Точно как мне хотелось. Помоги мне, Господи, я этого и хотела!
Через несколько часов, когда мы устроились в постели, он объяснил, зачем пришел ко мне.
— Кто-то из наших нападает на копов, превращает их и снова выпускает. Не знаю зачем, но вампиров стало слишком много для такой маленькой территории. Исчезновения людей становятся все более заметными.
Я прижалась к его теплой коже — часть меня перелилась в него и сделала его уютным, как электрический плед.
— Но почему именно копов? Может, Джоли не один ты пришелся по вкусу?
Он вздохнул:
— Джоли погибла в драке за участок. У нее не хватило сил. Я к тому времени от нее ушел и иногда по ночам думаю, не хотела ли она умереть.
Я не знала, что сказать. Что было бы со мной, если бы он оттолкнул меня сегодня, сказал, что равнодушен?
— Что же тогда? Что ты задумал?
Он вздохнул так глубоко, что моя голова чуть не свалилась с его груди:
— Нам нужна полиция. Надо призвать к порядку этого и других вампиров-нарушителей, ввести правила, которые мы все признаем и согласимся исполнять. До сих пор ничего подобного не было. Каждый вампир — сам за себя, и выживает сильнейший. Но они встают так быстро, что порядочные вампиры, те, что запомнили или сделали себя людьми, не успевают ничего предпринять. — Он взглянул на меня и взъерошил мои волосы. — Только я не помню, как это делается. Для меня и сейчас все лица сливаются в одно, и я не помню имен, правил и установок, хотя и знаю, что учил их. Но я уверен, что без особых усилий мог бы собрать всех вместе. Тогда можно было бы поддерживать порядок… Совсем как раньше.
Я собиралась ответить, когда внизу что-то загрохотало.
— Подожди здесь, — велел он и рассеялся дымом так внезапно, что я рухнула на матрас.
— Черта с два «подожди»! — фыркнула я и выбралась из постели, чтобы одеться.
Спускаясь вниз, я слышала шипение и рычание, будто дрались два зверя. Я осторожно заглянула в гостиную.
Лицо Тима превратилось в чудовищную маску. Кожа истончилась и обтянула кости. Так же выглядел его противник, которого я узнала. Эван Дэнверс — мелкий бандит, пропавший год назад. Потом мы нашли его в канале… с разорванным горлом. Дэнверс был никудышным мешком костей и при жизни доставлял нам одни проблемы. Я готова была поклясться, что и смерть его не исправила, и только немного удивилась, что он оказался в числе тех, кто помнил прошлое. Такого я не ожидала.
Глядя на его клыки и ногти, ставшие когтями, я поняла, что от моего пистолета мало проку. Оставив их шипеть, плеваться и кружить по ковру наподобие рассерженных котов, я вернулась в спальню.
Что взять? Что? Я засовывала в кобуру табельное оружие, когда из гостиной донесся голос Дэнверса:
— Ты меня не остановишь, Майер! Я ее возьму, а тебя она и не вспомнит. Она ответит мне! Как остальные.
Тим прошипел:
— Нет, пока я жив!
Я закатила глаза. Говорят, тестостерон вызывает склонность к мелодраме. Я не сомневалась, что Тим может за себя постоять, но, с другой стороны, он всегда дрался честно. Я не думала, что он проиграет, но на всякий случай готовилась к обороне.
Я оглядела комнату, отыскивая что-нибудь… Что угодно, лишь бы сошло за оружие. И тут подсказка бросилась мне в глаза: снимок, на котором мы с Тимом стоим перед академией, висел над кроватью. Тим сам украсил его рамкой из орешины, использовав сук росшего во дворе дерева. Я невольно заметила отличные заостренные концы восемнадцатидюмовых щепок.
К тому времени, как я разломала раму, они уже вовсю дрались. Я как зачарованная смотрела на царапающихся и кусающихся мужчин, заливавших кровью пол и стены, хотя раны и исчезали на глазах. Они двигались с такой дьявольской скоростью, что я никак не могла добраться до Дэнверса, не рискуя вогнать деревяшку в грудь Тиму.
