А мне нужна трезвая голова. Ведь не навсегда я попала сюда? И вообще, Это все ошибка. Надо выбираться.
Ойкаю. Мне делают депиляцию, и как раз к зоне бикини подбираются.
Стыдно ноги раздвигать перед посторонним человеком… Но то ли еще будет.
— На вас тут тратятся, бурчит мастер, обрабатывая мне промежность охлаждающим гелем, прически, уход, платья красивые. Здесь не проститутки, поняла? Здесь занимаются консумацией.
Впервые слышу. Это слово, оно дико неприятное. Мерзкое какое-то.
Передергивает даже.
— Здесь у нас и салон красоты, и бутик элитной одежды, и все, что захочешь, продолжает толстуха, отъезжая в сторону вместе с креслом, потому что клиенты непростые. И бабки платят серьезные.
Я киваю заторможено, сползая с кушетки и выходя в общий зал.
Салон красоты… Смешно.
Нет, Это не салон красоты, хотя заполнен красивыми девочками. Помещение небольшое, тут и маникюр и педикюр, прически делают, красятся у больших зеркал с яркой подсветкой. Если не умеешь мейкап наводить, помогут. Девчонки бегают в нижнем белье, курят в специально отведенном месте, чтобы запаха не было, а его и нет в помещении удушающий аромат косметики.
Это не творческая группа, Это проститутки. И я буду работать именно здесь.
— Вся рябая, не факт, что спрос будет, качает головой толстуха, оглядывая меня с ног до головы, Но ничего, стройная.
— Много ты понимаешь, хватает меня за локоть Нора, высокая блондинка в коротком розовом платье, с копной роскошных волос и такими же веснушками на щеках, как у меня. Веснушки фишка, за такое больше платят, а инста-инкубатор отбросы.
— Мы все слышим, Нора! кричат блондинке одинаковые, как под копирку, брюнетки с надутыми губами.
— Не отвлекайся, хохочет она и тащит меня к огромному гардеробу. Двери-купе открыты, внутри много одежды, которую расхватывают девчонки. Меряют туфли. Тебе подойдет что-то нежное, шелковое, совершенно легкое.
Ее веселье отдает болезнью и истерикой. Я стараюсь не углубляться. И так плохо.
— И все в одном месте одеваются? тихо спрашиваю, оглядывая одежду, Это же… Негигиенично.
И замолкаю, понимая, какие глупости несу. Гигиена? Серьезно, Ира?
Ты об этом сейчас думаешь? Правда, об этом?
— Нормально, хмыкает Нора, активно роясь в шкафу, после смены сдаем, все проходит санобработку, что остается целым, конечно.
Ой, мамочки, даже так?
Перехватывает мой взгляд, пожимает плечами:
— Клиенты, бывает, любят рвать одежду… Любой каприз за ваши деньги! уже, практически, поет Нора, глаза с огромными зрачками неподвижны.
Я понимаю, почему она такая веселая, и сжимаю губы. Отворачиваюсь.
— К тому же, продолжает она, все здесь со справками, тебя, вроде, тоже проверили. Не пустили бы без анализов.
Я краснею. Это правда, медкнижку мне сделали очень быстро.
— Что тебе нравится? спрашивает Нора, хмурится и перебирает вешалки с сарафанами, похожими на нижнее белье.
— «Депутат-стайл», усмехаюсь я.
— Что. Это значит? косит на меня голубыми глазами Нора.
— Это слэнг дизайнерский, усмехаюсь, нам типа богато.
— А ты что, дизайнер одежды?! хохочет опять Нора, прикладывая ко мне светло-зеленый сарафан.
— Да, киваю я.
— А как попала-то сюда? интересуется одна из брюнеток с силиконом на губах и в груди.
— Я? оглядываюсь.
— Ты, усмехается брюнетка, встает рядом и вместе с Норой прикидывает на меня разные платья.
— Я хотела вышивальную машину. Она дорогая. Семьсот тысяч.
— Ого!
— Да, кивнула я. Взяла в долг, не в банке. А сайт, продающий промышленные агрегаты, оказался левым, и я влетела в долг. А у меня, девочки, уже заказы были на постельное белье для молодоженов и для новорожденных. А узоры какие я придумала! Такие проекты!
Неожиданно глаза начинает щипать, утерянная мной навсегда реальность обрушивается, давит, заставляет задыхаться от ужаса.
От осознания, финального осознания происходящего вокруг бреда.
