— Это не страшно, мне не хочется кончать, а теперь можно я пойду? — сделала шаг назад, но поскользнулась и едва не рухнула, я успел подхватить ее за руки.
— Помоешь меня и свободна.
Ну раз ей так не терпится, придется действовать иначе.
— Тебя? — удивленно замерла и даже не протестовала когда сунул ей в руку бутылку геля для душа. — А сам что?
— Я что неясно выразился?
Рыженькая так забавно спохватилась и выдавила на ладонь гель что я едва не улыбнулся.
— Голову тоже? — нерешительно замерла и я отрицательно мотнул головой и малышка убрала бутылку, шлепнула на мою грудь ладошку геля и начала его растирать. Она пыталась выглядеть невозмутимой, но я видел как зрачки льдистых глаз расширились, а губы сжались — она явно старается. Миниатюрные ладошки скользили по мышцам груди, спускались к ребрам, обрисовывали рельеф пресса, потом снова поднимались и натирали плечи, оставляя за собой мыльные полосы, и я развернулся к малышке спиной, прикрывая глаза, когда она методично начала натирать спину. Она коснулась каждого ее сантиметра до низа талии, но там застопорилась и переключилась на руки. Когда ее пальчики коснулись кистей, я сжал их и делая маленький шаг назад подвел руки рыженькой к члену, который уже во всю стоял.
— Не забывай, тут тоже, — ощутил как ее руки окаменели на нем, и положив свою кисть поверх ее, начал легонько надрачивать, смывая со стояка остатки крови. Малышка ткнулась лбом в мою спину между лопатками и покорно расслабила руку, позволяя мне управлять ее движениями. Правая кисть натирала ствол, левую я опустил к яйцам и легонько сжал. Повернул голову влево и заговорил. — Не дави слишком, постарайся держать уверенно, но не сжимай.
Ощутил как она кивнула все еще уткнувшись в спину, и качнул бедрами так, чтобы она поняла чего я от нее хочу. Пальцы на моем члене сжались, и я повторил движение стискивая зубы.
Рыженькая сжала стояк увереннее, но в этот момент я понял что сорвусь и отвел ее руку мысленно собирая все известные мне маты.
— Теперь моя очередь.
10
Подцепил с полки гель для душа и щедро бахнул в ладонь, а потом обернулся и потерев руки друг о друга опустил кисти на хрупкие плечи. Рыженькая с опаской наблюдала как я медленно провел мыльные дорожки от плеч к кистям, а потом переключился на талию и повел руки вверх. Влажные рыжие пряди потемнели и спадали на плечи темным водопадом, ресницы бестии склеились яркими треугольниками и глаза стали казаться еще прозрачнее. Жилка на ее шее запульсировала отчетливее, а дыхание сбилось. Малышка разомкнула пухлые губы и попыталась вдохнуть, но застыла, когда мои руки скользнули по ее ребрам вверх и я обхватил тяжелую грудь, слегка ее приподнимая.
Наши взгляды столкнулись, но бестия тут же отвела свой, а я сделав над собой огромное усилие отвел руки от ее груди и скользнул ими за ее спину, вставая ближе. Стояк как упор ткнулся в ее живот, и рыженькая рвано выдохнула, отводя бедра, но легкое нажатие на ее поясницу вернуло малышку на исходное — вплотную ко мне.
— Снова будет больно? — она мужественно повернулась ко мне и взглянула в глаза на секунду запинаясь, когда мои ладони опустились на ее задницу.
— Нет, если ты не захочешь повторять, мы не станем… — прошелся по нежным округлостям и скользнул по бедрам кпереди. Льдисто голубые глаза закрылись и малышка покорно подчинилась и крепче обхватила мои плечи, позволяя приподнять одну ее ногу.
Аккуратно, чтобы не причинить боли промыл внутреннюю поверхность ее бедер и скользнул мыльными пальцами вдоль розовой плоти, невесомо касаясь клитора.
Рыженькая закусила губу, острые ноготки впились в мои плечи, а изящные бедра дернулись навстречу.
— Тогда давай лучше не будем…? — глянула на меня как доверчивая куколка и меня коротнуло. Пальцы чуть сильнее надавили на ее плоть непроизвольно, просто потому что опять перестали слушаться, и она охнула, размыкая пухлые губы, в которые я тут же впился.
