Моя Проблема! Моя девочка-пиздец!
Я выдернул машину Дэнчика из колеи и отцепил трос. Он махнул мне рукой, врубил музло и похуярил в сторону дома. А я еще долго ходил вокруг своего «Крузака» в темноте, курил без остановки, размышляя, как мне дальше жить.
Самым невыносимым днем будет день их свадьбы. Кристина станет Дубровиной, с печатью в паспорте, которого у нее еще нет, а я напьюсь.
Я предлагал свозить ее в город, чтобы заменить документ, но она отказалась. Дважды. Боится меня теперь? Наверное, это хорошо, потому что я и сам себя боюсь.
Вариться мне во всем этом дерьме оставалось недолго. Через две недели я снова собрался в город и предложил подвезти Кристину до паспортного стола. Сам не знаю, зачем я хотел приблизить день ее бракосочетания с моим братом. Заебало уже это ожидание. Пусть уже скорее все случится.
Кристине тоже не терпелось узаконить их с Дэном половую жизнь, звуки которой я слышал каждую ночь. Судя по ахам и охам, она была регулярной и насыщенной. Фееричной – не побоюсь этого слова! Девчонка даже собиралась на автобусе съездить в город, но Дэн ее одну не отпустил, а вот со мной запросто.
Поездочка вышла напряженной. Мы оба молчали всю дорогу. Кристина залипала в своем телефоне, делая вид, что в машине одна, а я просто крутил баранку, думая о том, как бы покрасивее расстаться с Маришей.
Вот уж не думал, что инициатором разрыва буду я сам, а не она. Сил врать ей, что я когда-нибудь, да женюсь на ней не было. Да и смысл? Я не хотел больше эту девчонку, так зачем водить ее за нос, давать надежду, что что-то изменится в ее пользу? Мучить себя и ее? Если я уже даже сам смирился со своей любовью к Кристине, зная, что это пусть, если и не навсегда, но очень надолго. Расстаться с Мариной нужно было по-мужски, по-человечески.
Из квартиры ее выгонять я не собирался, лишать дотаций на колготки тоже. Все-таки шесть лет ею пользовался, родная она мне уже стала. Я, так или иначе, нес за нее ответственность.
За всем тем, что я грузил себя все эти дни, я забыл предупредить Маришу, что заеду. Можно было и не заезжать, только вот поговорить было нужно. Нельзя было откладывать. Буду снова думать о ней, и тоже мучиться.
Кристина посетила паспортный стол и согласилась подождать меня в машине, пока я нанесу любовнице незапланированный визит. Марину ей видеть не особо хотелось, судя по тому, как она пыталась ее оговорить в моих глазах нелепой связью со своим отцом. Надо же такое придумать! Я понимал, что она обижена на Стаса, а меня ревнует к Марише, но сочинить такую хуету на ровном месте не каждый сможет. Это нужен завидный талант и безграничная фантазия! Глупышка!
– Можно я просто в туалет зайду, – буркнула Кристина, и пошла со мной. – Надеюсь, вы не долго миловаться будете? – уже в лифте сказала она мне. – Домой хочу.
– Я постараюсь поскорее, – выдавил я из себя. – Ради тебя!
Дверь я открыл своими ключами. Уже шесть вечера, Марина должна быть дома. Кристина сразу прошмыгнула в туалет, а я не спеша разулся, прислушиваясь к звукам в квартире. Было тихо. Может быть, Марина на работе задержалась? Я собрался уже было ей позвонить, чтобы спросить, где она есть, чтобы не тратить попусту время, как вдруг дверь в спальне резко открылась, и оттуда вышел Бас. В одних только трусах. Он налетел на Кристину, которая возвращалась из туалета.
Вот тут-то я и охуел!
– Кристина? – удивленно воскликнул он.
– Папа? – пискнула девчонка.
– Антон? – теперь уже испугался Стас.
– Антон? – послышался голос Марины из спальни.
Возникла та самая неловкая пауза. Ебучая пауза, за которую вся твоя жизнь проносится перед глазами. Когда все, чему ты верил, то, что берег и ценил, поворачивается к тебе истинной стороной, о существовании которой ты и не подозревал. Мысли и чувства сначала закипают внутри тебя так внезапно и так сильно, что кажется, тебя сейчас разорвет к хуям...
Потом все летит вниз вместе с сердцем, дыхание перехватывает и воздух сжимается до одного вздоха.