Вдруг Дэнверс заметил меня и оказался рядом прежде, чем я успела отскочить. Его глаза горели по-настоящему страшно, и мое сердце бешено застучало, когда я ощутила его стальные мускулы. Я однажды дралась с Дэнверсом при задержании — тогда ничего подобного не было. Теперь я поняла, как нежно обходился со мной Тим. И поняла, в чем его затруднение. Сейчас никто из наших ребят не справился бы с Дэнверсом. Любой превратился бы в завтрак и, утратив память о прежнем призвании, пополнил криминальный картель, еще не виданный в городе. В сущности, между копом и уголовником разница только в намерениях. Мы все — хищники, азартные охотники со страстью к насилию. И если некуда направить агрессию — о-го-го!
Тим налетел на него и, пытаясь оттащить, еще крепче прижал ко мне. Я отгородилась от его зубов планкой от рамы. В отличие от Тима Дэнверс не тратил время на зубную пасту и полоскания, поэтому изо рта у него несло, как от залежавшегося в холодильнике гамбургера, едкой сладостью.
Дэнверс отшвырнул Тима и схватил меня за глотку, заставив попятиться, пока я не уперлась спиной в стену. Ногти воткнулись мне в кожу, и я почувствовала, как из-под них течет кровь.
— Вот оно, — шептал он. — Пустила кровь, Бек! Еще не так пустишь, когда я с тобой покончу.
Когда он медленно провел языком по моей щеке, я поняла, что он задумал. Нечто вроде того, что проделала Джоли. Убить меня, убить Тима, а потом поднять меня… ну, мне даже думать не хотелось для чего. Я содрогнулась всем телом.
Тим вскочил и бросился вперед, но Дэнверс схватил меня за волосы и откинул голову, открыв шею.
— Еще шаг — и твоей девчонке конец, Майер!
Тим понимал, что он не шутит. Остановился, сверкая глазами и стиснув кулаки. До кола, которым я его отталкивала, был целый фут, и Дэнверс, конечно, чувствовал себя в безопасности. Он даже не следил за моими руками, сосредоточив все внимание на втором вампире. Тим тоже не смотрел на меня. Поэтому для обоих оказалось сюрпризом, когда я выдернула из-за пояса вторую, короткую планку и вложила всю силу в удар сплеча. Острие вошло в глаз Дэнверса и там застряло, но я для надежности хлопнула другой ладонью по основанию тупого конца деревяшки, вгоняя ее глубже в череп. Дэнверс отлетел назад, точнее, врезался в стену, оставив на белой краске длинную красную кляксу.
Мой напарник не терял времени. Наверное, Дэнверс был еще жив, потому что Тим снова и снова вгрызался ему в горло, пока голова, в глазнице которой торчал колышек, не свалилась с плеч.
Мы оба были в крови, когда Тим обнял меня.
— Господи, я и забыл, какая ты крепкая. — В его голосе звучала ирония, и я невольно улыбнулась в ответ, прижавшись к нему и чувствуя себя совершенно счастливой. — Мне совсем не помешала помощь.
— Меня… тебя зовут Сильвия Бек. — Я смотрела в объектив камеры, а Тим нервно косился в сторону. Я развела руки, чтобы были лучше видны голубая форма, оружейный пояс и прочее. — Ты служишь в полиции, значок 51 476. Последние пять лет ты провела, избавляя граждан этого города от всяческих отбросов. Ты — честная, надежная и добрая. Да, и еще… — Я протянула руку и заставила Тима войти в кадр. Он послушно поддался, но смотрел беспокойно. — Это твой старшой, офицер Тим Майер. Я его люблю и во всем ему доверяю. — При этих словах я ему улыбнулась и снова перевела взгляд в камеру. Красный огонек показывал, что идет запись. — Вот почему я решила позволить ему превратить меня в тебя. Ты вампир, но все равно ты коп. Помни это и помни меня!
