- Следующий будет действительно большим, - предупредил он.
О Боже, если больше – значит больно… действительно больно, она не вынесет. Линдси начала сжимать зубы и заколебалась. Она его расстроила, когда скрывала боль во время порки. Он сказал, что надеется на ее честность.
Но где граница между тем, чтобы вытерпеть боль и порадовать Дома, и тем, чтобы зайти чересчур далеко?
- Желтый, - прошептала она.
- Вот теперь ты молодец, черт возьми! - произнес он более глубоким голосом, чем обычно, и его одобрение согрело ее, как горячая ванна. - Не придется ставить тебя в угол, - морщинки, расходящиеся веером в уголках его глаз, стали еще глубже от удовольствия.
Чертов Дом. Он хотел, чтобы она заговорила, и намеренно подтолкнул ее к этому. Ее гнев утих от чудесного ощущения его заботы.
Чувственное пламя вспыхнуло в его глазах, когда он положил руку ей между ног, прямо на лобок и киску. Почему небрежная ласка показалась ей еще более интимной чем то, что он уже сделал? Может, по той причине, что он делал это так же, как и сжимал ее плечо или дергал за волосы, будто он мог прикасаться ко всем частям ее тела. Осознание, что она хочет, чтобы он обладал ею, проникло в ее сердце вместе пониманием, что именно это он и сделает.
- Сейчас я сделаю тебе больно, - грубо сказал он.
Что? Она облизала губы и осторожно произнесла:
- Н-но ты уже сделал больно Диксону.
- Я не особо напрягался... так что у меня и на тебя хватит сил.
Линдси задрожала, когда он взял в левую руку трость и восьмидюймовый флоггер с узкими резиновыми хвостами. Такой короткий. Он легонько прошелся тростью по задней стороне ее бедер. Когда добрался до ее попки… Шлеп.
Ой! Жгучая боль пронзила ее тело, внутри все сжалось, а ноющие груди налились еще сильнее. Когда он ударил ее по другой ягодице, она поняла, что анальные шарики, наполняя ее, увеличили чувствительность. Каждый удар тростью заставлял ее сжиматься, усиливая жгущее чувство удара, и все же она чувствовала, как растет ее голод. Она так сильно хотела, чтобы он вошел в нее. Линдси тяжело дышала, пытаясь не двигаться.
Он обвел пальцем клитор, а затем толкнулся в лоно, и ее кровь превратилась в бушующее пламя, мчащееся по венам.
- Готова к большему?
Он поднял маленький флоггер и ударил прямо по киске.
- Черт! - от жестокого блаженства все ее тело изогнулось, подбросив вверх. Запястья натянули наручники.
- Именно, - он схватил ее за правую ногу, щелкнул хвостами, ударил половые губы снизу, а затем по клитору сверху.
О, Боже, о, Боже, о, Боже.
- Да, хорошо, - он наклонился и жестоко ущипнул ее соски, но под его горячим взглядом боль скользнула ниже, эхом отдаваясь в ней, как низкий звон колокола. Прежде чем она успела что-то понять, он ударил тростью по ягодицам и флоггером по половым губам.
Слишком много ощущений обрушилось на нее одновременно, превратившись в темную кипящую лаву, стекавшую вниз к лону. Она сжалась вокруг этой штуки внутри, захлебываясь в невероятном желании.
- О, пожалуйста, - ее пальцы вцепились в прутья клетки. Не двигаться, не двигаться. Но больше она не выдержит. Просто не сможет. Все болело и пульсировало странной смесью удовольствия, боли и нужды. - Я хочу...
- Нет, зверушка. Тебе нужно, - перебил ее он беспощадным тоном со стальными нотками. Флоггер снова ударил ее прямо между ног.
Тело дернулось, стремясь к вершине. И не достигнув ее, она сорвалась вниз, как ей показалось, вместе с клеткой. Все ее чувства сосредоточились на его прикосновениях и огненной лаве, кипящей внутри. Ее затрясло.
А Зандер снова смотрел на нее, прямо на ее киску.
- Черт возьми, ты великолепна, - он обвел пальцем ее клитор. - Влажный и такой красный, что почти светится.
Зажужжала лебедка, он опустил клетку на уровень паха. Зандер расстегнул джинсы, и его член прижался к ее входу.
Ее влагалище казалось слишком пустым, и все же анальные шарики ощущались очень большими, и ее разрывало между страхом и желанием. "Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста", - беззвучно молила она.
