– Дерьмо, – выдохнула она.
Еще одна гетеросексуальная пара: мужчина сидел на унитазе, штаны спущены до колен, торс без рубашки откинут назад в угол, образованный кафельными стенами. Женщина оседлала его лицом к лицу, короткая юбка задралась вокруг бедер, линия стрингов, которые, несомненно, были отодвинуты в сторону, едва виднелась между ее ягодицами. Ее тело откинулось на противоположную сторону, лбом она упиралась в перегородку, отделяющую кабинку от соседней.
Кровопотеря у обоих была обширной: красные реки стекали по обеим сторонам унитаза, соединялись и уходили к водостоку в центре пола.
В груди мужчины... зияла рваная рана, в которой виднелись белые ребра посреди красных мышц и уже посеревшей кожи.
Учитывая лужу крови под торсом женщины с ней случилось то же самое.
Эрика покачала головой, отвернулась и зашагала обратно в коридор. Подойдя к менеджеру клуба и полицейским в штатском, она посмотрела на мистера Гладкая Прическа.
– Выключайте музыку, немедленно. И никто не покинет это помещение.
Парень вскинул руки.
– У нас есть другие уборные! Мы заблокируем …
– Весь клуб сейчас – место преступления. Ты здесь больше не главный.
Он указал через ее плечо.
– Там есть пожарный выход. Если вам нужно вынести тела, вы можете просто…
– Два человека были убиты в этом туалете, – рявкнула она. – Весь клуб и все присутствующие в нем должны быть опрошены. Включайте свет, мы приступаем к работе.
– Подождите, Вам нужны имена сотрудников?
– Мне нужны имена всех.
Мистер Гладкая Прическа скрестил руки на груди и покачал головой.
– Вы разорите нас, леди…
– Мне также нужны записи камер видеонаблюдения – внутри и снаружи. И не говори, что у тебя их нет.
– Ни хрена я тебе ни дам.
Эрика встала прямо перед парнем и понизила голос.
– Два человека только что были убиты в твоем клубе или клубе твоего босса, кем бы он ни был. Два человека. И это сделал кто–то из присутствующих. Так что ты больше ни за что не отвечаешь. Мы можем сделать это красиво, или же мы наденем на тебя наручники, и впоследствии ты с удовольствием заплатишь адвокату, который будет защищать тебя в суде от обвинений в препятствовании правосудию.
Мистер Гладкая Прическа сдулся быстрее, чем она ожидала.
– Он уволит меня. Меня за это, мать твою, уволят.
– Я не могу тебе с этим помочь, но ты можешь помочь нам. Поступая правильно, здесь и сейчас.
Последовала пауза, а затем парень оглянулся через плечо.
– Тибби, закрывай все.
Эрика обернулась… и налетела прямо на широкую грудь Дейондра Делориана.
– Отлично сработано, Детектив, – пробормотал специальный агент.
– Уроки этикета еще не окончательно забыты.
Огни загорелись сразу, как щелкнули каким–то выключателем, и, поскольку музыки больше не было, казалось, что именно освещение прогнало биты прочь. Естественно, толпа откликнулась незамедлительно и по–пьяному недовольно.
По–недовольному пьяно, – рассеянно подумала Эрика.
Загнать эту группу окосевших потенциальных свидетелей в какое–либо подобие порядка – веселая задачка, и, словно прочитав ее мысли, Делориан вызвал подкрепление. После звонка криминалистам, Эрика вернулась в уборную и уставилась на закрытую дверь кабинки. Застывшая кровь на плитке. Смазанная пяткой мужчины, когда тот водил ногой из стороны в сторону, вероятно, от боли или страха.
Эрика также видела то, чего не было.
Никаких кровавых шагов на полу возле кабинки. Или по пути к выходу.
Ни капли крови, нигде, кроме самой кабинки.
Эрика снова толкнула металлическую панель. Под телами много крови, но на стенах ничего, только отпечатки рук погибших.
Как, черт возьми, кто–то вытащил сердца у двух человек в общественном месте, а затем ушел, не оставив следа, ушел так, что никто не заметил.
Возможно, хозяева клуба могли бы ответить на какие–то вопросы, но она опасалась, что это скорее только заведет ее в тупик, чем даст больше зацепок.
