Когда впереди показался тусклый желтоватый свет, я поняла, что уже близка, и в желании освободить Ксандера и двинуться с ним в путь, приложила еще больше усилий. Подбежав к двери, я вставила ключ в замок и отперла его, протиснувшись через такой же стеллаж в подвал комплекса. Здесь было темно и ужасно тихо, что усиливало прилив адреналина в десятки раз. Охрана сюда не спускалась, но то, как мы выберемся из подвала и поднимемся на второй этаж здания, чтобы оказаться снаружи, должно сыграть решающее значение.
Едва не запнувшись перед дверью, отделявшей меня от Ксандера, я достала из кармана булавку и как можно быстрее взломала замок, ворвавшись в помещение, как только услышала характерный щелчок. Темно-карие глаза были устремлены на дверь, и у меня перехватило дыхание при виде того, что меня ожидало. Ксандер упирался головой в кирпичную стену, его колени были согнуты, а руки по-прежнему скованы гребаными кандалами. Я была вне себя от ярости. Мне было так больно, что мой брат так поступил со мной, с человеком, которого я люблю. Как он мог оставить его в таком состоянии? Запертым. Скованным. Раненым. Одиноким. Но у меня не было времени зацикливаться на этом — нам нужно скорее убираться отсюда.
— С тобой все в порядке?
Я подбежала к нему и упала на колени, бросив сумку рядом с собой.
— В полном, — отшутился он, тихо посмеиваясь.
Порезы, которые я оставила, каким-то образом оказались чистыми, но его рубашка была забрызгана и местами насквозь пропитана засохшей кровью.
— Я серьезно, — сказала я, осматривая его на предмет других ран, кроме тех, что Алессио заставил меня нанести на его руках, и единственного пулевого отверстия, которое теперь было замотано бинтом. — Ты в порядке? Они снова ранили тебя?
— Я в порядке, ангел. Тебе не следовало появляться здесь.
Откинув голову назад, я ответила ему:
— Я должна была быть здесь все это время. Что тебе сказал мой отец?
— Он не сказал ни слова, а просто смотрел на меня, расхаживая по комнате. Сначала я тоже не собирался, но потом не смог сдержать рвущихся наружу слов.
— Что ты ему сказал? — настороженно спросила я, ковыряясь в замках кандалов на его запястьях.
— Что люблю тебя.
Я задохнулась, мир вокруг меня остановился на долю секунды.
Он любит меня? Вернее, тоже любит — так следует сказать? И он сказал об этом моему отцу?
— Ты сошел с ума? — спросила я в недоумении, обхватив его лицо.
— Да, самую малость, но он должен был об этом узнать. И, прежде чем ты спросишь, нет, он не сказал ни слова в ответ. Просто посмотрел мне в глаза и через несколько секунд вернулся к тому, чем занимался.
— Это он привел тебя в порядок?
Ксандер кивнул, потирая болевшие запястья, когда освободился.
— Удивительно, но да.
Бросившись к нему, я втянула его запах, а он обнял меня своей здоровой рукой. Я была несказанно благодарна за то, что он жив и что папа каким-то образом задействовал свое сердце и помог ему.
Если бы он… Я не могла даже думать об этом.
— Посмотри на меня, — потребовал он, и я отстранилась, переведя взгляд на него.
— Я тоже люблю тебя, — сказал он с убежденностью, и, клянусь, мое сердце забилось так сильно, что я думала, оно разорвется.
Прижавшись к его губам, я поцеловала его со всей силой, вложив в поцелуй всю свою душу. Его большие руки запутались в моих волосах, удерживая меня на месте, и он целовал меня в ответ с таким же пылом. Все, чего я хотела, это остановить время и наслаждаться моментом, но это желание было настолько недостижимым, что я знала, что мы не сможем реализовать его, пока это место не останется в прошлом.
Я вырвалась из его объятий.
— Мы должны выбираться отсюда.
— А что потом?
Его брови сошлись вместе.
— Ты же знаешь, что они будут преследовать нас.
