5 Эразм Роттердамский (Дезидерий) (лат. Desiderius Erasmus Roterodamus, нидерл. Gerrit Gerritszoon; 27 октября 1466?, Роттердам – 12 июля 1536, Базель) – один из наиболее выдающихся гуманистов, которого вместе с Иоганном Рейхлином современники называли "двумя очами Германии".
Родился, как гласит надпись на воздвигнутом ему в памятнике, 28 октября 1467 года (эта дата оспаривается некоторыми биографами, отдающими предпочтение 1465 году), в городе Роттердаме в нынешней Голландии. Отец его, принадлежавший к одной из бюргерских фамилий городка Гауды (в Южной Голландии), увлекся в юности одной девушкой, которая отвечала ему взаимностью. Родители, предопределившие сына к духовной карьере, решительно воспротивились вступлению его в брак. Влюбленные, тем не менее, сблизились и плодом их связи был сын, которому родители дали имя Герхард (Герхард Герхардс, Gerchard Gerchards), то есть желанный, – имя, из которого, путем обычной в ту пору латинизации и грецизации, был впоследствии образован его двойной литературный псевдоним Desiderius Erasmus, заставивший забыть его настоящее имя.
6 Роджер Бэкон (англ. Roger Bacon; около 1214 – после 1294; известен также как Удивительный доктор (лат. Doctor Mirabilis) – английский философ и естествоиспытатель. Преподавал в университете в Оксфорде. В 1257 вступил в орден францисканцев.
Отвергая догмы, основанные на преклонении перед авторитетами, и схоластическое умозрение, Роджер Бэкон призывал к опытному изучению природы, к разработке оптики, механики ("практической геометрии"), астрономии. Целью всех наук считал увеличение власти человека над природой.
Свои работы считал подготовительными к задуманной им обширной энциклопедии наук.
Глава 26
(перевод – Kliomena, бета-ридинг – Nara, вычитка – Фройляйн)
Человеку, уважающему расписания так, как Гарри, опаздывать было не просто не характерно, это было сродни преступлению. Потому, когда он днем не вернулся в отель после посещения фехтовального клуба, Поппи не на шутку заволновалась. Спустя три часа муж так и не появился, и она вызвала Джейка Валентайна.
Помощник тут же явился, его лицо выражало тревогу, каштановые волосы находились в таком беспорядке, словно он в раздражении дергал себя за них.
– Мистер Валентайн, – хмурясь, обратилась к нему Поппи, – известно ли вам что-нибудь о местонахождении мистера Ратледжа в данный момент?
– Нет, мэм. Кучер только что вернулся без него.
– Что? – приходя в ярость, спросила Поппи.
– Он ждал его в обычное время и привычном месте и, когда мистер Ратледж не явился спустя час, зашел в клуб навести справки. Был произведен поиск. Мистера Ратледжа не оказалось ни в одном из помещений. Хозяин клуба расспросил посетителей, не видели ли они, как мистер Ратледж уходил с кем-либо, возможно, садился в экипаж, или хотя бы упоминал о своих планах, но никто ничего не видел и не слышал после того, как мистер Ратледж окончил свою тренировку. – Валентайн умолк и провел тыльной стороной кулака по губам – этого выдающего нервозность жеста Поппи ранее за ним не замечала. – Кажется, он просто исчез.
– Подобное уже случалось? – спросила она.
Валентайн отрицательно покачал головой.
Они уставились друг на друга, осознавая, что произошло нечто очень нехорошее.
– Я вернусь в клуб и поищу его снова, – сказал Валентайн. – Кто-то же должен был что-то видеть.
Поппи заставила себя ждать. Возможно, ничего плохого не стряслось, говорила она себе. Возможно, Гарри пошел с кем-то из знакомых и вернется в любой момент. Но инстинктивно она знала, что с ним что-то случилось. Казалось, ее кровь заледенела... тело сотрясалось, цепенея от ужаса. Она вышагивала по номеру, потом спустилась в холл, где находились такие же взволнованные портье и консьерж.
Ко времени возвращения Валентайна на Лондон опустилась ночь.
– Нигде ни следа, – сообщил он.
Поппи похолодела от страха.
– Надо сообщить в полицию.
Он кивнул.
