- Отличный специалист, - дает он рекомендации. – Могу пока уступить, но когда вернусь, так и знай: я у тебя ее уведу.
- А как же молодая жена?
Не что, чтобы у меня на эту брюнетку были планы дольше, чем на пару ночей, но так, любопытно.
- Знает, - пожимает плечами Пашка. – Не возражает. И одобряет.
Н-да, похоже «одуванчик» ни при чем, на ней самой серьёзная порча, как сказала бы подруга моей бабушки, которая однажды решила, что пасьянс устарел, пенсию долго не повышали и стала использовать карты, чтобы гадать.
Тогда я смеялся, видя, как много людей обращается, чтобы она подсказала, как жить, указала на завистника или виновника своих бед и посоветовала, как избавиться от лютого сглаза. А сейчас я бы и сам ей немного поверил.
Никогда не слышал, чтобы жены благосклонно относились к бывшим пассиям своих благоверных. И тем более еще и одобряли их возвращение в супружескую постель…
- Может, сейчас все обсудите? – предлагает мне Пашка. – Присмотрись к ней. Она того стоит.
Взглянув на брюнетку и на этот раз уделив больше внимания не выделяющимся аппетитным частям тела, а лицу, неожиданно понимаю, что уже ее видел. И тоже на свадьбе. На свадьбе другого своего лучшего друга – Макса. И там она тоже крутилась вокруг жениха.
Может, и платье на ней такого яркого цвета не просто так, а как символ переходящего знамени.
- Нет, спасибо, - отворачиваюсь, мгновенно теряя к женщине интерес.
- Зря, - комментирует Пашка. – Вряд ли бы она взялась устроить твою личную жизнь - Алла не берется за безнадежные случаи. Но это самый лучший помощник, который у меня когда-либо был.
И как только до меня доходит услышанное, я снова разворачиваюсь к брюнетке.
Так вот, значит, кто внушил двум моим лучшим друзьям, что уже пригорает, пора изменить привычкам и вкусам и прослушать в компании сотни людей монотонный марш Мендельсона!
- Расслабься, - кивнув бармену, прошу обновить коньяк для себя и заказываю порцию другу. – А то за столом тебе было некогда.
- Не могу, - отвечает он, и вместо того, чтобы прикоснуться к бокалу, начинает крутить головой. – Думаю, пора искать Люсю…
Словно подслушав, в этот момент к нам подбегает какой-то мальчишка лет десяти и, сияя коварной улыбкой, многозначительно дергает Пашку за карман пиджака.
- Я знаю, где спрятали вашу невесту! – сообщает он радостно. – Готов открыть тайну за стольник! Поторопитесь, она уже так волнуется, так волнуется!
К моему удивлению, Пашка тут же лезет в карман и готовится отправиться за маленьким проводником.
- Вот тебе тысяча, - опережаю приятеля и вручаю банкноту мальчишке, - пойди, успокой новобрачную и займи ее еще хотя бы минут на пятнадцать.
Издав ликующий визг, мальчишка срывается с места и несется выполнять поручение, а я подвигаю бокал к другу, которому выбил маленькую передышку перед неустанным надзором.
- Желаю тебе… - когда он берет в руки бокал, поднимаю свой, потом ловлю восторженный взгляд и все-таки выдаю: - И как тебя угораздило?
Бокалы пустеют, вновь обновляются. Оба похрустываем кислющими лимонами, я – от тоски, а Пашка такой довольный и голодный, что вряд ли чувствует вкус и понимает, что ест. Тихо сидим, но неплохо, почти как в прежние времена. Если только унять этот шум за спиной, крики гостей, которые вновь хотят лицезреть, как другие целуются, и топот тех, кто на танцполе пытается освободить в желудке место для новых блюд, принесенных официантами.
- Н-да… - выдаю я глубокомысленно.
А Пашка облокачивается на барную стойку, расплывается в улыбке и неожиданно принимается декламировать:
- В часы, когда бывает
Так тяжко на груди,
И сердце изнывает
И тьма лишь впереди;
Без сил и без движенья,
Мы так удручены,
Что даже утешенья
Друзей нам не смешны…
Выждав пару секунд, он салютует мне бокалом, выпивает залпом коньяк и просвещает:
- Федор Тютчев. Люся от него без ума. Немного меньше, чем от меня, но все же… - Пашка качает головой и прочувственно добавляет. – Спасибо, друг, сам того не зная, ты давным-давно сделал мне лучший подарок! Моя мать, как увидела тогда эту книгу (не успел ее выбросить), сказала, что это отличная тренировка для вкуса и памяти, и заставила много чего заучить. Кто бы подумал, что действительно пригодится? Так удачно совпало!
