Констанция вызвала к себе Главу дефензивы.
* * *
— Читай! — Елизавета порывисто положила на стол перед Екатериной одинокий лист бумаги. Было ясное летнее утро, и в открытое окно был виден Финский залив, по которому скользил одинокий парус. Императрица недавно встала и изволила чаёвничать в халате и тапочках.
— Что там? — лениво поинтересовалась Катерина. Сегодня ей приснился прекрасный сон, в котором у неё появился новый молодой-горячий, и она ещё пребывала под впечатлением. Всё-таки женское тело требует любви и ласки, а у неё уже полгода никого после отставки фаворита Дашкова.
— Отчет от баронессы Оффенберг, которую мы отправили в Польшу, — не смотря на расслабляющую обстановку Петродворца, Канцлер была в деловом брючном костюме. — Только что получила и сразу к тебе.
— И как прошёл банкет? — всё ещё находясь в благодушном, Катерина отпила из чашки, любуясь колыханием шторы от ласкового морского бриза, за которой скрылся белый парус.
— А ты прочти! — настояла Лизавета.
Старшая сестра взяла лист, и по мере прочтения её брови поползли вверх.
— Как это понимать? Она, что, перепила там на халяву?!? Фаворит Констанции, мастерская техника огненной стихии, Императорский гнев и на закуску заявление Исабель Третьей, что это её сын!!! — воскликнула Екатерина. — Это больше похоже на вымыслы Мухиной для её желтой газетёнки!
— Нет, это не выдумки, я получила подтверждение о произошедшем от завербованного польского придворного. Теперь всё сходится. Залесский, фаворит Грабовской — это и есть Шонуров!
— Как это??? Подожди, но у Залесского же есть стихия огня!
— Что подтверждает виденное баронессой на банкете, — кивнула Лизавета.
— Но откуда мастерская техника? Он же был новиком! А со стихией огня он — максимум ученик!
— Не знаю! Может, какой усилитель источника изобрели? Как-то же он выдал второй раз Императорский гнев. Ты же не хочешь предположить, что он теперь архимаг!?!
— Нет, конечно! Архимагинь всего десяток, включая нас с тобой. И никаких упоминаний о мужчинах-архимагах за всю историю! — Катерина помолчала, собираясь с мыслями. — А что слышно от этой твоей Джейн Бонд? У него же не было денег? Кажется, она должна была у него потребовать долг и соблазнить?
— После появления около Ярослава княжны Юсуповой он больше не выходит с ней на контакт. Деньги пообещал вернуть, когда наша агентесса дозвонилось до него на прошлой неделе.
— Значит, всё-таки, Юсуповы! — со злостью прошептала Екатерина. — А позвоню-ка я Арине, поговорим с ней по-родственному. Обменяемся, так сказать, информацией. Пусть обозначит свой интерес, чтобы нам друг другу на пятки в Польше не наступать на потеху дефензиве. Всё-таки одно дело делаем — заботимся о процветании империи, лишние конфликты никому не нужны.
Императрица взяла телефон и набрала номер. Через пять длинных гудков ей ответили.
— Арина, долгих лет! — по громкой связи поприветствовала собеседницу.
— Ваше Императорское Величество, здравствуйте! — ответила Глава клана Юсуповых.
— Ну же, Арина, я просила наедине называть меня на «ты» и без чинов! Мы же родственники, хоть и дальние.
— Екатерина, да, я запамятовала. Не ожидала, что позвонишь.
— Как твои девочки-умницы? Я была рада за их высокие результаты на Лидерах империи, — голос императрицы преисполнился мёда. — Помнится, Ирочка на следующий год планирует поступать в ВУЗ. Определилась уже, куда пойдёт?
— Нет, ещё. Ты же знаешь, в её возрасте больше думаешь о мальчиках, балах и платьях, чем об образовании.
— Ну-ну, а я слышала, ты её сделала преемницей. Думаю, она быстро повзрослеет. А что с Машенькой, где она?
— Да у неё один ветер в голове. Говорит, влюбилась, сил нет. Поехала за одним мальчиком ухаживать. Ты же знаешь, одаренным девочкам всё приходится брать в свои руки и проявлять инициативу, чтобы не остаться одной.
— Да, не те уже парни, не те! Раньше, хоть, ухаживать пытались, стихи читали, на свидания приглашали, а теперь приходится самим их выгуливать.
— Ты права. Помню, как мой Николай за мной ухаживал двадцать лет назад! А теперь, и не говори, обмельчали кавалеры!
— И куда твоя Машенька поехала? — невинным тоном спросила Императрица.
— Да недалеко здесь, в Варшаву.
