— Это что, Марго?
— Она самая. После того как она призналась, что была посредником у заказчика и организовала аферу, я ее отослал на Карибы. И сказал, чтобы она больше оттуда носа не показывала.
— Вот устроились... — пламенея от злости, произнесла я и отодвинула в сторону смартфон. — Ладно. Черт с ними.
Об Игнате даже думать больше не хочу. Не представляю, в каком состоянии будет Вера, если посмотрит это видео. Она должна знать.
— Благодаря им мы познакомились, — сказал Демид, скользя пытливым взглядом по моему лицу. К щекам приливала краска. Повинуясь порыву, я накрыла его ладонь своей, и он сразу положил сверху вторую руку, обнимая мою кисть теплом. Вверх по венам полетели шальные искры.
— Спасибо тебе, — пробормотала я.
— Я продал свою компанию, — огорошил меня. — Больше никаких опасных сделок и проектов.
— Ты что? Демид, зачем? Разве она не была важна для тебя?
Он крепче стиснул мою руку, с нежностью, с чувством.
— Нет ничего в мире для меня важнее тебя. Я должен был еще раньше осознать это и не цепляться за то, что можно заменить чем -то другим. Тебя заменить нельзя.
Моя душа сладко затрепетала и запела от его признаний, от того, каким влюбленным взглядом он на меня смотрел. Он все-таки приехал за мной. Он заберет меня из мучительной тоски. Я больше никогда не хочу в нее возвращаться. Не хочу от него уходить.
Секундочку.
— Так, что ты купил взамен?
Демид ослепил меня широкой улыбкой. В его глазах заплясали хитринки.
— Еще два месяца назад мы хотели продать разработку одной компании, которая занимается экологией. У разработки огромный потенциал. Это прорыв. Но благодаря всей этой афере, компания отказалась сотрудничать. Так вот. Я купил эту компанию.
— Которая занимается экологией? Серьезно?
— Вполне. Думаю, в этой отрасли минимум бандитов.
— Экология... Ты будешь заниматься экологией... — В груди неудержимо прыгал смех. Мне просто не верилось. Демид и экология.
Он неожиданно сграбастал меня в объятья и прижался губами к уху:
— Ты даже не представляешь, сколько на экологии можно наварить денег. И разработку я тоже купил. Фактически сам у себя.
— Так и знала! — хлопнула его ладонью по плечу, трясясь от смеха. Г орячая дрожь от его губ разливалась по коже. — Ты неисправим!
— Бетти, я так соскучился. Просто с ума сойти. Я, честно, чуть рассудок не потерял без тебя.
Его проникновенный шепот добирался до самого сердца, обнимал его бархатными ласками. Его руки жадно сминали на мне свитер. Он прижимал меня к себе так крепко, что, казалось, вот-вот задушит. Я растекалась в его объятьях, млела, таяла, горела. От его запаха кружилась голова. Под ресницами защипали сладкие слезы.
— Я тоже. Я так рада, что ты приехал. — Я вцепилась в его рубашку, задыхаясь от вихря эмоций.
— Бетти.
Он набросился на мои губы, с жадностью целовал — и все мое тело откликнулось неудержимым пожаром. Я порывисто отвечала ему, тянулась к нему всем естеством. Чувственные импульсы взрывались во мне салютами. Наконец-то я могу снова ощущать его дикую страсть, вкус его губ, впиваться пальцами в его каменные мышцы, растворяться в его мощной энергетике.
Я люблю его еще сильнее, чем прежде. И точно знаю — он любит меня. Он прилетел ко мне, он исправил то, что не давало мне покоя. Он так быстро умел поднять меня на небеса, сделать меня счастливой. Теперь, я чувствую, смогу оставить прошлое позади ради будущего. Ради нашего будущего.
— Ой, извините! — пискнула Вера за спиной. — Но Ируся хочет кушать. Вы сидите, сидите. Я в комнате ее покормлю.
Мы нехотя оторвались друг от друга. Черные глаза Демида светились хмельной радостью. Он не выпускал меня из объятий, ждал, пока Вера не нагрела еду и с тарелочкой не улизнула из кухни.
— Ты улетишь со мной?
— Да, конечно.
Он снова потянулся к моим губам, но я опустила голову, пряча слезы.
— Прости, что я тогда ушла. Я не сделала лучше. Я сделала больно себе и тебе.
