Кажется, это твой дар сработал. Понятия не имею, каким образом, но…
— О! Как приятно видеть королеву Далерии. Теперь уже истинную королеву. Что ты хотела спросить? — Увидеть, что вместо мужа с тобой говорит его зверь, очень странно. Почти страшно, если не знать, что внутренний зверь — союзник и защитник, практически одно целое с тем, кого я люблю.
Глен притих, сидя на постели около бессознательного Блейка.
— Я хотела спросить про дар. Я стала лекарем? — я задала самый здравый вопрос, который пришел мне на ум, но в ответ зверь лишь расхохотался.
— Нет, Мы бы не наградили тебя таким глупым даром. Такой дар сделал бы тебя, королева, еще более уязвимой.
— Тогда что произошло? Это ведь я сняла проклятие?
— Ты, ты, конечно. Мы уже говорили об этом, но людям вечно приходится все повторять, — зверь начал ворчать, а я заметила, что мебель рядом с Иштоном начинает покрываться ледяной коркой. Все, что желают тебе, ты можешь вернуть, пожелав это сама. Больше ничего не скажу, — вдруг надулся зверь. — Ты умная, ты и соображай сама.
— То есть Блейк пожелал мне никогда не попадать под проклятие, а я взяла и вернула ему его же желание, направленное на меня, — сказала я.
— Все верно. Мы же говорили, что умная королева — это хорошо.
— То есть Блейк будет жить? Все хорошо? — Голос Глена дрожал. — Надо… надо лекаря позвать.
Эрон подтащил к себе стул и сел на него, Иштон, который только-только загнал зверя обратно, не заморачивался и уселся прямо на пол. Кажется, я поняла, откуда у Блейка и Глена такие привычки. Да меня и саму ноги не держали. Я решила не отставать от Иштона и тоже села на пол. Меня вдруг стал разбирать смех. Я не выдержала и начала хохотать, как одержимая. Ко мне присоединились и остальные. Напряжение, страх потери, ужас — все выходило в этом несдержанном и почти истерическом смехе.
— Что случилось, почему вы все смеетесь? — раздался голос Блейка. — И почему я еще не умер?
— Потому что, кажется, у тебя появился новый долг жизни, — сквозь слезы произнес Глен. — Ее Величество спасла тебя.
Все было чудесно, все было прекрасно. И, кажется, я была абсолютно счастлива. Но пора было привыкать, что жизнь старается испортить все хорошие моменты.
К нам постучал один из дозорных и сообщил, что замечено остеонское войско. Замок перевели в военное положение, а нам оставалось собраться и привести в действие предложенный мной план.
Глава 51
В зале собраний была не лучшая обстановка. Напряженная, полная недоверия и скрытой злобы. Это неудивительно, когда встречаются вместе правители королевств, которые находятся на грани войны.
Я, Эрон, Иштон и Анжела с двумя приближенным, возможно, священниками. Как оказалось, один из священников постоянно был здесь, и вышел из тени сразу, как увидел свою королеву.
— Итак, вы сказали, что хотите начать переговоры. Так прошу, начинайте, — улыбнулась Анжела. — Раз уж вы предложили мне спешиться и решить все любовно, то я не могла отказаться от такого заманчивого предложения.
Когда услышали о приближающемся войске, то мы хотели принять бой. Но я отговорила королей. Чего бы мы этим добились? Победили бы? Да. Убили бы Анжелу? Тоже верно.
А что дальше?
Отправились бы захватывать Остеон, который точно был бы против наших кандидатур в роли правителей, и утопили страну в крови? Или посадили бы меня на трон Остеона, заставив людей королевства ненавидеть и проклинать меня? Сейчас я четко смотрела на происходящее и понимала, что даже такая королева, как Анжела, лучше, чем остеонский фанатик-священник на троне.
А если убийство Анжелы бессмысленно, то и сражение с ее войском бессмысленно. Но она не отступится, потому что у нас одна из важнейших регалий, которую она по своей собственной глупости оставила в этом замке. И я очень не хотела отдавать эту регалию просто так. Отсюда, собственно, и родился план, благодаря которому мы сидим в зале собраний, а не пытаемся перебить как можно больше вражеских воинов.
— Скажу сразу, — начал Иштон. — Мне не хочется играть в ваши игры. Поэтому, чтобы не возникло недоразумений, а вы, королева Анжела, не поставили себя в неловкое положение, предупрежу — мы знаем все нюансы о благословенном ребенке. И о том, как вы пытались лишить Ее Величество Алисию святости, что дарует силу.
Анжелу почти перекосило — она явно этого не ожидала.
— Значит, ваша крыска, которую не смогли поймать все священники столицы, все же добралась сюда. Впечатляет, — улыбнулась она, а потом сбросила маску. — Ну, и что? Даже если вы это докажете, то это не играет никакой роли. У вас нет ничего против меня.
— Есть, разумеется. Точнее, у нас есть кое-что, что сработает против вас. Но не в наших руках, — ответил ей Иштон. Он положил на стол мешочек с королевской регалией, однако доставать не стал — не хватало еще демонстрировать это сидящим по бокам от Анжелы священникам.
Она все поняла. Прекрасно поняла, что проиграла. Королевская регалия в чужих руках — лучшее оружие против правящей королевы Остеона в руках… священников.
— И что вы хотите? — спросила она, даже не пытаясь скрыть досаду и злость.
— О, совсем немного. Всего лишь обменяться знаниями, — улыбнулся Иштон. — Всеми знаниями, которые у вас есть по медицине, вплоть до трактата хотя бы немного известного медика. Разумеется, мы подпишем договор, чтобы быть уверенными друг в друге.
О, как приятно было полюбоваться на вытянутое лицо Анжелы. Она и впрямь не понимала, почему мы попросили что-то настолько простое. И не очень существенное. Анжела никогда не умела ценить знания и научные достижения. Но как королева она имела неплохое чутье, потому не решилась сразу согласиться.
— Сколько времени у меня есть на раздумья?
— Мы бы хотели получить ответ до утра.
— До утра вы его получите. И, я надеюсь, мне окажут гостеприимство?
— Разумеется, покои для вас уже готовы.
Вот и все собрание. Анжела и Иштон перебрасывались словами, а все остальные молча наблюдали. Когда Анжела с ее прихлебателями покинула зал собраний, Иштон повернулся ко мне:
— Ты действительно думаешь, что она отдаст все знания по медицине? За какую-то регалию? Ваши лекарства на совершенно ином уровне. Ни один правитель никогда бы не продал что-то ценное в обмен на какую-то регалию.
— Все просто. Анжела не считает эти знания ценными, — я была полностью уверена в ответе. — А регалия куда ценнее, чем вы думаете.