— А что, у нас уже кавалеров в России-матушке не хватает? Зачем тебе поляк в зятьях?
— Зачем, поляк? Нет, наш мальчик, российский.
— А как зовут? Интересно, на кого Машенька глаз положила.
— Ой, да вы его с Лизой на Балу дебютантов должны были видеть. Слабый род, ничего особенного, — попыталась отмахнуться, как о несущественном.
— Арина, имя, — в голосе Екатерины лязгнула сталь — ей надоело ходить вокруг да около.
— Да Шонурова приемный сын, Ярослав, — нехотя ответила Юсупова.
— А-а-а, да, наслышана, — Романова вновь перешла на светский тон. — Он ещё кремами интересными баловался… Ты-то, небось, тоже кремами решила увлечься? Из-за секрета молодильных яблок к нему Машу отправила?
— Катя, ну, куда мне еще крема? И так людей на все проекты не хватает. Нефть, золото, да ещё и меха! Кремами, скорее, Разумовская начнёт, ей это ближе. Да и дружит Митя с Ярославом. Нет, я же говорю, влюбилась Маша.
— Ну-ну, когда это девочки голову от любви теряли? Тем более твои! Это мальчики голову теряют, точнее, думают другой головой. Зачем Машеньке бедный новик? Думается мне, дело всё-таки в креме, а мануфактура старшего Шонурова сейчас находится под моей защитой. Смотрю, чтобы никто не поживился, пока производство остановлено.
— Катя, мне эти крема никуда не упёрлись. Нет, дело именно в парне. И не новик он, — Юсупова начала колоться, чтобы отвести от себя подозрения. — Ярослав уже ученик, а ты сама понимаешь, какой у парня потенциал для его лет.
— Ну-ка, ну-ка, поподробнее, с чего взяла, что он ученик? — заинтересовалась Екатерина. Если Юсупова узнала о событии на банкете раньше Императрицы, то надо понимать, от кого. Как может разведка Юсуповых работать лучше тайной канцелярии?! Ой, полетят чьи-то головы, если это так!
— Так это моя Машенька и выяснила. У него, оказывается, еще и Сила жизни есть. Только об этом никому не известно. Ярослав, почему-то не спешит подтверждать свой ранг.
— Как, Сила жизни?!? Ты ничего не путаешь???
— Уверена на сто процентов! Маша не могла ошибиться — у него лечебный аспект.
— Вот, дела! — озадаченно ответила Романова и через небольшую паузу стала сворачивать разговор. — Ну, ладно, Арина, рада была с тобой поболтать. Ты же знаешь, наши двери для тебя всегда открыты! Если что нового-интересного, звони по-простому или приезжай в гости. И от Маши какие новости будут, буду признательна, если узнаю их первой.
— Обязательно! Как только, так сразу, ты же меня знаешь! У меня тоже просьба будет, по-родственному… не говори другим родам, что он ученик, чтобы у Машеньки была фора. А то налетят невесты, как мухи не мердэ, будут мешать, и всё такое…
— Конечно, дорогая, без проблем! — Екатерина прервала соединение. — Старая кошёлка! Знала и сидела молча! По-родственному, — передразнила она собеседницу. — А раньше сказать?!? Лиза! Это что получается, он — уже учитель???
— Да, богата русская земля на таланты, — в задумчивости ответила младшая Романова. — А получается это, Катя, что с его темпом развития он переплюнет Ржевского и станет первым русским магистром! И вытаскивать его обратно надо обратно прямо сейчас, пока другие императрицы с католичкой не прочухали!
— Точно! — Императрица подскочила с кресла и в волнении зашагала по комнате. — Какими силами мы располагаем, чтобы эвакуировать его в Россию?
— Силовой вариант на территории Польши исключен, если только он сам не заявится в наше посольство.
— Согласна… Вот что, попробуем пока выманить его без крайних мер. Род Шонуровых, помнится, был княжеским. Грех не вернуть статус, раз у наследника проявилась стихия огня. Дай скромную заметку в «Имперские известия», что по совокупности заслуг перед Отечеством моим указом Шонуровым присваивается княжеское достоинство. Привилегию им дадим — отмену всех налогов и сборов на производство и продажу кремов «Невской косметики». Но для внесения записи в Бархатную книгу и начала действия привилегии требуется присутствие дееспособного наследника. Старшего Шонурова необходимо поместить в лучшую клинику, чтобы не отдал концы раньше времени. Лечить, но небыстро. Иначе Петр Алексеевич сам сможет принять титул. Всё понятно? А баронесса пусть донесет до сведения Ярослава крайнюю необходимость быть в Петербурге для торжественной церемонии. И чем скорее, тем лучше!
