Наши рты были открыты, находились близко друг к другу, но мы не целовались. Дыхание было горячим и затрудненным.
— Ник, — я задыхалась. — Я хочу. Сейчас.
— Да? — он сильнее вошел в меня пальцами, прежде чем его пальцы выскользнули, и он жестко и быстро потер мой клитор.
— О боже, пожалуйста. — Мои ноги дрожали.
— Приподними свое платье.
Он отодвинул мои трусики в сторону и толкнулся в меня, прижимая меня крепко к дереву. На втором толчке мои ноги поднялись от земли, и я обернула их вокруг его талии. Его руки скользнули под мои бедра, жестко меня хватая и раздвигая еще шире. Моя поясница вжималась в твердую кору с каждым мощным толчком его члена во мне.
— Я люблю это, — выдохнула я, сжимая его шею. — Я люблю то, как ты трахаешь меня. Я так сильно кончаю.
— Черт, да, — он прорычал, толкаясь глубже. — Я весь день хотел забраться под это красивенькое платьице.
Я прикусила губу, еще сильнее возбуждаясь от его яростного желания. Я заглушила свои крики уткнувшись в его шею, когда он поднимал меня все выше к удовольствию, и мои внутренние мышцы все сильнее и сильнее сокращались вокруг него. Вся нижняя часть моего тела онемела на мгновение, отчего я оказалась в подвешенном состоянии между болью и наслаждением, между напряжением и облегчением, между вдохом и криком. Наконец взрыв его оргазма накрыл меня, и я ахнула от толчка его члена в мое истекающее и пульсирующее лоно.
— Иисус, — сказала я позже. — Я не знаю, как буду ходить.
— Хорошо.
Я уткнулась затылком в дерево и посмотрела на лицо Ника в отблеске луны.
— Возможно, тебе придется нести меня.
Он поцеловал меня в губы.
— Когда угодно и где угодно. Так долго, как ты позволишь мне.
— Хммм. Как насчет вечности.
Он прижал свой лоб к моему.
— Вечность.
— Закрой глаза. — Голос Ника был тихим и щекотал мое ухо.
— Зачем?
— Я завяжу тебе глаза.
— На подъездной дорожке моих родителей? В кабриолете?
— Начнем с этого. Может, позже я сделаю это где-нибудь еще... если ты будешь хорошо себя вести.
Я рассмеялась.
— Я думала, ты везешь меня поесть мороженого.
— Я куплю тебе мороженое, если ты захочешь. Но сначала я должен вручить тебе твой подарок на день рождения.
— Сейчас? — мы вернулись из Франции десять дней назад, а до моего дня рождения еще месяц.
— Знаю, еще рано, но ты должна это получить, а я уже не могу дождаться, когда подарю это тебе.
— Никаких жалоб. Я люблю сюрпризы. — Я захлопала в ладоши. — Что это?
Он потянулся на заднее сиденье и протянул мне небольшой пакет, на котором было написано Shinola.
— Загляни внутрь, — сказа Ник.
Я заглянула внутрь и вытащила фотографию двух велосипедов Shinola и маленькую коробочку.
— Что это?
— Ключ от замка твоего нового велосипеда.
— Правда? — я ухмыльнулась, прежде чем снова посмотрела на фото. — Как здорово! А это твой велосипед рядом с моим?
— Да. Хочешь поехать забрать их?
— Да! — Я посмотрела на заднее сиденье. — Но как мы повезем их домой?
— Оставь это мне. — Он обвязал мягкий шарф вокруг моих глаз и завязал его на затылке. — Что-нибудь видишь?
— Нет.
— Хорошо.
Он завел машину и выехал с подъездной дорожки, и я представила те взгляды, которые он бросал на меня, когда вез женщину с завязанными глазами на переднем сиденье своего «Меркури 54». И куда, черт побери, он меня вез? Наши велосипеды были в магазине Shinola? Разве это не где-то в центре города? Тогда зачем он завязал мне глаза?
Я пыталась разобраться, куда мы направлялись по количеству и направлению поворотов, но довольно скоро поняла, что он поворачивал машину так много раз, нарочно, пытаясь запутать меня.
— Какого черта? — сказала я, хватаясь за приборную панель. — Меня сейчас укачает.
Он рассмеялся.
— Извини, но ты слишком умная, кексик. А это должен быть сюрприз. Мы почти на месте.
Через пять минут он замедлился и выключил двигатель.
— Ты спросила, как мы отвезем наши велосипеды домой, — сказал он, — но они уже дома. — Он развязал шарф, и я убрала его, взволнованная тем, что сейчас увижу.
Моя челюсть отвисла, и я втянула воздух, прежде чем накрыла рот рукой.
Мы были на подъездной дорожке дома в районе Ирокезы. Каждый волосок на моем теле встал дыбом.
— Ник, что это? — Мои глаза блуждали по всем деталям дома, которые я так любила, и наконец, остановились на табличке «ПРОДАНО» на передней лужайке. — Дом продан.
— Знаю. Я купил его.
— Что? — закричала я, не в состоянии осмыслить это. — Ты купил его? Но Линда сказала, что его купила семья, которая переезжает из другого штата.
— Знаю. Это я попросил ее сказать.
Я ахнула и ударила его по ноге.
— Ты не сделал этого!
— Сделал. Ты злишься?
Я снова посмотрела на дом.
— Я должна, не так ли? Я хотела купить этот дом сама!
— Но в тот момент ты собиралась жить в нем одна. — Он обнял меня и притянул ближе. — Теперь мы будем жить в нем вместе.
— О боже мой, Ник, не могу поверить, — мое сердце бешено колотилось. — Ты сказал, что мы должны пожить в твоей квартире некоторое время, ты большой лжец. — На самом деле я уже начала паковать вещи. Чем быстрее я съеду из дома родителей, тем лучше. Как и следовало ожидать, они были ошеломлены моей помолвкой, но мы с Ником встретились с ними и поговорили. Вместе мы рассказали им, что после того, как снова встретились, осознали, что все еще любим друг друга и хотим пожениться, так как уже провели слишком много времени порознь. Я уверена, что они сочли нас сумасшедшими и глупыми, но мне все равно. Я никогда не была так взбудоражена своим будущим.
— Пришлось держать тебя в неведении. — Он поцеловал меня в голову. — Но с этим покончено. И не переживай — я все еще позволю тебе делать столько работы, сколько ты хотела. Я даже покажу тебе, как орудовать молотком.
— Ха-ха. — Я положила голову ему на плечо. — Боже, ты такой придурок. Но я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя. И, Коко, мы поместим твое имя в документы так быстро, как это возможно. Это наш дом. Мне плевать, кто платил за него.
— Правда? Ты действительно имеешь это в виду? — я посмотрела на него.
— Конечно. Ты и я, кексик.
Счастье бурлило во мне.
— Эй, если мы приведем задний двор в порядок к следующему лету, мы можем здесь пожениться!
Ник быстро чмокнул меня в губы.
— Хорошая идея.
Я обернула руки вокруг его талии
Я прижалась ближе к нему, и мы смотрели на дом, в котором будем строить наше будущее. Здесь я буду каждую ночь до конца наших жизней.