– Уже сделано. Некогда я получил наставления от мистера Ратледжа на случай, если произойдет нечто подобное. Я уведомил констебля по особо важным делам на Боу-стрит, а также Уильяма Эдгара – взломщика из Южного Лондона.
– Взломщик? Это кто?
– Вор. От случая к случаю он также занимается контрабандой. Мистер Эдгар знаком со всеми улицами и трущобами города.
– Мой муж велел вам обратиться к констеблю и преступнику?
Валентайн несколько смущенно взглянул не нее.
– Да, мэм.
Поппи приложила пальцы к вискам, пытаясь успокоить бег мыслей. Болезненные рыдания зарождались в ее горле, но она сумела подавить их, вытерев рукавом влажные глаза.
– Если он не найдется к утру, – сказала она, принимая протянутый ей платок, – я хочу дать объявление о награде за любую информацию, которая приведет к его безопасному возвращению, – она неделикатно высморкалась. – Пять тысяч – нет, десять тысяч фунтов.
– Да, мэм.
– И мы должны предоставить полиции список.
Валентайн непонимающе посмотрел на нее.
– Список?
– Людей, которые могли желать ему зла.
– Это будет не просто, – пробормотал Валентайн. – По большей части я не мог отличить его друзей от врагов. Некоторые из его друзей с удовольствием бы убили его, а один или двое врагов на самом деле назвали своих детей в его честь.
– Полагаю, мистера Бэйнинга можно рассматривать в качестве подозреваемого, – сказала Поппи.
– Я думал об этом, – признался Валентайн, – особенно в свете его недавних угроз.
– И вчерашняя встреча в Военном министерстве – Гарри сказал, что они были им недовольны, и он, – она затаила дыхание, – он говорил что-то о мистере Кинлохе, который хотел его где-то запереть.
– Я немедленно сообщу констеблю, – сказал Валентайн. Видя, как наполняются влагой глаза Поппи и искривляются губы, он торопливо добавил, – мы найдем его. И помните, что с чем бы ни столкнулся мистер Ратледж, он сумеет о себе позаботиться.
Не в силах ответить, Поппи кивнула и прижала скомканный платок к своему носу.
Как только Валентайн ушел, она обратилась к консьержу звенящим от невыплаканных слез голосом.
– Мистер Лафтон, могу я воспользоваться вашим столом, чтобы написать записку?
– О, конечно, мэм! – он снабдил ее бумагой, чернилами и пером с металлическим наконечником и уважительно отступил назад, когда она начала писать.
– Мистер Лафтон, я хочу чтобы это немедленно было доставлено моему брату, лорду Рэмси. Он поможет мне в поисках мистера Ратледжа.
– Да, мэм, но... вы думаете это уместно в столь поздний час? Уверен, мистер Ратледж не хотел бы, чтобы вы подвергали себя опасности, выходя ночью.
– Уверена, что не хотел бы, мистер Лафтон. Но я не могу просто ждать здесь, сложа руки. Я сойду с ума.
К безграничному облегчению Поппи Лео тотчас же приехал, его сюртук был расстегнут, шейный платок сбился на бок, словно он одевался в спешке.
– Что происходит? – коротко спросил он. – И что означает "Гарри пропал"?
Поппи, как могла быстро, пояснила ситуацию и вцепилась пальцами в его рукав.
– Лео, ты должен меня кое-куда сопроводить.
По лицу брата она увидела, что он мгновенно все понял.
– Да, знаю, – тяжело вздохнул он. – Мне лучше начинать молиться, чтобы Гарри не нашелся в течение достаточно длительного времени. Потому что, когда он узнает, что я провожал тебя на встречу с Майклом Бэйнингом, за мою жизнь и ломаного гроша никто не даст.
Расспросив слугу Майкла о его местонахождении, Лео и Поппи отправились в "Марлоу", настолько закрытый клуб, входить в который можно было только, если ваш дед и отец некогда тоже являлись его членами. Благородное общество "Марлоу" взирало на всех остальных – включая обладающих меньшими привилегиями особ голубых кровей – с нескрываемым презрением. Всегда испытывая интерес увидеть это место изнутри, Лео был более чем рад зайти туда в поисках Майкла Бэйнинга.
