– Статистически, люди склонны удивлять друг друга, – перебиваю я её. Замечаю, что мы на четвёртом этаже – на том этаже, где, если мне не изменяет память, остановилась Грейс. – Я пойду за Грейс, – сообщаю я голограмме, – а пока мне нужно, чтобы ты незаметно облетела все места, какие сможешь, чтобы определить, на каких этажах сосредоточены Наблюдатели. Ты сможешь это сделать?
– Конечно, – откликается она. – Блестящая идея, Марикета.
Я киваю, когда она дематериализуется и её дрон улетает прочь.
Я подхожу к комнате Грейс и тихонько стучу в дверь.
– Грейс? Это Мари. Мне нужно…
Дверь открывается, за порогом стоит Алистер в незаправленной рубашке. Я не могу сдержать гримасу.
– Я… Мы… Ничего такого, мы просто разговаривали! – поспешно выпаливает Алистер. Его бледное лицо идёт пунцовыми пятнами. Вот это действительно внезапно. Во всяком случае, подобной решительности точно не ожидала. Впрочем, ведь в её досье было сказано, что она непредсказуема…
– Мари, что случилось? – раздаётся голос Грейс из глубин номера.
Я захожу в комнату и быстро ввожу ребят в курс дела, стараясь избегать взгляда на разложенную постель. Грейс, дрожа, прижимается к Алистеру, и он собственнически обнимает её. И тут я понимаю, что что-то не так.
– Алистер, твоя рука. Ты ведь был ранен!
– Ах да… – Грейс выбирается из-под руки парня и забирает связку каких-то листьев с прикроватной тумбочки. – Когда ты ушла, я нашла в маленьком садике на крыше какое-то растение. Мне показалось, это какой-то вид алоэ, а лечебные свойства алоэ… Неважно, в общем, я подумала, что можно их использовать, чтобы предотвратить воспаление. И, знаешь, сделала для Алистера повязку с этими листьями. Марикета, и получаса не прошло, как его рана затянулась. Даже следа не осталось!
– Прекрасно, – выдыхаю я, – это может пригодиться.
– Это странно, – возражает Грейс.
– Какая разница сейчас? Если кто-то будет ранен… – Я осекаюсь, в горле пересыхает. Даже произносить вслух такие вещи страшно.
– Да уж, – протягивает Алистер, – мы, казалось, сделали столько всего… Эти дурацкие шарики с краской, такая чепуха… Они всё равно застали нас врасплох.
– Алистер, мы висим на волоске, – тихо говорю я, – но у нас всё ещё есть шанс. Нужно сосредоточиться. Собрать всех вместе, найти безопасное укрытие.
– Как насчёт командного центра за игровой? – предлагает Грейс. – Там должно быть довольно безопасно.
– Прекрасная идея. Но, к сожалению, комнаты некоторых ребят находятся в центральном крыле отеля. Я планирую пробраться через лобби – а вы, пожалуйста, идите прямо в убежище. Западное с восточным соединены коридором на первом этаже… Если встретите кого-то, передайте им, хорошо? Встретимся там.
– Марикета, не будь дурой, – как-то особенно мягко произносит Алистер, – ты можешь погибнуть, если пойдёшь одна. Уверен, никто не хотел бы подвергать твою жизнь опасности.
– Наверное, нет, – я слегка улыбаюсь. – Но я всё равно сделаю то, что задумала. В любом случае, Алистер, – усмехаюсь я, – я рада, что ты считаешь меня достойной того, чтобы жить.
– Я такого не… Ай, ладно, – я впервые вижу, как Алистер улыбается, – подловила.
Я собираюсь уже выйти, но у самой двери меня ловит Грейс.
– Мари, я должна попросить тебя об одолжении. – Она тяжело вздыхает и протягивает мне сложенный несколько раз лист бумаги. – Если вдруг что-то случится со мной… Пожалуйста, передай это моей матери. Там то, что я хотела бы ей сказать, если…
– Грейс, скажешь ей сама, когда мы вернёмся домой, – огрызаюсь я, но листочек всё-таки забираю.
Я стремительно выхожу в коридор и, забывшись, вызываю лифт.
Когда его двери открываются в лобби, я вижу группу Наблюдателей. И они тоже видят меня. Я замираю, поражённая собственной тупостью.
Марикета, ты идиотка.
Они бросаются в мою сторону, и тут знакомый голос выдёргивает меня из оцепенения.
– Мари, сюда! – Диего хватает меня за руку и тащит куда-то.
