– Ага, спасибо.
– Или уже передумала?
Посылаю мужчине злой взгляд, а тот улыбается ещё шире. Отворачиваюсь, сжимая в пальцах сладость. Вздыхаю и отправляю батончик в карман дверцы.
– Потом, перехотела.
– Иногда полезно менять свои желания, - Ник смотрит так, словно намекает на мой неудавшийся побег. – А то приведут к беде, а ты будешь обижаться ещё сильнее.
– Бля.
Слышу мат и ругань перед тем, как машину заносит на повороте. Жмурюсь от страха, вцепившись ладонями в кресло. Визг шин режет по ушам, заставляя сердце упасть в пятки.
Больно бьюсь плечом об окно, кожу обдает горячей болью, которая постреливает в мышцах. Наклоняю голову, стараясь избежать следующего удара. Кажется, даже чуть сползаю вниз.
И ничего больше не слышу. Не чувствую удара или остановки машины, никаких слов. Пульс оглушает, выстукивает прямо в голове. И тошнота подкатывает к горлу.
В голове звенит, а ещё что-то касается лица. Кажется, кожа просто горит. Неужели настолько сильно ударилась?
– Жива? – понимаю, что это чья-то горячая ладонь похлопывает меня по щеке. – Карина, бля.
– Не бля, - фыркаю, пытаясь открыть глаза. Веки словно налились свинцом, а меня потряхивает. – Жива. Да.
– Какого черта ты не пристегнулась?
Рассматриваю Клауса, часто моргая. Он распахнул дверь и присел на корточки возле меня. Злится, крылья носа раздувается. Но при этом медленно ведет пальцами по лицу, прижимает подушечки к шее, высчитывая пульс.
На нем самом никаких следов аварии, собранный и уверенный. Хотя у меня внутри всё переворачивается. А если бы нас снесло с трассы или машина вовсе перевернулась? Или…
– Забыла, - бормочу и хватаюсь за ладонь мужчины, выбираясь на улицу.
– Забыла?! – он рявкает на меня, сжимая плечи. – А больше нихрена ты не забыла? Жить надоело или хочешь по заднице получить?
– А не надо было гнать!
– Аккуратнее с обвинениями, красивая. Никто не гнал, всё по правилам и законам. Просто из-за скользкой дороги затормозить не получилось нормально. Занесло, лед под снегом не заметил. Сейчас будем вообще на минималках ехать. Всё нормально, Ник?
– Порядок, - он кивает, пиная сугроб. – Машина целая, мы тоже. Но мне кажется, дальше пиздец. Судя по всему, метель только сильнее будет.
– Да ладно?
Отряхиваю снег с волос, но быстро забрасываю эту идею. Снегопад действительно усиливается. Если раньше это были просто поодинокие снежинки, то сейчас кто-то включил режим «нон-стоп».
– Ник, позвони Давиду и узнай, где тот Новый год будет праздновать. Можно к нему заехать, его дом где-то рядом.
– Кто такой Давид?
Но мой вопрос остается без ответа. Клаус, убедившись, что со мной всё хорошо, отходит к Нику. Облокачивается на капот, закуривает и о чем-то болтает.
Фыркаю, прислушиваясь к себе. Нет, вроде ничего не повредила. Только испугалась жутко. Никогда в такие ситуации не попадала. А сегодня всё просто навалилось, один за другим.
Рядом тормозит незнакомая машина, водитель предлагает помощь, но Клаус с Ником отмахиваются. А у меня сжимает горло, просто не могу попросить помощь.
Провожаю спасителя взглядом, а крикнуть не могу. Сомневаюсь, что это поможет. Ещё скажут, что я головой ударилась и просто бред несу, от мужчин можно ожидать всякого.
– Умница, красивая, - Клаус усмехается, оборачиваясь на меня. – Не стоит поднимать шумиху. Садись в машину, докурю и поедем. Здесь моего дяди дом рядом, там переждем.
– Хорошо.
– Голова не кружится? Не тошнит?
– Нет, кажется… А что?
– Если сотрясение, Карин, то придется нам выступить в роли врачей.
– Нет, всё хорошо!
Сообщаю поспешно, хватаясь за распахнутую дверцу. С них станется действительно провести осмотр или ещё что-то… Поэтому не хочу давать им никакого шанса.
