– Мне нравится этот парень и его здоровый подход к делу, – замечает Джейк.
– Ладно, надо сказать остальным, – улыбаюсь я и иду к выходу из казино, – и…
– Да все уже знают, – отмахивается Радж, – я рассказал всем, кого нашёл. Так что…
– Ну хорошо. Тогда я пойду морально готовиться к пьянке века, – замечаю я и выхожу наружу. Было бы неплохо занять себя чем-то, пока мы не зафестивалились до полусмерти.
Когда я прогуливаюсь по холлу, неожиданно раздаётся истошный вопль Мишель с верхней площадки.
– Марикета, немедленно сюда! Ты должна это увидеть!
С замирающим сердцем я стремглав несусь вверх по лестнице, напуганная тем, что именно Мишель хочет мне показать. Что, если случилось что-то страшное? Я просто не могу себе представить…
А Мишель тянет меня за руку в одну из комнат на втором этаже.
– Тут такое, ты просто… Охренеешь!
И она буквально заталкивает меня в помещение, где Куинн сидит по-турецки на толстом ковре. Вдоль стен просто нереальное количество… шмоток. Длинные футляры для одежды на вешалках, полки с обувью – это буквально девчачий рай!
– Ты только посмотри, – Куинни указывает рукой на это изобилие тряпок, и я со свистом выдыхаю.
– Напугали. Девчонки, я вас грохну. Думала, случилось что-то сверхъестественное…
– А это и есть что-то сверхъестественное, – возмущается Мишель. – Слушай, я пойду соберу остальных девчонок, потому что у нас есть потрясающий шанс всем вместе собраться на эту вечеринку Раджа. А ещё я принесу косметичку… В общем, ждите!
И она, подобно вихрю, уносится прочь.
– Не думаю, что Зара разделит её восторг, – замечаю я, улыбаясь Куинни. – Нашла что-то интересное?
– Я да, – кивает она, указывая на лежащий в кресле чехол. – Не могу дождаться. Возможность и повод красиво одеться – разве не причина почувствовать себя счастливой?
Я молча киваю, проходя к вешалкам и расстёгивая ближайший чехол. Шёлк алого платья приятно холодит пальцы, и внезапно эта игра захватывает и меня.
Когда к нам присоединяется Грейс, а после – Эстелла, я успеваю снять чехлы с доброй половины вешалок. Мишель приходит чуть позже – с ворчащей себе под нос Зарой и косметичкой наперевес.
– Это что, реально необходимо? – стонет Зара, и Мишель с готовностью отвечает:
– Ну конечно же!
И достаёт из сумки с косметикой бутылку вина.
– Вот теперь я на это готова, – ухмыляется Зара.
Спустя пару кругов, в течение которых бутылка передаётся от одной из нас к другой, наш импровизированный девичник набирает обороты. Мишель перемеряет одно платье за другим, Куинн копается в её косметичке, Эстелла задумчиво крутит на пальце туфельку с открытым носом, Грейс листает найденный на полке журнальчик, а Зара с мрачным выражением лица наблюдает за всем происходящим.
– Вот это! – восклицает Мишель, снимая с тремпеля короткое чёрное платье-футляр. – Зара, по-моему, это именно то, что тебе нужно.
– Ни за что в жизни! – возмущается Зара.
– Ну, пожалуйста, примерь, – канючит Мишель, прикладываясь к бутылке, – я страшно хочу хоть раз в жизни увидеть тебя в платье!
Зара обречённо вздыхает и идёт за ширму с протянутым платьем. Когда она выходит, я не могу сдержать изумлённого вздоха – ну кто бы мог подумать, что одежда может так кардинально изменить человека?
– Мишель, у тебя намётанный глаз, – с искренним восхищением говорю я, и она польщённо улыбается.
Грейс останавливает выбор на платье с расклешённой юбкой из оливкового атласа. Когда Эстелла надевает серебристое платье в пол с воротом под горло, длинными рукавами и открытой спиной, Куинн принимается умолять её позволить сделать ей причёску. Эстелла мнётся, но в конце концов соглашается, и я наблюдаю, как под умелыми пальцами Куинн преображаются блестящие каштановые волосы Эстеллы.
– Марикета, – зовёт меня Мишель, – а вот это…
Я скольжу взглядом по золотому шёлку в её руках и киваю. Когда я надеваю платье, оказывается, что оно сидит просто идеально. Тонкая полоска ткани с застёжкой сзади обвивает шею, оставляя спину обнажённой; спереди шёлк спускается к поясу-цепочке, и разрез на ткани слегка приоткрывает ложбинку на груди. Длинная юбка в пол составляет контраст скромности по отношению к такому открытому верху, и золотистая ткань переливается, когда я выхожу из-за ширмы к девочкам.
