Я нащупываю в своей сумке бельё, прихваченное из магазина. Одеваюсь, выхожу из ванной – и падаю на подушки, прямо с мокрыми волосами. Ткань наволочки моментально пропитывается водой. Ну и хрен с ней.
Джейк присоединяется ко мне через минуту-другую. Я не без недовольства отмечаю, что и он умудрился нижним бельём разжиться. У него тоже волосы мокрые, так что мы лежим на влажных подушках и совершенно об этом не беспокоимся.
– А как ты, Джейк? – спрашиваю я, когда он заключает меня в кольцо сильных рук, и я утыкаюсь носом в место, где его шея соединяется с плечом. От наполняющего ноздри запаха кожи я испытываю почти болезненное удовлетворение.
Джейк целует моё плечо и шепчет:
– Вот теперь намного лучше.
Я проваливаюсь в спасительный сон.
========== действие IV - глава 2 - «время на исходе» ==========
Комментарий к действие IV - глава 2 - «время на исходе»
Слушаем тему Алистера https://yadi.sk/d/XiWipWOjXyIr6g
Глава очень уж «игровая», в плане что я себе всю голову сломала, как сделать её похудожественнее. Переборщила, по-моему, но поздно пить боржоми, когда почки там же, где сердешко (угадайте, где)
UPD: в предыдущую главу тоже тему добавила, а то непорядок.
Something’s on my mind,
always in my headspace
Я просыпаюсь часа за полтора до рассвета, судя по слегка светлеющему за огромным окном небу. Будит меня жуткая головная боль и громкое урчание в собственном желудке. Я осторожно, чтобы не потревожить Джейка, выбираюсь из плена его горячих рук. Выползаю из постели, потирая виски, иду в ванную и пью воду из-под крана. Вода невкусная, и чувство голода от неё только усиливается. Зато умывание помогает притупить стук в черепе.
Когда я возвращаюсь в комнату, Джейк уже не спит – полусидит на кровати, укутавшись в сбитое одеяло.
– Ты ушла, и я замёрз, – сообщает он хриплым после долгого сна голосом. Я подхожу ближе, включаю ночник на прикроватной тумбе – Джейк щурится от света. Совершенно взъерошенный, спросонья он больше напоминает великовозрастного ребёнка. У меня сердце щемит от его вида, и я забираюсь под одеяло рядом с ним, льну к нему, в порыве покрывая лёгкими поцелуями его небритые щёки, прижимаясь лицом к его шее, впитывая в себя запах его кожи.
Он обхватывает мою спину ладонями, прижимая ближе к себе. Меня затапливает умиротворение вперемешку с такой яркой нежностью, что от этого почти физически больно – но всё заканчивается тем, что я внезапно начинаю плакать.
– Ну что ты, Принцесса? – Джейк убирает с моего лица волосы, приподнимает мне голову, так что я смотрю в его глаза. Плотину прорывает – я реву так сильно, что слёзы стекают по подбородку. Едва заметно качаю головой и прижимаюсь к Джейку, обнимая его одновременно руками и ногами. Он неловко поглаживает мою спину, явно не зная, что делать с плачущими девушками.
А я всё лью и лью слёзы – меня разрывает изнутри. Я плачу по Диего, по потерянному полугодию, по каждому из друзей. По всему, что нам пришлось пережить за неделю – неделю, которая кажется теперь целой жизнью. По тому, что могло произойти с Диего за двести четыре – нет, уже двести пять – дней. Я плачу от мысли о том, что видение конца света может воплотиться в реальность; от понимания того, что мы сейчас потеряны для всего остального мира; от воспоминаний о родителях – воспоминаний, таких далёких, что кажутся чужими, – и от этого я плачу ещё сильнее.
Успокаиваюсь я, наверное, нескоро. И происходит это от того, что Джейк, склонившись, покрывает мои плечи непозволительно жаркими поцелуями сухих губ, от того, как его руки пускаются в произвольное путешествие по моей коже… Всё случается так быстро, что я даже не осознаю момента, когда оказываюсь на лопатках – в прямом и переносном смыслах. И нет, ничерта мне не показалось тогда, и всё дело не в порыве и не в напряжении между нами: так хорошо, будто я всю жизнь ждала именно этого. Именно его.
Чуть позже, когда одеяло и бельё сброшено на пол за своей ненадобностью, а я чувствую себя зыбко счастливой, Джейк произносит:
– Прости, Принцесса, – в голосе его, конечно, ни капли раскаяния, – просто я не знал, как тебя успокоить, пока ты всю комнату слезами не затопила…
Я шутливо бью его кулаком в плечо.
