Делаю глубокий шумный выдох, выпрямляю спину, смотрю на почти вываленный из рубашки второй размер груди и делаю решающий шаг.
Надеваю на себя фальшивую, самую милую, на какую способна, улыбку и ногой толкаю дверь.
Все, мне п*зда. Ну, в смысле я захожу.
Мамочки!
Ну обязательно заниматься без верхней одежды?! Здесь вроде не так уж и душно. Разногишались!
Матерь божья, как сказала бы Кристина!
Им надо срочно запретить выходить на улицу. Нельзя быть такими сексуальными.
Ренат делает приседания со штангой, и Аля была права… У него действительно шикарная задница. Орешком. Так и хочется проверить, какая она твёрдая на ощупь. Ммм…
Мысленно бью себя по рукам. Уже покалывающим от желания рукам.
Захар качает без того огромную бицуху. Стоит спиной ко мне, и я впервые вижу его татуировку. Огромный Лев, красивый, как и он сам. До этого я видела только верхушку тату, ту, что находится на шее. Животное в огне, но ему не больно, это его стихия. Необычное сочетание. Как и сам мужчина. Противоречивый.
Закусываю губу и сжимаю бедра. Ну хватит, я скоро стану тряпочкой у них в ногах. Засранцы!
Я жадно, словно путник после пустыни, который пьет воду, наблюдаю, как напрягаются мышцы его сильных рук. Вздуваются от напряжения вены. И млею. Теку, не иначе.
Но отдельное внимание можно уделить мясистому прессу мужчины. Не сухому, как у всех молоденьких парней, с которыми я знакома.
Кубики с большей массой и более глубокой прорисовкой, его тоже хочется пощупать. Провести по каждому, а лучше прочертить мокрую дорожку языком.
Меня просто несет, в глазах уже темнеет, еще немного и колени подогнутся.
— Какие-то проблемы, Киска? — слегка дергаюсь, когда слышу голос Рената рядом с собой.
Наблюдая за Захаром, я и не заметила, что другой нянька оказался слишком близко.
Оу. Его грудь полностью забита темной краской. Иероглифы, черепа, змеи, все свободные участки кожи. И это захватывающее дух зрелище.
Насколько мне известно, у него татарские гены. Темноглазый, черноволосый, в общем, жгучий самец. Бабы, наверное, толпами за ним бегают.
Кажется, и я готова уже рвануть, стягивая на ходу, ставший тесным, бюстгальтер. Да, я бы так и сделала. Однако, его характер… не самый легкий, это мягко говоря.
Поднимаю взгляд и падаю в, обжигающую страстью, бездну его взгляда. Глаза карие, сейчас кажутся чернее ночи. В них нет просвета, только тьма.
И меня ведет. Качает от возбуждения. Хочется еще немного и растечься у него на груди, подставить губы для поцелуя. Он кажется таким сильным, что удержаться невозможно.
— Я принесла вам холодный фреш, вот, — пытаюсь прийти в себя, вспомнить о миссии.
Ренат с трудом переводит взгляд с моих губ, опуская их ниже. Упирается в грудь и только после моего наигранного кашля, моргнув несколько раз, смотрит на поднос.
На нем свежевыжатые соки с одним маленьким ингредиентом. Но об этом им говорить не следует, ведь правда?
— С чего бы это? — Захар бросает заниматься и с хитрой улыбочкой подходит ко мне сзади.
Заглядывает через спину и замирает, потому что на пути его взгляда тоже оказывается выпяченная грудь.
— Какая неожиданная щедрость и… богатство… — и он так же зависает на месте, стоя высоко надо мной.
С Захаром, кстати, намного легче. Он — душа компании, веселый, сговорчивый. Душка. Хотя есть у него тоже один маленький недостаток…
Он вспыльчивый. В один момент мужчина с тобой шутит, а в другой все, что было у него под рукой, летит нахрен в стену. И ты не понимаешь, в чем, собственно, причина и что именно вывело его из строя. За секунду перед вами может возникнуть не обаяшка, а озлобленный, неконтролируемый, просто вселяющий страх зверь, а не мужик.
Оба слишком опасны.
Как же между ними горячо, как в духовке. Еще немного и я почувствую себя жаренной индюшкой, нашпигованной двумя…. Спокойно.
