— И он разрешил слизать с себя соль? — хихикает. — А ты намочила трусы?
— Дура, — тоже хихикаю, толкая ее в плечо.
— Тебе нужно носить запасные, когда Градский в городе, — заявляет авторитетно.
Крис видела его вживую не так много раз, но о нем она знает больше, чем о любом своем парне.
Мы опять глупо хихикаем, но, чтобы перейти к самому интересному, мне нужно собраться с духом.
Кристина не девственница, в отличие от меня. Она вообще два раза не думает, перед тем как что-нибудь сделать. Мой брат считает ее проблемной, и это бесячий снобизм. Она такая, какая есть: смелая!
— Я видела, как он занимается сексом, — вываливаю ей. — С какой-то рыжей телкой. Он даже штаны не снял!
Она давится сигаретным дымом и сипит, откашлявшись:
— Боже мой! Тебе теперь психоаналитик понадобится…
Кривовато улыбаюсь, опуская тот момент, где Влад сказал то же самое.
— Ну и как?
— Что как?
— Какой у него член? Сантиметров тридцать?
— Боже, заткнись… — прячу лицо в ладонях. — Я не видела…
— Ты что, глаза закрыла? — издевается она. — Такой шанс…
— Я видела его голую задницу.
Надеюсь, что у нашего разговора нет свидетелей, поэтому кручу головой по сторонам.
— Ну хоть что-то… — цокает.
Она вообще не понимает моих чувств. Крис, как и мой брат, ни разу в жизни не была ни в кого по-настоящему влюблена. Андрей ни одну свою девушку не приводил домой. Никогда. И Стасю в том числе. Я бы могла открыть ей глаза, ведь все это я уже сто раз видела.
Кристина тушит об урну сигарету, говоря:
— По-моему, тебе пора переходить на следующий уровень, а то так и умрешь девственницей.
— Это на какой? Преследование? — Пинаю кедом лежащий на асфальте пластиковый стакан.
— Ну, к активным действиям. Он же не экстрасенс. Ты только смотришь на него, и все…
— А он даже не смотрит.
Это больной вопрос. Очень больной!
— Ну так сделай что-нибудь, чтобы посмотрел, — машет в мою сторону рукой. — Как на красивую и сексуальную девушку, — добавляет со вздохом.
— И что ты предлагаешь? В любви ему признаться?
Больше всего на свете я боюсь того, что он надо мной посмеется. Он это умеет. Я никогда не смогу с ним флиртовать. Я боюсь этого так же, как в пятнадцать.
— У меня от дыма мозги слиплись, я не в состоянии сейчас думать. Что у тебя с концертом в следующую пятницу? Мне отпрашиваться?
— Да! — Порывисто обнимаю ее плечи. — Меня взяли!
Мы прощаемся, и я вызываю себе такси.
По дороге домой проверяю чат участников концерта, который закрывает учебный год в консерватории. Конкурс на мое место был пятнадцать человек. На концерте будет министр культуры и еще куча разного народа. У нас оркестр и…
Брынькает уведомление, и я опять проваливаюсь в соцсеть.
Зависаю на фотографии, на которой кто-то застал нас с Градским в тот момент, когда мы слизываем со своих рук соль. Сохраняю фото себе в галерею, а потом открываю и рассматриваю, увеличиваю…
Рассматриваю его лицо, обращенное ко мне. Ленивую усмешку на его строгих губах. И его прямой взгляд на моем лице.
Мои глаза закрыты, а его смотрят на меня.
Он пялился?
Сердце делает в груди рывок, в животе оседает холодок.
Следом прилетает еще одна фотография, где мы боремся за бутылку текилы.
Если бы я так отчаянно не прятала глаза, видела бы, что и тогда он на меня смотрел. Прямо, открыто и с прищуром.
Боже…
У меня что, галлюцинации?