А потом тебе становится похуй...
– Пойдем, Кристина, – на удивление спокойно позвал я ее, и она послушно вышла со мной из квартиры.
Девчонку накрыло у машины.
– Почему ты не набил ему морду? – набросилась она на меня с кулаками, как будто это я виноват в том, что случилось. – Почему? – лупасила меня Кристина по груди и плечам. – Почему? Почему? – Я с легкостью перехватил ее руки и прижал к себе, лишая возможности двигаться. Мне тоже было хуево, но девчонку шоком просто прибило насмерть. Она подергалась немного и затихла на моей груди. – Я же говорила тебе! Говорила! – всхлипнула она мне в рубашку.
– Я знаю, Кристина, знаю... – тихо прошептал я ей в волосы.
Почувствовав, что на меня смотрят, я поднял глаза на окна нашей с братом квартиры. В окне отчетливо было видна эта парочка, которая выглянула, чтобы посмотреть, уехали мы или нет. Нужно было и в самом деле уезжать.
Я запихнул Кристину в машину, пристегнул ремнем и сам сел за руль. По пути домой я остановился у магазина и купил бутылку коньяка. Девчонка рыдала так безутешно, что я не придумал ничего лучше, чем напоить ее. Но Кристина только покачала головой, когда я попытался облегчить ее страдания. Я кинул коньяк на заднее сиденье, и мы продолжили путь под всхлипы девушки.
Странно, но мне не было больно от того, что Марина мне изменила. Я догадывался, что у нее кто-то есть. Хорошо, что объясняться теперь с ней не придется. Камень с души. А ее объяснения мне в хуй не брякали. Да разве можно тут что-то объяснить? Неприятно было просто. Нечестно это было. А так...
И Денис меня предупреждал, и Кристина, а я, как баран уперся в свое мнение. Из-за Маринки в морду ему дал, а на девчонку наорал, обозвал ее шлюхой. ШЛЮХОЙ! Так мне и надо! Так мне и надо!
Бедная девочка! Как будто конец света наступил. Ну, чего она ревет? Только сердце мне рвет еще сильнее. Впрочем, ничего удивительного, она из-за крольчихи Джинджер тогда точно так же убивалась. Глупышка! Какая она еще все-таки маленькая!
Мы свернули с трассы на проселочную дорогу, ведущую к Ивушкам, когда мои стальные, годами натренированные нервы все-таки сдали. Я съехал с дороги в поле и остановил машину. Раз Кристина не желает, въебу коньячка сам. Надо эту дуру успокоить и самому выдохнуть.
Я вышел из машины, кинул себе под жопу плед в траву и уселся с бутылкой коньяка. Тихо, безветренно, кузнечики стрекочут, птички летают, одним словом – заебись.
– Ты чё бухаешь? – вышла через некоторое время ко мне Кристина. – А машину кто поведет?
– Ты поведешь, раз бухать не хочешь! – усмехнулся я.
– У меня же прав нет! Ты чего, Антон? Ты ёбнулся? – снова набросилась она на меня.
– Ага!
Хотя бы не ревет, уже хорошо. Кристина постояла возле меня, сложив руки на груди, прикидывая, шучу я или нет, а затем села рядом со мной на плед. Мы покурили, думая каждый о своем и разглядывая горизонт.
– Потому что мне похуй! – громко выдал я через некоторое время.
– Что похуй? – удивленно переспросила Кристина.
– Я не набил Стасу морду, потому что мне похуй! – пояснил я.
– Ага! А что тогда напиться решил? От тотального безразличия?
Этот разговор давно должен был состояться. Я так благородно решил расстаться с любовницей, а признаться в чувствах любимой женщине очко играло. Ссыкло я, блядь, последнее. И чмошник!
– Потому что я люблю тебя, Кристина! – глядя ей прямо в глаза, четко и уверенно сказал я.
Она вспыхнула, захлопала губешками, силясь сказать в ответ что-то вразумительное.
– Ты?... Меня?... – это все, что она смогла вымолвить.
– Да, Кристина, тебе не послышалось, – сказал я и отхлебнул из бутылки. – А расстроился я, потому что поставил на черную проверенную годами лошадь, а первым прискакал белый жеребенок! А заарканил его мой брат. Что мне теперь остается? Ваше здоровьичко, мадам! – я поднял бутылку вверх и снова выпил.
– И что нам теперь делать, Антон?
– НАМ? Ничего не делать. Жить дальше.