— Пусть. У нас будет фора.
Он вздохнул, молча наблюдая за мной, а в его глазах плескалась усталость.
— Ты уверена, что хочешь сделать это?
— Чтобы быть с тобой? — спросила я. — Да, черт возьми, уверена.
— И каков план?
— Кроме как уехать отсюда далеко-далеко, я пока ничего больше не придумала.
— Боже, это разобьет маме сердце… — прошептал он, ущипнув себя за переносицу.
— Знаю, Ксандер, но…
— Но мы должны это сделать, — решительно добавил он. — Я бы сбежал с тобой куда угодно, если бы это означало, что мы можем быть вместе и подальше от всего этого дерьма.
С роем бабочек, порхающих в глубине моего живота, я поднялась на ноги и перекинула сумку через плечо, протягивая руку к тому месту, где он сидел подо мной. Вложив свою руку в его, я помогла ему встать, и, поцеловавшись в последний раз, пока нашей безопасности ничего не угрожало, мы отправились в путь, чтобы выбраться из комплекса.
Ориентироваться в подвале было легко, но, когда мы поднялись по лестнице, ведущей на второй этаж, мое сердце снова начало сильно колотиться. Я прижалась ухом к двери, прислушиваясь к любому признаку движения по ту сторону. Но ничего не было — только лишь мертвая тишина.
— Готов? — прошептала я, и Ксандер сжал мою руку.
Глубоко вдохнув, я толкнула дверь и оглядела коридор в обе стороны. Все чисто — ни души на виду. Я надеялась, что охрана собралась у входа, но если это так, то ненадолго. Каждый из них по очереди патрулировал периметр каждый час или около того.
Взяв Ксандера за руку, я повернула направо и повела нас к двери в самом конце коридора, выходившей на большую парковку сбоку здания. Мы шли по коридору молча, мои глаза были прищурены, а уши напряженно прислушивались к малейшему движению. Когда мы добрались до конца без происшествий, я вздохнула с облегчением и открыла выход, а прохладный октябрьский воздух ударил в лицо.
— Эй! — крикнул низкий голос у нас за спиной, и волосы на моем затылке встали дыбом.
Бл*ть!
— Бежим!
Я снова потянула Ксандера за руку, и мы вместе быстро спустились по ступенькам и пересекли парковку — к месту, где стоял внедорожник моей семьи. Достав из кармана брелок, я разблокировала двери и бросилась к водительскому сиденью, пока Ксандер бежал к пассажирскому. Оказавшись внутри «Тахо» (прим.: внедорожник «шевроле»), я вставила ключ в замок зажигания и переключила передачу, как раз в тот момент, когда к нам подбежал охранник, размахивая руками.
Не сегодня, Сатана.
Нажав на газ, я выехала с парковки, проскочив мимо охранника, и помчалась в сторону гавани.
— Куда ты направляешься? — спросил Ксандер, пристегиваясь ремнем безопасности.
— Мы не сможем выбраться через главный проезд. Они ни за что нас не выпустят.
— Тогда как же мы выберемся?
— Придется объезжать, — сказала я, подбоченившись. — Держись крепче, будет ухабисто.
Ксандер взял меня за руку.
— У меня такое чувство, что все это приключение будет ухабистым.
Мой взгляд переместился на него, а после вернулся к дороге.
— Мне тоже.
— Ты уверена, что готова к этому?
— На сто процентов.
— Что ты думаешь насчет пляжей? — спросил он, и все, что я могла спросить, это «что?»
— Что они мне нравятся? — ответила я, хотя это прозвучало скорее как вопрос.
— Тогда направляйся прямо к аэропорту Кеннеди. У меня есть план.
У него есть план?
У него был план.
И я слепо подчинилась, потому что доверяла ему. И потому что любила.
Теперь все, что я могла делать, это стоять плечом к плечу вместе с Ксандером, пока мы готовились к битве всей нашей жизни.
Потому что когда мой отец поймет, что я натворила, мы превратимся из охотников…
В добычу.
