– Об отце, конечно. Твоему… другу… – тут он запнулся, – прощения нет.
– Я ненавижу ложь во всех ее проявлениях. Если любишь человека, то открываешь свою душу нараспашку, впуская его внутрь себя, живя им, чувствуя его, как самого себя. Неправда же порождает недоверие, желание проверить. И вот тут любовь умирает.
– А если для неправды есть свои причины? – хрипло спросил у меня Неждан. – Крайне веские…
– Никакая причина не оправдывает ложь в любом ее проявлении. Доверие либо есть, либо его нет. А каждый раз гадать: сказали мне правду или солгали, я не хочу.
– А если ты полюбишь настолько, что будешь готова простить ложь во благо?
– Моему любимому придется очень сильно и долго меня уговаривать.
Я взъерошила волосы Неждану, задев ушную раковину.
– Думаю, что он будет сильно-сильно стараться.
– Вначале надо крепко полюбить, а потом посмотрим.
– Это обнадеживает.
Неждан пощекотал мне живот, проверяя, насколько я готова к продолжению нашего сексуального марафона. Я стала замечать, что все чаще и чаще без слов понимаю, о чем он думает. Вот в настоящий момент он явно затевает шалость.
И точно. Из ведерка со льдом, стоящего неподалеку, была вытащена слегка растаявшая ледышка. Шампанское со льдом – необходимый атрибут сегодняшнего романтического вечера. Последний день нашего рандеву было решено отметить по-особому.
– Что ты собираешься делать? – воскликнула я, предполагая его намерения.
– Хочу проверить, насколько правдивы фильмы, – с хитрой ухмылкой произнес Неждан.
– Я буду кричать, – предупредила мужчину.
– Будешь. Непременно, – он занес руку над моим животом. – От наслаждения. И не один раз.
С ледышки сорвалась капля и, опустившись ко мне на живот, растеклась небольшой лужицей размером с пятирублевую монету. Капля оказалась ледяной, по всему телу пронеслась волна дрожи.
Тут же место падения капли накрыли обжигающие губы Неждана, спровоцировав еще одну волну, в этот раз необычайно приятную.
Я попыталась оттолкнуть его голову со словами:
– Что ты творишь? Моей смерти хочешь?
– Ни в коем случае. Хочу, чтобы у тебя остались яркие впечатления от нашего общения.
– Куда уже ярче. По-моему, сложно придумать что-то более яркое и волнующее, – возмутилась я.
– Должно же наше общение оставить в твоей памяти след.
Неждан был непреклонен.
– Еще какой! – воскликнула я, когда губы Неждана, продолжая исследовать мое тело, добрались до груди.
И тут снова контраст: вместо касания горячих ласковых губ я почувствовала на груди очередную холодную каплю.
– Вот такой.
– Перестань. Мне не нравится, – игриво толкнула его в плечо. – Лучше на себя покапай. Я посмотрю, как это тебе придется по вкусу.
– Если это сделаешь ты, буду только рад, – мурлыкнул Неждан.
Неужели он так умеет? Это же райская музыка для моих ушей.
Неделя, проведенная рядом с этим человеком, до основания потрясла мои внутренние устои. Я боялась загадывать и что-либо спрашивать, но тем не менее у меня тлела маленькая надежда, что наши отношения продолжатся и после. Мне казалось, что лишние вопросы о нашем будущем лишь все испортят. Надо признаться самой себе – Неждан вызывал у меня самые положительные эмоции. И тут речь не шла о плотской составляющей отношений. Здесь все было на высшем уровне. В сексуальном плане мы подходили идеально. Речь о духовной стороне вопроса. Я стала замечать, что каждую секунду любуюсь этим человеком. Мне не просто приятно на него смотреть, если он отсутствует рядом, то складывается ощущение, что у меня отняли какую-то часть тела.
А еще меня посетила шальная мысль. Я представила Неждана отцом своего ребенка. Когда-то слышала о своеобразном тесте, позволяющем определить, подходит ли тебе тот или иной мужчина? Так вот, женщинам предлагали сказать «да» или «нет» на вопрос: готовы ли они родить ребенка от конкретного человека? И, положив руку на сердце, я без сомнений сказала себе, что хотела бы видеть Неждана в этой роли. Неважно, на кого малыш будет похож, главное, это будет наш малыш. Куда только ни занесет фантазия? Ведь я забыла спросить о самом главном у одного из участников нашей игры.
– Что-то ты задумалась. О чем? – возвратил меня в реальность вопрос Неждана.
– Да так. Говоришь, что будешь не против моих шалостей?
Я приподнялась на кровати, нависая над ним на руках. Мои волосы упали ему на лицо. Однако он даже не попытался их убрать, наблюдая за мной. Пришлось немного отстраниться, я же прекрасно знаю, как неприятно, когда волосы щекочут кожу. Хотя, судя по виду, Неждану было приятно.