— Давай не будем… — мой ответ тоже утонул в поцелуе и дыхание снова оборвалось. Ощущал как теплые капли стекают по нашим телам, по лицу, по губам, которые сейчас будто в ленивой схватке касаются, сминают, дразнят. У этого поцелуя не было цели соблазнить, у этого поцелуя одна единственная миссия — кайфовать от происходящего. Чувствовать, растворяться, гладить, подталкивать. Не помню, когда в последний раз целовался просто ради поцелуя, как правило они были прелюдиями и заканчивались как только я достигал желаемого, но здесь…
Эти движения посылали по телу мурашки, невидимые разряды молнии по венам, плавили мозг, оставляя внутри сплошной сладкий туман.
Почувствовал как малышка качнула бедрами навстречу замершей между ними руке и остатки мозгов рассыпались, уступая место дикому бездумью и бесконтролю.
Подхватил малышку под бедра и прижал к стеклянной перегородке поднимая над кафелем. Мы оба настолько спятили, что просто поддались крывшему кайфу и не сговариваясь рвано выдохнули, когда мой член безошибочно проник внутрь ее тугого жара и там замер. Рыженькая прижалась своим лбом к моему и прикрыла глаза, оба тяжело дышали но не двигались. Смаковали это ощущение когда тесно и глубоко внутри и просто ловили дыхание друг друга губами. Больше никакого поцелуя. Он не нужен. Теперь его сменяет озверевший взгляд и мольба в льдистых глазах.
Она не хотела, но ее тело решило иначе. Как и мое.
Первый грубоватый толчок и зрительный контакт прервался. А я стиснул зубы потому что становилось невыносимо.
От одной фрикции.
Никогда такого не было.
Открыл глаза и заставил себя отвести взгляд от красивого личика с искаженными болью или страстью лицом. Сбоку полка с гелями. Начал читать состав только бы не сорваться раньше нее.
Еще один толчок и какие там нахрен гели теперь уже мои глаза закрылись. Завел кисти под раздвинутые колени бестии и чуть надавил еще слаще раскрывая ее. Теперь ее ноги полностью контролировались моими руками, и все что она могла крепче сжать мои плечи и позволить двигаться так как хочу я. Как нужно нам обоим. И я ослабил контроль, отдаваясь крывшему тело ритму.
Медленно, чтобы не пропустить ни одного сантиметра выходил и снова вгонял член в нее, чтобы заклеймить там внутри. Чтобы запомнила кто стал первым и отпечатала в памяти эту ночь. Казалось она намеренно сжимает так тесно, но даже когда раздвинул ее бедра до предела, еще чуть-чуть и уже больно, сила сжимавшая его не ослабла. Усилилась.
Сочная грудь вздрагивала от толчков, лопатки бились о стеклянную перегородку, дыхание в унисон толчкам вырывалось из легких, и обжигало губы.
— Ты сможешь кончить? — ткнулся мокрым лбом в ее и прохрипел в губы с которых стекал дождь. — Потому что я уже на грани.
Уже давно на грани и просто удивительно что удается балансировать и не упасть.
— Я не знаю как, я хочу кончить, но… — последний глубокий толчок и фраза оборвалась потому что я больше не смог. Эти слова с ее сладких губ стали последней каплей. Вынул член и ткнулся ей в живот заливая белую кожу спермой. Перегородка над ее плечом была такой же горячей как наши тела и я ткнулся в нее лбом и замер тяжело дыша.
— Прости, не смог.
11
Последней сволочью себя чувствовал, потому что эгоист гребаный.
— Прости, — опустил бестию на пол, она все еще держалась за плечи, но уже не так сильно. — Я помогу тебе, хочешь?
— Поможешь? — ее зрачки все еще расширенные как будто она под кайфом, и взгляд чуть диковатый. Надо дать ей то, чего хочет, пока она на взводе. Так будет проще обоим.
Член все еще твердый, хоть и кончил, права слегка по нервам долбануло когда скользнул головкой по ее голому животу, перемазанному спермой и надавил между ее сведенных бедер. Вставлять не стал, слишком опасно, лучше просто поиграть с ней. Качнул бедрами, стояк потерся о клитор и рыженькая поймала мой взгляд и кивнула.