Но неужели моя семья действительно разрешила мужчинам всё? Ведь как бы ко мне не относились… Это за гранью. Отчим ратовал за чистоту и невинность, порядки. А то, что грозились сделать Клаус и Ник – совсем не порядочно и очень пошло.
Только удержаться не получается. Когда мужчины отворачиваются, оставляя меня без внимания, я снова смотрю на ту машину. Она остановилась рядом, не так далеко.
Водитель выходит, пинает колеса и с кем-то говорит по телефону. Видимо, тоже не хочет рисковать. Но он ведь поедет дальше? А если я успею добраться и попрошу подвезти? Он ведь не откажет?
Сомнения раздирают на части, но я делаю шаг.
И ещё один.
Глава 5. Карина
Два шага и каждый отдает болью в груди. Страшно, но медлить нельзя. Если рядом какой-то дом, знакомого мужчин – то шансов у меня не осталось. Последний рывок, чтобы хоть что-то сделать, а не просто овечкой топать за двумя волками.
Может, у отчима свои порядки. Пусть у него не строгие восточные порядки, но его видение мира меня не устраивает. И пусть мама на это согласилась, но я ведь не виновата, что она выбрала не того мужчину. Я просто хочу спокойно жить.
Но третий шаг мне никто не позволяет сделать. Едва отхожу от машины, как меня тянут обратно. Больно сжимают воротник, от чего ткань пальто врезается в шею.
– Куда собралась, красивая? – Клаус разворачивает к себе лицом, больно сжимая мой подбородок. – Чего тебе на месте не сидится?
– Я…
Ответа нет, только сумасшедшее сердцебиение. Оно перекрывает все слова, которые я пытаюсь произнести. Клаус щурится, рассматривая меня. А подушечка его большого пальца поглаживает мой подбородок.
– В багажнике моя сумка, - выпаливаю первое, что приходит на ум. – Вот! И я хотела взять кофту, замерзла.
– И решила сделать всё тихо, не предупредив? Не ври, Карина. Сделаешь только хуже. Я говорил тебе за побеги и наказание?
– Я ничего такого не сделала! Я имею право взять свои вещи?
– Запомни, красивая. Сейчас ты не имеешь права ни на что, если перед этим мы не разрешили. Что же ты как маленькая?
Вспыхиваю, пытаясь отвернуться. Знаю, что моё оправдание слабенькое. И никто ему не верит. Как минимум потому, что багажник остался позади, не нужно было отходить дальше.
Мимолетом оборачиваюсь на машину, которая начинает отдаляться от нас. Вторая попытка и второй провал, неужели так будет всегда? И ничего не сделать, чтобы прекратить это?
– Можно мне свитер? – повторяю с нажимом, стараюсь убедить в своей правоте. – Я замерзла, правда.
– Не переживай, мы быстро тебя согреем.
Я просто хотела отпраздновать Новый год в кругу семьи.
А теперь Клаус ведет меня обратно, а я сжимаюсь, пытаясь понять, что меня ожидает. Прикусываю губу, когда мужчина силой усаживает меня в машину. Жду, что захлопнет дверцу или накричит, но Клаус лезет за мной.
– Что ты делаешь? – часто моргаю, стараясь пересесть к противоположной дверце. Только мужчина сжимает мои бедра, удерживая на мягкой перегородке между двумя сидениями. – Пусти меня!
– Ну уж нет, красивая. Ты сглупила и будешь за это отвечать. Давай-ка, - Клаус усмехается, а его ладони ползут по моим ногам, обхватывая мои лодыжки. – Ты ведь взрослая, Карин? За ошибки нужно платить.
– Пусти, - прощу ещё раз, а затем вздрагиваю от щелчка за спиной. Дверца открывается, и на сидение опускается Ник. Теснит меня, обнимая за талию. – Что вы творите?! Хватит, пожалуйста.
– Представляешь, как бы ты нас смутила своими попытками сбежать?
– Не хорошо получилось, красивая.
– Поэтому…
– … Будет честно, если мы смутим тебя в ответ.
Хочется спросить «как», но в который раз за день голосовые связки подводят меня. Всё из-за того, что ладонь Ника давит на мой живот. А пальцы Клауса пробираются под платье, задирая подол.
И судя по их усмешкам – останавливаться никто не планирует.
Тело вытягивается струной, конечности немеют. Наблюдаю за Клаусом, который медленно поглаживает кожу под коленами. Щекочет, вызывая вихри урагана в низу живота. Именно там, где жжет ладонь Ника.