– Из твоих рук даже яд приму.
Странные слова, но как приятно их слышать.
– Я добрая. Зачем же яд и долгие мучения, уж лучше стальной клинок в межреберье, – отшутилась я.
А вот он, в противовес мне, был на удивление серьезен. Мне пора бы уже привыкнуть к таким сменам настроения. В те редкие моменты, когда его лицо озарялось улыбкой, мне хотелось расцеловать весь мир. Какой удивительный эффект от, казалось бы, обыкновенной улыбки.
– Неужели я заслужил? – на меня смотрели черносмородиновые глаза.
– Да.
– За что?
– За то, что столько раз заставлял меня умирать от удовольствия. А я женщина хрупкая, меня беречь надо.
– Тогда я клятвенно обещаю оберегать тебя, хранить верность, любить и уважать.
И опять странный взгляд на меня.
– Ой, я так много не прошу. Мне столько не унести. Я хрупкая, а это такая большая ответственность. Пожалей меня, – постаралась я перевести его слова в шутку.
Напрягал меня разговор об этом. Словно мы говорим на разных языках.
– Уговорила, тогда я возьму тебя вместе с грузом и понесу, куда скажешь.
И тут Неждан совершил то, что я не ожидала: он перевернул меня на кровать, подмяв под себя. И теперь уже он нависал надо мною.
– А пока ты раздумываешь, что взять вместе с собою, я воспользуюсь моментом и …
Дальше он не договорил, но и без слов стало ясно, чем он желал воспользоваться. Возмутиться несправедливостью не удалось, поскольку как раз в этот момент он нежно поцеловал меня в губы. После чего все мысли вылетели у меня из головы, кроме одного слова «еще». Неждан от губ переместился к плечу, провел языком по ключице и опустился еще ниже, завладев соском. Меня моментально накрыло острое удовольствие. Я стонала, металась, кажется, даже кричала в его опытных руках, а этот кудесник играл моим телом, как желал и как считал нужным.
После, ожидая его из душа, я подумала, что неплохо было бы позвонить подруге, которая так любезно подарила мне неделю в раю. Очень скоро за нами должна прибыть машина. Сегодня вечером у меня встреча с родителями. Как бы я ни хотела ее избежать, но ничего не поделаешь, надо хоть изредка видеться. Все-таки они моя семья.
Не знаю, как так получилось, что наша когда-то дружная семья распалась. Ведь было же совсем иное время. Тогда мы с удовольствием собирались все вместе на кухне, и каждый рассказывал, как прошел день, что интересного произошло, спрашивали друг у друга совета, поддерживали в трудных ситуациях. А потом такие посиделки стали происходить все реже и реже, пока совсем не прекратились. И оказалось, что у каждого своя жизнь, свои интересы. Мама оказалась озабочена восстановлением увядающей красоты, пропадая в СПА-салонах, фитнес-клубах и массажных кабинетах, у отца, я так подозреваю, появилась любовница, на которую он и тратил все свободное время, а у меня же была своя жизнь. И пустоту в душе заменила Светлана, с которой я делилась всем самым сокровенным.
Вот и сейчас перед тем, как встретиться с родителями, я хотела пообщаться с подругой.
– Привет, дорогая, – произнесла я, услышав голос подруги.
Правда, это был рык «меня нет и не будет», но это такие мелочи по сравнению с мировой революцией.
– А! Это ты.
Светлану, похоже, я вырвала из царства Морфея.
– Что-то ранехонько ты в кроватку легла. Вроде бы день на дворе.
Я принялась разглядывать потолок в спальне. Можно было бы пойти в гостиную и полюбоваться на январское солнышко, но сил туда доползти не было. Неждан вымотал подчистую. Еле-еле язык ворочается.
– Зато ночь была веселая. Рейд у нас был. Нервы потрепали знатно. Вот теперь лежу, отсыпаюсь. А ты чего звонишь? Что-то случилось? – настороженно произнесла подруга.
– Нет. Не случилось. У меня все хорошо…
Жаловаться не хотелось.
– Опять, небось, к родителям надо? – попала она в точку. – Так?
– Ага, – устало призналась я.
– Подожди, ты же еще должна быть несколько занята, – в ее голосе я различила улыбку.
– Ну, я как бы и занята немного, но в данные десять минут свободна.
– И как все прошло? – полюбопытствовала подруга.
– Отлично. Лучше не придумаешь. Я была на седьмом небе сто миллионов раз, – я не соврала ни на йоту. – Он самый лучший. Самый-самый!
Последние слова вырвались помимо меня. Видимо, это душа хвалилась.
