— Я знаю, он уродливый, — горько вздохнул мальчик, видя, как замер его новоявленный отец.
— Ты знаешь, откуда это у тебя? — спросил Грейбек, выйдя из задумчивости.
— Тетя сказала, я получил этот шрам в аварии, в которой погибли мои родители.
— Это неправда. Такой след может быть только от очень сильного заклятья, — ответил Фенрир. Пару секунд он обдумывал, стоит ли ребенку вообще знать, как было дело и, наконец, продолжил: — Твои родители не были магглами, они были волшебниками, коим являешься и ты сам.
— А кто такие магглы? — снова очень тихим голосом спросил Гарри.
— Обычные люди, неволшебники. Как твои родственники.
— Они ненавидят волшебство, — словно по большому секрету, проговорил мальчик.
— Теперь это не имеет значения. Отныне ты мой сын, и я позабочусь, чтобы ты получил должное воспитание, — еще раз напомнил Грейбек, тем самым уводя разговор подальше от Лили и Джеймса Поттеров.
— Спасибо.
— Не за что. Будь готов к тому, что школа — это еще не все. Кое-чему я стану учить тебя сам. Ты не просто волшебник, ты оборотень — никогда не забывай об этом.
— Я постараюсь.
— Ты ведь уже научился распознавать таких, как мы?
— Да. Мне Тесса объяснила, и я ее всегда чувствую, и тебя. А других я здесь не видел.
— Еще встретишься. Так вот, ни обычные люди, ни волшебники не должны знать, кто ты такой. Никому не рассказывай и не выдавай себя неосторожными действиями. Этот запрет должен соблюдаться неукоснительно, ты понял меня?
— Да, отец, — пусть голос мальчика и звучал неуверенно, но он все-таки решил обратиться так.
Грейбек кивнул, показывая, что все нормально, и продолжил:
— Это не прихоть. Просто таких, как мы, часто недолюбливают и боятся. Одно дело — вызывать такие чувства намеренно и совсем другое — невольно. Были времена, когда на нас охотились, как на животных, и мы должны сделать все возможное, чтобы это не повторилось.
— Значит, меня в школе будут ненавидеть?
— Не будут, если сам себя не выдашь. На самом деле, магглы, да и маги тоже очень невнимательны и многих вещей просто не замечают, — усмехнулся Грейбек. — Кстати, тебе хорошо бы научиться скрывать и свой шрам.
— Как? — удивленно вскинулся Гарри.
— При помощи магии. Уверен, при должной тренировке у тебя получится.
— Он тебе все-таки не нравится? — с какой-то недетской обреченностью вздохнул малыш.
— Глупости. Не в этом дело. Магический мир знает тебя только по нему. Ты же не хочешь, чтобы все догадались, кто ты такой, и вернули тебя обратно к родственникам?
— Нет! — вскрикнул мальчик, и Фенрир имел возможность наблюдать всю силу спонтанного магического всплеска приемного сына: шрам осветился серебристым светом и исчез. Гарри вот так просто применил невербальные маскировочные чары. Очень неплохо! Пока не пойдет в Хогвартс — то, что надо, чтобы избежать ненужных подозрений.
— Вот, у тебя все отлично получилось, — довольно хмыкнул Грейбек.
— Что получилось? — страх все еще не покидал ребенка.
— Скрыть шрам с помощью магии.
— Ой! — Гарри прижал руку ко лбу, пытаясь понять, правда ли. Ощутил под пальцами привычную неровность и недоверчиво покосился на мужчину.
— Это зрительная иллюзия, на ощупь все осталось как есть, — объяснил Фенрир.
— Значит, я и правда волшебник? — едва слышно прошептал мальчик.
— Разве не об этом я толковал тебе все это время? — фыркнул оборотень. — Ты доел свой завтрак?
— Да, отец.
— Тогда пойдем погуляем, я покажу тебе окрестности.
Гарри тотчас соскочил со стула и оказался рядом с Грейбеком, как-то совсем доверчиво вложив ладошку в его руку. Подобная отзывчивость, несмотря на грубоватые манеры взрослого, обескураживала вожака. А еще закрадывались мысли, что могут найтись желающие воспользоваться этим.
Впрочем, время показало, что подобные опасения были напрасны. Гарри доверял только Фенриру и Тессе, а к остальным относился очень подозрительно. Жизнь слишком рано научила его, что порой даже родственников стоит опасаться.
Парк, окружавший поместье, более всего походил на лес и очень понравился маленькому волчонку внутри мальчика. Тотчас закралась мысль: «Неужели мне позволят здесь играть?».
Словно подслушав его мысли, Грейбек сказал:
— Можешь спокойно здесь гулять в свободное время. Заниматься тоже будем недалеко, на поляне за домом.
— Здорово! Спасибо! — воскликнул Гарри, но тут же сник, осторожно спросив: — Мне надо будет привести сад в порядок?
— Зачем? — не понял мужчина и даже остановился посреди едва заметной дорожки. Трава так сильно проросла сквозь ее плиты, что почти скрыла их.
— Ну... это было вроде как моей работой в доме тети и дяди.
— Здесь у тебя обязанности будут совершенно другими, а сад мне нравится таким, какой есть.
— Мне тоже, — словно по большому секрету проговорил мальчик.
— Вот и хорошо, — кивнул Фенрир, и они пошли дальше по дорожке. — Да, кстати. Сад не везде имеет четкую видимую границу с лесом, но ты определишь ее по запаху. Чувствуешь?
Малыш принюхался, смешно сморщив нос, и сказал:
— Кажется, да.
— Это запах логова, и я запрещаю тебе выходить за его границы, что бы ни случилось. Ты понял меня?
— Да, отец.
— Хорошо. Мне не хотелось бы тебя наказывать, но есть правила, которые нарушать нельзя.
— Я буду послушным!
— Быть хорошим оборотнем — не значит быть послушным, — возразил Грейбек, но потом понял, что его приемный сын еще слишком мал, чтобы уловить разницу, поэтому добавил: — Ты поймешь это, когда станешь старше. А пока учись не только слышать своего зверя, но и понимать.
— Я чувствую, что внутри меня есть кто-то еще, — признался мальчик, сосредоточившись на своих ощущениях.
— Это как раз твой зверь. Он всегда будет как часть тебя и с ним нужно подружиться.
— А как?
— Во-первых, быть внимательным к его желаниям. А во-вторых, не пытаться полностью подавить. Да, человек всегда выше зверя, но во многих вопросах последний опытнее, так как его инстинкты сильнее развиты. Если ты не предашь его, то он никогда не предаст тебя.
— Разве можно предать часть себя? — удивился мальчик.
— Кажется, суть ты уловил, — похвалил Грейбек, потрепав ребенка по волосам. — Но, к сожалению, можно. Бывает, что, став оборотнем, некоторые начинают ненавидеть своего зверя, винить его во всех своих бедах. И тогда можно окончательно потерять контроль во время полнолуния, волк будет неистово выгрызаться на волю, нападать на любого.
— Это ужасно!
— Согласен. Не думаю, что тебе грозит такое, но ты должен знать.
— Спасибо.
— Не за что. Идем, попробуем наладить контакт с твоим волчонком. Ты должен хорошо ужиться с ним, а то можешь попасть впросак, когда окажешься среди людей.