Я даже не уверена, что есть какой-то смысл убегать – Наблюдатели передвигаются с прямо-таки сверхъестественной скоростью, но Диего упрямо продолжает тянуть меня за собой. Есть только один выход – привести их прямиком в ловушки, установленные ребятами. Диего, очевидно, запланировал именно это – он тянет меня по лестнице на второй этаж, где Алистер установил целую пирамиду наполненных краской шариков.
– Надеюсь, не промажешь, – бормочет Диего, когда я хватаю верхний и разворачиваюсь в сторону двери, открывающейся вовнутрь и впускающей в коридор Наблюдателей. Жаль, что с нами нет Шона – вот уж кто умеет бросать прицельно.
Я размахиваюсь и бросаю шарик в ближайшего к нам Наблюдателя. Шарик разбивается об его лоб, заливая лицо жидкостью. Судя по стону боли, эта краска действительно довольно токсична.
Вдохновлённая успехом, я бросаю ещё несколько шариков, не особенно целясь, потому что на это всё равно нет никакого времени. Диего присоединяется ко мне, и вдвоём мы буквально бомбардируем Наблюдателей шариками с краской. Убедившись, что это задержит их на некоторое время, мы бежим дальше по коридору.
Конечно, многие из них избежали попадания краски в лицо, но наших преследователей хотя бы стало поменьше. В случае чего я могла бы применить клинок, что заткнула за ремень, рискуя последними шортами. Мы поднимаемся ещё выше, на тот этаж, где находится ресторан. Я забегаю в кухню следом за Диего. Он указывает на баллон с кислородом в дальнем углу кухни, лежащий горизонтально на столе. Я не вполне понимаю, для чего он берёт его в руки, но спросить не успеваю, потому что Наблюдатели уже проникли в помещение. Они переговариваются о чём-то, а я закусываю губу, ловя на мысли, что отчего-то перестала их понимать. Очень, блядь, вовремя!
А Диего поражает меня – схватив со стола топорик для рубки мяса, он кладёт кислородный баллон на стол и наносит резкий удар топориком по клапану на баллоне. Клапан отламывается, из баллона вырывается струя пара, и он вырывается из придерживающей его руки Диего, устремляясь, словно ракета, прямиком к Наблюдателям.
И врезается в ближайшего к нам, отбрасывая назад, к его товарищам, рассыпающимся во все стороны, словно кегли. Я гляжу на Диего с уважением.
– Откуда знал?
– Мишель предложила оставить это здесь. На всякий.
Я улыбаюсь, всё же обеспокоенно рассматривая лежащих без сознания Наблюдателей и кислородный баллон, опустошённый уже, приземлившийся прямо рядом с зелёной головой одного из наших преследователей.
Мы аккуратно обходим их и, в этот раз снова лифтом, возвращаемся в лобби.
И всё бы хорошо, но я вижу, что полы в лобби как-то странно блестят. Когда я понимаю, что блестят они от воды, то вспоминаю о ловушке от Лейлы… Найдя глазами провода, я прослеживаю их путь, отмечая, откуда они торчат. Как раз на пути в центральное крыло… И там, за углом, я вижу Лейлу, определённо собирающуюся привести ловушку в действие.
– Мари, Диего, поспешите! – командует она, и мы быстро оказываемся рядом с ней. И очень вовремя, ведь ещё одна группа Наблюдателей бросается наперерез в нашу сторону. И Лейла со странной усмешкой переключает рычаг.
Электрический разряд шипит и искрится, вырубая самых прытких Наблюдателей. Остальные отстраняются, не решаясь наступить в отделяющую их от нас лужу на полу.
– Ну разве это не замечательно? – улыбается Лейла.
Интересно, она по жизни конченная или на каких-то антидепрессантах сидит? Или, может, на наркотиках? Кем надо быть, чтобы так искренне радоваться тому, что причинила кому-то боль?
– Напомни мне тебя не злить, – шокировано шепчет Диего.
Лейла издаёт игривый смешок. Мне хочется её ударить.
Наблюдатели буквально в пятнадцати футах от нас ищут другой путь, чтобы добраться до нас, когда я чувствую едкий запах.
– Что-то горит? – я обеспокоенно осматриваюсь.
– Вон там, – Лейла перестаёт зубоскалить и указывает в сторону источника запаха: в десяти футах от нас обои сворачиваются от горящей изнутри проводки. Должно быть, махинации Лейлы спровоцировали замыкание. Я хватаю со стены огнетушитель и покрываю пылающее пространство пеной – не хватало ещё угореть здесь. Когда я собираюсь вернуться к Диего и Лейле, моё внимание привлекает прогоревшее в стене пространство. Я подхожу ближе, обнаруживая обугленную деревянную коробочку с гравировкой. Это ещё что…