– О, да, – восхищённо шепчет Мишель, – то, что надо. И вот эти туфли… – она протягивает мне пару открытых босоножек в тон платью.
– Не-ет, – протягивает Зара, – нельзя выпускать её отсюда в таком виде. Иначе они с Маккензи начнут сношаться прямо на обеденном столе.
Мне хватает совести залиться румянцем, поскольку я уже успела представить, как руки Джейка будут сминать этот золотистый шёлк.
– Зара! – возмущается Грейс. – Как… неприлично.
– Нет, ну нормально? То, что они спариваются, как кролики, при любой удобной возможности, это что – прилично?
– Завидовать нехорошо, – хихикает Куинн.
– Кстати, об этом, – Мишель усаживает меня в кресло силой и начинает что-то агрессивно размазывать по моему лицу, – хотела спросить, а чем ты предохраняешься?
Я вырываю голову из хватки её цепких пальцев.
– Мишель! Не уверена, что…
– Если ты не уверена, выпей ещё вина, – она протягивает мне бутылку, и я послушно делаю глоток. – Ты не подумай, я не просто так спросила. Не из, так сказать, праздного любопытства.
– И почему же ты спросила? – с интересом спрашивает, кто бы мог подумать, Грейс. И отбирает у меня вино, отпивая глоток.
Мишель снова берёт моё лицо в плен и начинает что-то рисовать на моих веках.
– Кроме шуток. До острова я пила таблетки, вы же знаете, что они корректируют цикл и всё такое. Так вот, таблетки кончились, я ведь рассчитывала только на неделю приёма. И… ничего не произошло. У меня задержка уже три дня, а на таблетках такого быть не должно.
– У меня тоже задержка, – нехотя сообщает Зара, – я таблеток не жру, но по идее уже больше недели… Я подумала, что это от смены климата и бла-бла-бла.
– Не могу ничего сказать на этот счёт, – бормочет Куинн, – из-за болезни мой цикл всегда был нестабильным.
– Возможно, дело во всех временных аномалиях на острове, – замечает Грейс, – у меня должны были бы начаться месячные со дня на день, но я не чувствую симптомов ПМС, обычно у меня очень ярко они выражаются. Я даже думала… Э-э… Но это же не проявилось бы так скоро, да?
– О, Грейс, – округляет глаза Мишель, – кто бы мог подумать. Так что, Марикета, чем ты предохраняешься?
– Какое это имеет отношение к делу? – ворчу я. – Правда, Мишель. Если хочешь знать, я вообще не помню, когда у меня должны прийти месячные, так что не могу быть уверена, что… О, ладно, – фыркаю я, заметив выражение её лица. – Хорошо, я не предохраняюсь ничем.
– Собираешься наплодить десяток маленьких маккензят? – любопытствует Эстелла.
– Господи, нет, – спешу я откреститься, – просто так… вышло. Мы как-то не, э-э, вспоминали о вопросах контрацепции, – вообще-то, это реально доходит до меня только сейчас. Марикета, вроде бы взрослая девочка, а совсем забыла, что от секса бывают дети! – Чёрт, ведь действительно не думали, – я хмурюсь. – Вот же хрень, а что, если я беременна?
– Не думаю, что это возможно, – вздыхает Мишель. – Я услышала то, что хотела. Цикл прервался у всех… Ну или во всяком случае у тех, кто может быть в этом уверен. Вряд ли в этом случае ты можешь быть фертильна, Мари.
– Ты меня успокоила, – бормочу я, не сдерживая язвительности, – этот чёртов остров сделал нас всех стерильными? Это, конечно, удобно, но…
– Вот именно, «но», – подхватывает Грейс, – а вдруг это будет иметь какие-то последствия?
– Какая сейчас разница? – искренне изумляется Эстелла. – Надо вернуться на материк, здесь вы всё равно не поймёте, будут ли последствия и всё такое.
– Ты права, – кивает Мишель. – Просто это так странно, да? Итак, Мари, ты готова, – она протягивает мне зеркальце, и я придирчиво рассматриваю собственное отражение. Я боялась, что Мишель одарит меня боевой раскраской, но она лишь немного подвела мне глаза и накрасила мои губы тёмно-красной помадой.