– Условно прощён, – бормочу я, поднимаясь с постели. В ванной я смотрю в зеркало и ошарашенно отшатываюсь от собственного отражения, не веря глазам. – Джейк! Твою мать, я тебя убью! – визжу я, вихрем выбегая из ванной.
У меня всё плечо покрыто следами от укусов. Хренов волчара!
– Когда ты злишься, да ещё и голая, Принцесса, это бесподобно, – Джейк выглядит довольным собой. Или мной, хрен его разберёт. – Зато так ни одна Рипли и ни один Кэп не будут сомневаться, что территория занята…
– Дурак, – беззлобно огрызаюсь я, кидая в него скомканное полотенце. Среагировать он не успевает, так что ткань попадает ему прямо в лицо. Я с хохотом запираюсь в ванной. Но приступ веселья проходит довольно быстро – как раз когда я натягиваю новенькие капри и футболку, скрывающую цепочку отметин на плече, но настолько короткую, что можно разглядеть края татуировки.
Я вспоминаю, что нам предстоит. Завязывая шнурки на кроссовках, с грустью думаю, что мой такой хрупкий душевный мир рассыплется в мельчайшую пыль, стоит мне выйти за порог номера.
– А вот и минусы проживания с девушкой, – ворчит Джейк, когда я выхожу из ванной, – что вообще можно там так долго делать?
Я показываю ему язык. Пока из комнаты мы не вышли, за душевный мир можно не переживать.
В сумку я укладываю несколько смен белья, пару футболок, носки. Пытаюсь прикинуть список того, что ещё нужно раздобыть для похода. Получается с трудом.
Из ванной Джейк выходит свежевыбритый и полностью одетый, и тут же окидывает меня критичным взглядом.
– Обувь неподходящая, – констатирует он, – нам далеко идти. Кроссовки не выдержат.
– Но они удобные, – возражаю я.
Джейк качает головой, словно посмеиваясь над моими словами.
– Нужны ботинки. А ещё надо раздобыть тебе куртку. Потому что, хоть там и жарко, ночи могут быть зябкими. К тому же уже должны были начаться дожди… Но побери меня чёрт, если на этом острове хоть что-то нормально происходит.
Я жду, пока он закончит, скрестив руки на груди.
– Я, конечно, всегда могу дать тебе свою куртку, – продолжает рассуждать Джейк, – но тогда тебе, возможно, придётся оторваться от экспедиции, чтобы преданно ухаживать за мной, если я заболею. Хотя я не против, вообще-то…
Я плотно сжимаю губы, сдерживая рвущийся наружу смех.
– Сумку заменим рюкзаком, тебе понадобятся свободные руки. И эта майка, Принцесса…
Я закатываю глаза.
– Ты закончил? Я хочу есть.
– Не думаю, что это получится, – ворчит Джейк, безуспешно пытаясь натянуть пониже края моей футболки. – Надо полагать, что припасы наши тю-тю, сгнили.
Я мрачнею. Точно. За полгода вся еда в ресторанах должна была превратиться в не самое аппетитное зрелище… Представив это, я с усилием подавляю приступ тошноты. С другой стороны, и чувство голода от этого чуть-чуть уменьшается.
– Ладно, Принцесса, мамонта добудем, – как-то не очень уверенно говорит Джейк. – Идём, нам уже пора.
Я вздыхаю, потому что звучит это так, словно я его болтовнёй отвлекала. Джейк же обнимает меня за плечи, и это так естественно, что мой мир выдерживает чуть дольше, чем я могла надеяться – до самого лифта.
На минус первом этаже нас встречает Радж – и целая коробка пакетиков с орешками, каких-то консервов, печенья и прочего. В эту минуту я Раджа просто обожаю. Рядом с ним ошивается (видимо, ещё со вчерашнего дня) и Снежок, безошибочно определивший, с кем надо идти, чтобы тебя покормили. Не могу его за то винить.
– С добрым утром, – улыбается Радж. – Мы вчера с Зарой обошли все рестораны в отеле… Повыбрасывали столько всего, запашок на кухнях стоял – просто нечто. Ну, кое-что нашли, вот. Вы, наверное, голодные, а в дорогу мы…
За громким хрустом печенья в своём рту я даже не слышу окончания фразы.