- Впусти меня, детка, - его член вдавливался в нее, гладкий, горячий и очень толстый. Анус уже уже был заполнен этими шариками, и его член входил слишком туго. - Черт, как же мне тут хорошо.
Она не была уверена, что чувствует то же самое. И все же по мере того, как он проникал глубже, удовольствие наполняло ее, и тело запело.
- Я внутри. Взгляни на меня, Линдси.
Пот выступил у нее на висках, и она с трудом подняла тяжелые веки.
Он долго изучал ее, с нежностью, от которой сжималось сердце, и весельем - и страстью - во взгляде.
- Да, все хорошо, - он ухватил ее за бедра и толкнулся. Когда его член выскользнул наружу, а он не двигал бедрами, она поняла, что Зандер стоит на месте и просто качает птичью клетку. Взглянув на ее лицо, он дернул клетку к себе, резко проникая в Линдси.
От невероятно острых ощущений Линдси выгнула шею. Вся ее нижняя половина была переполнена, опухла изнутри и пульсировала снаружи.
Она смотрела на него, пока он отталкивал клетку, выходя из нее, притягивал и снова входил к нее. Снова и снова. Жесткий и безжалостный, и ее телу нравилось это. Она едва двигала бедрами. Линдси дернулась в оковах, все связные мысли покинули ее голову, кроме желания, от которого кипела кровь. Желания получить больше и кончить...
И постепенно он полностью отстранился, отступил назад, а флоггер опустился на ее клитор. Один, два. Три. Не так сильно, как раньше, но безжалостно, он бил прямо по невероятно чувствительному клубку нервов.
- Не-е-ет, - невероятная боль и потрясающее удовольствие пронеслись через все ее тело.
Он не остановился. Удар, удар, удар, и взрывные ощущения продолжали возносить ее все выше. Это было больно, но разрушительное удовольствие выплескивалось наружу, как короткое замыкание, играя на каждом нерве, пока она не потеряла способность удерживать себя на месте.
- Блять, ты прекрасна.
Она едва могла расслышать его грубый баритон сквозь шум в голове. Он ритмично входил в нее, безжалостно держа за бедра. Она любила это. Любила его. Любила, когда он брал ее, доводя до умопомрачения.
Де Врис замедлился.
- После всех твоих жалоб, тебе лучше кончить еще раз.
Еще раз? Она же умрет.
- Не-а, - хрипло запротестовала она. - Все. Я все.
- Ну, конечно, детка. - Хотя она слышала, как напряжен его голос, он держал себя под контролем, а его член вырисовывал бесподобные сладкие круги и делал размеренные толчки, будто он мог вечно продолжать с той же силой.
Линдси больше никогда не сможет сдвинуться с места.
Он перестал двигаться.
- Посмотри на меня, Линдси, - его мягкий тон был пронизан стальными нотками.
Она открыла глаза.
Его лицо было требовательным и невероятно мужественным. Он смотрел на нее со строгостью Мастера.
- Пора продолжить.
И она, словно была полностью под его контролем, задрожала от пронзающего ее члена. Та штука все еще была в ее попке и напоминала о себе при каждом движении.
Он слегка наклонился вперед, приблизившись к птичьей клетке, держа Линдси за бедро и оставаясь внутри нее. Другой рукой он потянулся к ее перевязанной веревками груди.
- Нет!
Не обращая внимания на ее протест и ерзанье, он стал мять тугую набухшую плоть.
Ее накрыло невероятно огромной волной жара. Она ахнула - и тут он ущипнул ее за набухшие соски
- Боже мой, - ощущение было не… совсем… болью, скорее, это было давление, растущее глубоко внутри нее, словно перед извержением вулкана.
Он рассмеялся, когда мир вокруг нее исчез, и она полностью оказалась под его контролем. Его член медленно входил и выходил из нее, погружаясь глубже, чем раньше, и она возбуждалась все сильнее. Ее клитор ожил и заныл, посылая импульсы невероятного желания по всем нервным окончаниям.
- Вот так, детка. А теперь держись, - предупреждение дошло не сразу. Даже когда он выскользнул из нее и потянул за штуку в ее попке. Один стеклянный шарик выскочил наружу, но он вставил его обратно и свой член тоже. Наружу. Она почувствовала холод, когда он добавил смазки, и анальная игрушка-бусинка скользнула внутрь, через тугое кольцо мышц, стимулируя каждую частичку ее нервов. Наружу. Внутрь.