С сочувствием смотрю на приятеля, настолько утомленного сегодняшним днем, что он опьянел от пары глотков коньяка.
- И ведь пригодилось! - повторяет он радостно. - Я ведь поначалу Люсю этим и взял, это уже потом она оценила другие мои таланты! Столько лет прошло… Двадцать? Двадцать один? Не припомнишь?
И я действительно что-то такое припоминаю.
Мне было лет десять, когда на свой день рождения меня пригласил приятель, с которым мы вместе ходили на секцию бокса. Приглашение было неожиданным, до этого мы не особо общались, приятель был старше на целых пять лет, и я понятия не имел, что ему подарить. Вспомнив наставления родителей, что книга – лучший подарок, схватил первый попавшийся томик потолще из домашней библиотеки и помчался на день рождения.
Принимая подарок, именинник не проронил ни единого слова, а другие его приятели вовсю хохотали. Хотя и украдкой. Я был младше, но дрался получше многих из них.
Откровенно говоря, я был уверен, что на этом наши приятельские отношения с тем приятелем и закончатся. Но нет. О неудачном подарке мы ни разу не вспоминали, как будто и не было ничего, но постепенно, несмотря на разницу в возрасте, которая тогда казалась пропастью, стали не приятелями, а друзьями. И друг этот - Пашка.
- Прости, - запоздало раскаиваюсь в том, что тоже, оказывается, невольно приложил руку к этому браку.
Пашка смеется и, по глазам вижу, торопится отправиться все же на поиски невесты.
Поразительно! Вместо того, чтобы вздохнуть посвободней, расслабиться и выпить в компании друга, как раньше, он торопится за той, от которой и так не сможет избавиться как минимум месяц.
А главное – никого не волнуют такие разительные перемены. Ни Пашку, ни его родителей, которые кричат тосты громче остальных гостей, ни Макса, который горевал, что не может поддержать приятеля в такой важный день, потому что у него что-то с тещей, и нужно срочно мчаться в другой город, чтобы супруга не беспокоилась.
И да, конечно, то, что человек устоявшихся взглядов вдруг так изменился, не волнует и брюнетку в огненном платье.
Порхает беззаботной пчелой от одной группы гостей к другой, что-то обговаривает с тамадой, незаметно управляет официантами, мирно разводит по сторонам двух гостей, которые собирались подраться, выгоняет из зала кота, который как-то проник в ресторан и нагло лизал пятки какой-то важной, но пугливой до новых ощущений мадам.
В общем, не оставляет ни единого шанса хоть как-то украсить этот траурный праздник. Не оставляет ни единого шанса новоявленному женатому человеку вскинуть голову, очнуться и хотя бы подумать: «Твою ж мать, что я здесь делаю?!»
- Слушай, - успеваю остановить друга за пару минут до побега за новобрачной. – А что на твоей свадьбе делает твоя помощница? Зачем ты ее вообще пригласил?
- Ну как же, - пожимает плечами он. – Она помогала с организацией свадьбы. Люся – ее дальняя, но любимая родственница. И потом, Алла сразу сказала, что у нее есть одно неизменное правило: если она берется за дело, то всегда лично доводит жениха до загса и присутствует на церемонии.
То есть, всучила престарелую родственницу и не оставила ни единого шанса сбежать…
Ловко!
- Значит, - кивнув на брюнетку, перевожу взгляд на Пашку, – говоришь: хороший специалист?
- Ой, - выглянув из-за меня, удивляется Люся. - Это не Паша!
Могла бы не уточнять.
Этот голос легко узнает любой сотрудник нашей компании "Ваш комфорт". Потому что слышим мы его редко - по должности не положено. Обычно такая честь перепадает нашему руководству. Но это единственный человек, который, даже случайно пожелав "доброго утра", способен как минимум половину сотрудников выбить из комфортного душевного состояния.
