- Хорошо, - Рина кивнула и поинтересовалась. - Не фонит? Что это вообще такое?
- Маяк, - Ришар поставил штуку на полку в гостиной. - Не фонит, не переживай, за хорошие артефакты я выкладываю кругленькие суммы. У меня на Тавеноре лучшие поставщики, - он усмехнулся.
- Всё, иди, - Кареглазка хмыкнула. - Мне собираться пора.
И хотя Айсенс вёл себя, как обычно, она успела заметить в самой глубине безмятежных серых глаз огонёк раздражения. Сдержав довольную усмешку, она поднялась в спальню, одеваться. Учитывая жаркое лето, выбрала шёлковый сарафан тёмно-синего цвета, на тонких лямках и с короткой юбкой-клёш. Дополнял наряд шарф в тон и - шпильки. В машине Рина их, естественно, снимала, и ехала прямо босиком. Отросшие до плеч волосы просто прихватила с двух сторон заколками, чтобы не мешались, захватила сумочку-клатч, и вышла из квартиры. Ей нравилось дразнить Коурэна, и видеть на его лице раздражение, Рина чувствовала себя хозяйкой положения. И, чего греха таить, очень хотелось утереть нос Ришару и поскорее уже добраться до ножа. Поэтому сегодня Кареглазка решила быть помягче с белобрысым, хотя он ей особо и не нравился.
...В этот раз она решила не участвовать в гонках, а побыть наблюдателем - надо же дать возможность Коурэну выиграть. Болтая с приятельницами, которых уже успела тут завести, и с удовольствием отмечая откровенные взгляды мужчин, Рина улыбалась, краем глаза следя за широкоплечей фигурой с коротким светлым ёжиком волос. Пока Коурэн не торопился подходить к ней, наблюдая издалека. Кареглазка решила взять инициативу в свои руки. Словно случайно обернувшись, она на мгновение встретилась взглядом с Коурэном, немного рассеянно улыбнулась, и отвернулась, направившись к располагавшемуся неподалёку уютному кафе.
Как всегда, сработало: хотя шагов Рина не слышала, но спиной ощущала, что кто-то идёт следом, на достаточном, правда, расстоянии, чтобы это не выглядело как преследование. Мысленно усмехнувшись, женщина открыла дверь и вошла в прохладный зал. Выбрав столик у стены, села - намеренно спиной к двери, - заказала официантке чашку эспрессо, и вытащила сигарету.
Через плечо протянулась рука, и щёлкнула зажигалкой. 'Бинго', - Рина молча поаплодировала себе. Она и не сомневалась.
- Может, уже познакомимся наконец? - Коурэн сел на свободный стул, в упор посмотрев на женщину.
Она пожала плечами, выпустив дым тоненькой струйкой.
- Ира, - Кареглазка решила воспользоваться давно забытым прежним именем, мало ли что. Может, у этого белобрысого с мёртвым взглядом тоже хорошие шпионы.
- Очень приятно, Коурэн, - он наконец улыбнулся, но Рина едва не передёрнула плечами - тепла в этой улыбке было, как в Арктике зимой.
Она только подняла бровь, изобразив вроде как удивление от необычного имени. Девушка принесла эспрессо, и Кареглазка сделала глоток, зажмурившись от удовольствия.
- Так откуда ты взялась, а, Ира? - продолжил разговор блондин, откинувшись на спинку стула.
- Живу тут, - невозмутимо отозвалась она.
- И давно гонками увлекаешься?
Рина хмыкнула и снова отпила кофе.
- Машины - моя страсть, - она мечтательно улыбнулась, почти не покривив душой. - Обожаю скорость и спортивные тачки.
- Понятно, - Коурэн помолчал, не отрывая от Рины взгляда. - Ты одна здесь?
- А незаметно? - она насмешливо хмыкнула, и допила кофе. - Ладно, приятель, мне пора. Счастливо оставаться.
Кареглазка встала... и неожиданно пошатнулась: стены слегка поплыли перед глазами. Ухватившись за стул, она нахмурилась, пытаясь понять, что происходит.
- Тебе плохо? - вдруг проявил участие Коурэн, поднявшись и поддержав её за локоть.
- Н-нет, просто голова закружилась, - пробормотала она, чувствуя, как ноги охватывает непонятная слабость.
- Давай, помогу, - рука блондина обняла её за талию, и Рина осторожно выпрямилась, не возражая.
В голове зашумело, звуки то становились громче, то сливались в непонятный отдалённый гул, дышать отчего-то стало немного тяжело. Она смутно помнила, как добралась до выхода, поддерживаемая Коурэном, как они подошли к машине - какая-то часть сознания отметила, что это не её 'Мерседес', - и сели на заднее сиденье. Кареглазка чувствовала себя очень странно, но бороться со своим состоянием сил не было. Дальше она помнила отрывками, которые соединились в одно гораздо позже...
...Горячие, сухие, жадные губы Коурэна, сминающие её рот, болезненно-жёсткий поцелуй, и бесцеремонные пальцы, забравшиеся под сарафан...
...Прохладная кожа сиденья под спиной, тяжесть мужского тела, и довольный, но при этом равнодушный голос:
- Будешь знать, как вредничать, недотрога...
...Резкая, неприятная боль между ног, тем не менее, не сумевшая разогнать проклятый туман в голове, и тяжёлое дыхание у самого уха...
...Странные, неприятные, но однако на грани удовольствия, ощущения, и отстранённое осознание, что, кажется, её грубо трахают в машине...
...Уже квартира, спальня, и на ней совсем нет одежды, а руки связаны за спиной, и пальцы Коурэна, больно сжавшие её волосы на затылке, неумолимо нагибают вперёд, к внушительных размеров члену...
...Собственный хриплый крик, когда Коурэн резко вошёл сзади, совершенно не заботясь об удобстве Рины...
...И постоянно звучащие слова, что это только начало, и она ещё легко отделалась, и что он всё повторит, когда Ира придёт в себя, и пусть даже не надеется уйти отсюда утром...
Пробуждение было ужасным по ощущениям. Всё тело ломило, между ног поселилась тупая, саднящая боль, во рту распухший и шершавый как наждак язык ворочался с трудом, а запястья горели, будто их чем-то натёрли. С усилием сглотнув, Рина разлепила глаза, стараясь не шевелиться, и сначала оценить обстановку: последнее ясное воспоминание ограничивалось кафе и разговором с Коурэном. Дальше начинался странный калейдоскоп, вспоминать который Кареглазка не испытывала никакого желания, поскольку догадывалась, что случилось потом.
Но она не привыкла отступать перед трудностями, и жалеть себя тоже уже давно разучилась. Стиснув зубы, она выпрямилась, стараясь не стонать в голос, и с облегчением и мрачной радостью обнаружила, что уже позднее утро и в спальне кроме неё никого нет.
- Ну, оценим ущерб, - хрипло произнесла она, оглядев себя. - Мда...
На бёдрах красовались синяки от слишком крепко сжимавших её пальцев Коурэна, запястья покраснели и кое-где виднелись достаточно глубокие царапины, а бросив взгляд на смятую простыню, Рина заметила несколько бурых пятнышек. И она даже знала, откуда они: боль между ног не проходила, и сидеть тоже было очень некомфортно. Внутри поднялась мутная волна ярости, холодной и яркой, Рина сузила глаза, на мгновение замерев и уставившись в стену неподвижным взглядом.