Когда ее телефон зазвонил, она рефлекторно ответила на звонок, вытащив телефон из кармана пиджака и прижав его к уху.
– Сондерс…
– Почту проверь.
Она закатила глаза.
– Ты мог бы просто сюда заглянуть, Делориан.
– Я уже на пути из клуба. Вызвали в штаб, но четыре моих агента тебя поддержат. Проверь свою электронную почту.
Связь оборвалась, и Эрика заворчала, заходя в рабочий аккаунт. Она все еще говорила сама с собой, открывая то, что прислал специальный агент. К слову о «коротко и ясно». К письму было прикреплено вложение... видео–файл... а Делориан напечатал три слова без знаков препинания: снято ранее вечером.
Включив запись, она…
Тусклое освещение. Шумная толпа образовала круг. Кто–то в центре…
Ральф ДеМеллио. С голым торсом.
Камера подпрыгивала и дергалась, будто ее владельца кто–то постоянно толкал, но теперь она знала, чем занимался Ральф: подпольный бойцовский клуб. Эрика прекрасно знала, что они собирались в центре города, и последние пару месяцев постоянно ждала, что ее вызовут из–за кого–то, кто погиб в рукопашном бою…
– Срань Господня, – выдохнула она.
Камера повернулась к противнику Ральфа, и Эрика отпрянула, увидев парня. Грудь мужчины была мускулистой, как у профессионального спортсмена, а татуировка, покрывающая каждый дюйм кожи, была достойна члена банды: на черном фоне белая костлявая рука, тянувшаяся вперед.
– Господи, Ральф, о чем ты думал, – пробормотала она.
ДеМеллио явно был бойцом–любителем, судя по телосложению и тому, что она узнала после разговора с его родителями. Но этот противник? Не обязательно видеть список его приводов, чтобы знать, что перед ней убийца: он смотрел холодными, мертвыми глазами хищника, у которого не было ни капли совести.
На долю секунды Эрика почувствовала, как по спине пробежал холодок. Затем ее профессиональная стойкость вернулась в режим онлайн, и она наблюдала за тем, что происходило в начале боя: пара кружила друг перед другом, Ральф поднял оба кулака вверх, а вот руки его противника расслабленно свисали вдоль тела.
Когда бой, наконец, начался – Ральф делал подходы с кулаками, которые выглядели совершенно по–детски в сравнении с тем, кого он пытался зацепить – Эрика поставила себя на его место, сердце билось где–то в горле, зная, а не догадываясь, что будет дальше в этом состязании голыми руками. Это были одни из последних двух часов жизни парнишки, и она не могла не вспоминать, каково было сидеть напротив его матери и отца и сообщать ужасную весть о его смерти таким приятным людям.
Отец плакал больше матери.
Между тем Эрика потеряла самообладание позже, когда была дома одна.
Это произошло так быстро, что потребовалось перемотать видео: противник молниеносно взял верх над Ральфом, но что–то заставило громилу взглянуть на толпу… и Ральф вынул нож и перерезал это мощное горло.
Ролик внезапно закончился дикой толкотней, тот, кто снимал, убежал вместе с остальной аудиторией. Под ногами лента бетона. Потом – забитый людьми лестничный проем.
В центре города достаточно таких мест, – подумала она. Может, это гараж? Или стадион?
Эрика снова просмотрела отснятый материал и увеличила громкость динамика. Во время второго просмотра она отметила, что на Ральфе были те же джинсы, в которых он был убит; она узнала дизайнерские разрывы и потертости. А что касается девушки, рядом с которой его нашли? В толпе было трудно разглядеть что–то особенное, но сделать стоп–кадр и перепроверить ее присутствие было несложно.
Им нужно узнать больше об источнике этой видеозаписи.
Когда настал момент для соперника взглянуть вверх и замереть, Эрика поставила на паузу и увеличила кадр с этим суровым, холодным лицом. Затем она сделала то же самое, когда нож закончил свою дугу.
Трудно поверить, что человек мог пережить такое, и при обычных обстоятельствах она подумала бы, что Ральфа убили в качестве расплаты члены банды этого парня.