Ну окружили, ну жмутся, ну упирается в твою задницу стояк… о Боже… Захара. Нехилый, я вам скажу стояк. По телу проходит дрожь. Мне же не может казаться? Нет. Все по-настоящему.
— Так что ты говорила, — приходит в себя Ренат, отдергивая руку от моей груди.
Ох! И когда только успел, подлец. Кажется, мы втроём находились в странном трансе. Остановите это кто-нибудь!
— Сок, — шепчу еле слышно, давясь ощущением нирваны, которое меня преследует между ними. И вот уже по моей груди и спине стекают капли пота.
Ещё пару минут здесь и от меня ничего не останется. Бежать, Катя! Одумайся, пока ещё не поздно. Выползаю между ними, чуть как бы случайно задевая каждого. На свободу.
— Сок? Сок — это прекрасно, — выдает Ренат хрипло, залпом жадно выпивает стакан, не прекращая зрительного контакта.
Захар, недолго думая, следует его примеру.
Ох, это было опасно и волнительно. Два идиота. Говорю им ещё пару фраз, и довольная выхожу из зала. Легкое возбуждение продолжает проследовать меня, не давая опомниться.
Глупая улыбка растягивается на моем лице. Поддались моему манипулированию. Шикарно!
Ну что, мальчики, игра началась! Вас ждёт очень интересная ночка.
Глава 9
Подружка не подвела, чертовка. Завалилась ровно в девять и в красках, пока копошилась в моем гардеробе, рассказала, кто сейчас придет и что будет делать. И мне с каждым ее словом становилось страшно. Это будет нечто.
Учитывая, что подобного плана вечеринку я устраиваю в первый раз, волнение билось в мозгу ударами молота, запуская в кровь огромную дозу адреналина.
Мне должно быть стыдно. Перед недавно умершим отцом так точно.
Но с другой стороны я дочь военного, я спланировала операцию, я должна добиться успеха. Просто обязана довести все до конца.
Отвоюю свою территорию, на которую позарились эти два мужика. Не хотят уйти по-хорошему, значит пулей вылетят с боевыми ранениями.
Стоим две мадам у зеркала, наводим последние штрихи, как вдруг в дверь звонят. И моя смелость куда-то резко испаряется.
Подружка всучивает мне початую бутылку Джек Дэниэлса, а сама бежит открывать.
Я с сомнением смотрю на золотистую жидкость, потом на фотографию отца и поднимаю руку.
— За тебя отец. Хотел мальчика? Получай бойца, — говорю гордо и делаю глоток.
Горло тут же обжигает, и я откашливаюсь, делаю ещё пару глотков через силу, чувствуя, как в голове становится пусто и хорошо.
Так и надо. Просто забыться. Не думать о собственных фантазиях, обидах на отца и желании быть свободной. У меня все будет, без сомнений. Надо потерпеть. Они не выдержат. Я просто утоплю их. Не справятся с моим напором.
Алька с кем-то внизу хохочет, впуская толпу друзей в мой, пока еще целый, дом, я же иду проверить, хорошо ли подействовала доза снотворного.
Прохожу мимо комнаты Рената, вижу, что он лежит животом вниз, полностью укрытый одеялом и зажимает руками подушку.
Отлично. Один выбит из строя.
В комнате Захара, бывшей гостевой, была полутьма. Сам полуголый — ну кто бы сомневался — развалился на кресле. В ушах были наушники, а глаза плотно закрыты.
Я уже хочу уйти, поворачиваюсь спиной и слышу скрип кресла и шорох одежды.
Замираю статуей и бросаю взгляд в зеркало на стене. Спит. Вот это я труханула.
И как бы я объяснила свое появление. Зашла пожелать сладких снов?
Да еще в таком наряде. Платье почти не оставляет простора для воображения, обтягивая мое гибкое тело, как лайковая перчатка. Он бы явно воспринял это по-другому.
Я пару раз выдыхаю, снова хочу сделать шаг, но замечаю, что полотенце, в котором спал Захар немного съехало.
О. Мой. Бог.
А под ним…. Ничего.
Черт! Уходи. Катя. Просто уходи. Не буди зверя.
Не пытайся нарваться на неприятности, они и так тебя преследуют все время.
Сразу врезаются воспоминания отростков, которые совали сквозь прутья камеры, когда я была в плену. Темные. Маленькие. Отвратительные.
Но то, что выглядывает из-под махровой ткани, кажется… интересным.