— Не реви, а то тушь потечет, шепчет Нора, натягивает на меня нежно-бежевый сарафан на тонюсеньких лямках. Бюстик снимай.
— Тупорылая, грубит та, что делает эпиляцию. Так тебе и надо, дура. Ничего, здесь тебя уму разуму научат.
— Заткни пасть! рычит злобно брюнетка, а Норе шепчет, кивнув на меня, ее Равилю отдают, а они группой любят.
Воцаряется тишина, по крайней мере, возле нас.
У меня по коже бежит колючий холодок. Пытаюсь осознать услышанное. Понять. И руки начинают дрожать от ужаса. Сама я не в состоянии снять лифчик, Нора помогает.
— Ненавижу безмозглых баб, огрызается толстая в маске. Считаю, что они по заслугам получают, за свою безмозглость. Это же надо, из-за машинки швейной влететь! Идиотка!
— Заткнись, я сказала, злобно оборачивается к ней брюнетка, на себя посмотри, овца! Ты то здесь с какого хера? За мужика отрабатываешь!
— Да я, в отличие от нее, хоть мужика имею! поджимает губы толстуха, а эта дура еще и девочка во всех местах! Идиотка!
— Это неправда, встреваю я. У меня был парень.
— Вот такой, развязно ржет она, показывая мне мизинец. С таким плеву не рвут. Так что тебя ждет сегодня полный фарш, Витек Евгенич уже койку в больничке готовит, потому что от Равиля с таким опытом только туда.
— Сука, блядь, рычит Нора и твердым шагом направляется из зала.
— Элеонора! Не надо! кричит ей вслед брюнетка.
Я хватаю ее за руку, и сорвавшимся голосом умоляю:
— Успокаивающее есть? Пожалуйста! Можно две!
— Бля, ноет брюнетка, ведет меня к своей сумочке, что висит на вешалке у входа. Мы же здесь все по собственному желанию. Тебя-то куда, дуреху?!
Она дает мне две белых таблетки, и одна из девчонок подносит бутылку воды.
— Вот… говорит она и успокаивающе гладит по голове, как ребенка, легче будет теперь. Не зажимайся только, чтоб меньше боли.
Я пью, киваю в ответ на слова, кажущиеся мне простым участием, и выдыхаю, обдумывая полученную информацию. Если до этого все казалось бредом, полусном, то сейчас… О, сейчас я очень четко все для себя проясняю!
И никаких клиентов, никаких Равилей и прочего!
Это клуб, все девочки здесь на добровольной основе, значит, охраны не должно быть сильно много.
В любом случае, можно сбежать.
Хотя бы до первого полицейского поста.
Надо успокоиться, таблетки помогут.
И действовать решительно. Здесь не Средневековье, я не рабыня. Должна быть управа на всяких Евгеничей!
В полиции все расскажу! И оттуда позвоню Ладе.
Все мои мысли о том, что не надо ее беспокоить, сейчас кажутся бредом.
Я виновата сама, я влетела, переоценила свои силы и жизненный опыт.
Дура? Да! Пусть так меня называют. Все, кто попадаются мошенникам, дураки. И только мошенники у нас умные.
Когда выберусь из этого всего, буду переживать и виниться. А пока надо искать способ избежать веселой ночи в компании нескольких мужиков. Похоже, Евгенич решил отбить большую часть денег в первое же мое… применение.
Выстраиваю в голове план.
Отпрошусь в туалет, выскочу через черный ход, потом в полицию. И наберу Ладе. Один звонок и она меня вытащит. Она, и ее богатый муж.
Лучше я им буду должна, чем… Этим.
Стыдно, конечно, Но не настолько, чтоб покорно терпеть издевательства.
Таблетки быстро действуют.
Я действительно успокаиваюсь. План побега кажется вполне реальным. Даже, когда в зал входит здоровый мужик и хватает меня за локоть, куда-то ведет, я не теряю надежды. Нет места для маневра пока что, нет никаких сил, чтоб сопротивляться. Но все еще будет. Возможность представится. По крайней мере, я до последнего буду верить в то, что все обойдется.
Проходим по длинному коридору. Прохладно, от этого соски на груди затвердевают и очень развратно проявляются через тонкую ткань. Верзила косится на них, и от его взгляда становится мерзко.
Где-то громко играет музыка, меняются запахи. Тянет вкусной едой и выпивкой.
Слышу ругань, уже, как во сне. Состояние мягкое, податливое. Похоже, переборщила я с дозой успокоительного.