— Перестань, Бетти... — Демид погладил меня по волосам. — Мы оба наделали ошибок. Я тоже был хорош. От ошибок никто не застрахован — главное, их признавать. — Он вздохнул. — Психбольница — это было зря. Я тогда не представлял, насколько сильно это по тебе ударит.
Я кивнула и подняла голову, вытирая щеки. Все ведь хорошо. Но я и тут расплакалась.
— Пожалуй, там было не очень ужасно, — постаралась улыбнуться. — Но сам факт.
— Да, прости. — Он нежно протер пальцами кожу под моими глазами. — В принципе принуждать тебя делать что-либо — само по себе ошибка. Ты не моя подчиненная, как ты говорила. Ты моя жена. Ты моя пара, моя союзница. Я буду стараться относиться к тебе соответствующе.
— Стараться — потому что желание покомандовать у тебя в крови?
— Это да, — усмехнулся он и склонился к моему лицу близко -близко, так что дыхание касалось моих губ. — А теперь скажи честно, чей тест на беременность ты запрятала в шкафчик?
Он заметил! Черт побери. Колючие шарики запрыгали в животе, я задрожала в его руках
— язык не повернулся солгать. И зачем? В наших отношениях было достаточно лжи.
— Бетти, в чем дело? — он с улыбкой взял мое лицо в ладони и пытался заглянуть в глаза, которые я отводила в сторону. — Ты почему дрожишь?
— Мы ведь. предохранялись.
— В общем-то, да. Но я не проверял каждый презерватив, не порвался ли тот в процессе.
То, что в его голосе не горчила неприязнь, разгоняло дрожь. Он с мечтательным выражением лица говорил, словно уносился воспоминаниями на тот остров. И я улетела за ним. Сексом мы занимались очень много. На нас обрушивалось ненасытное желание в самых разных местах. Кто там из нас особо занимался тем, чтобы следить за презервативами, мы были слишком увлечены друг другом.
Ловкие пальцы Демида забрались на талии под свитер — и я невольно выгнулась от волны горячих мурашек, прижимаясь грудью ближе к Демиду. Его дыхание стало шумным.
— Бетти, не нужно волноваться, — его хриплые нотки ласкали слух. — Все будет хорошо.
— Да, я. Просто.
— Ты еще не готова? Черт, мне нужно было ответственнее относиться к предохранению.
Последние две недели я себе говорила, что задержка из -за стресса. Твердила Вере, что краски виноваты в том, что меня мутит, я слишком много рисую. Забеременеть для меня казалось чем-то нереальным. Потому что, наверно, в глубине души я хотела быть с
Демидом, чтобы он поддерживал меня во время беременности, чтобы заботился. Без него я не хотела ничего... Без него я счастья не представляла.
— Бетти? — Демид провел пальцами по моим влажным щекам. Я снова плачу, даже не заметила.
— Все в порядке, — прошептала севшим голосом.
— Где же в порядке. Скажи, что ты думаешь, что хочешь? Не молчи.
Губы дрожали. Он укутывал меня в безмерно волнительное тепло. И я настолько рада была его чувствовать, что не могла связать двух слов. Хмельная яркая эйфория кружила по крови, подкидывала сердце до бешеного стука.
— Ты моя чувствительная девочка.
Демид положил мою голову себе на плечо, разрешая выплескивать из себя море чувств. Из меня должна вытечь та боль, которая отравляла душу. И его широкие ладони успокаивающе гладили меня по спине.
— Бетти, что бы ни произошло, что бы ты ни решила, я. — на пару секунд он запнулся, даже дышать перестал, а потом выдал очень быстро: — Я люблю тебя и это не изменится. Я знаю себя. Я ни к кому не испытывал прежде таких сильных чувств.
Меня окончательно прорвало, слезы потекли рекой. Казалось, грудная клетка лопнет от взрыва счастья. Я вцепилась в него с такой силой, словно собралась разодрать ткань рубашки.
— Я. я. — рыдания перехватывали горло. — Тебя.
— Я знаю, Бетти. — Он зарылся носом в мои волосы, и от его дыхания по голове разбегались мурашки.
Мы некоторое время так провели — безудержно обнимаясь, впитывая тепло друг друга. Демид молча поглаживал меня то по волосам, то по спине, я выливала из себя слезы. Постепенно они иссякали, судорога отпускала горло, и я подняла голову с его мокрого плеча.
