— Ну-у… Ладно. Хорошо. И тебе спокойной ночи, Малфой, — немного грустным голосом ответила гриффиндорка и начала закрывать входную дверь, как вдруг услышала:
— Грейнджер? — она высунула голову из дверного проёма навстречу голосу и посмотрела на бывшего сокурсника:
— Что?
— Это правда? То, что сказала Алисия? — Гермиона непонимающе свела брови на переносице. — Что ты предпочитаешь блондинов?
Осознание смысла вопроса пришло к гриффиндорке не сразу. По оробевшей девушке и по залитым румянцем щекам было сразу ясно, насколько она смущена. Но по взгляду Малфоя можно было понять, что приличная пауза для обдумывания ответа уже давно прошла. И она поспешила произнести:
— Как знать, Малфой. Спроси в следующем году, — и немного игриво улыбнулась.
Слизеринец опустил голову и провёл ладонью по волосам, ухмыляясь своим мыслям, видимо, что-то для себя прояснив. Положил руки в карманы и, не сказав больше ни слова, ушёл.
Девушка до сих пор не до конца понимала, почему он задал ей этот вопрос. Но ей хотелось верить, что это что-то значило для него. Тем более что после этого Малфой стал попадаться на глаза куда чаще.
Они каждое утро встречались у любимой кофейни Гермионы. Складывалось впечатление, что парень дежурил в ожидании её. Они встречались в лифте, в архиве, в Атриуме, в Аврорате, в министерской кафешке. Везде. Он придерживал ей дверь, помогал не завалиться с кучей документов на пол, всегда странно улыбался и даже желал хорошего дня. Как-то раз Грейнджер даже пришлось ущипнуть себя, чтобы поверить, что это не сон.
И она млела. Каждый раз, когда его рука придерживала её за спину или улыбчивый и тёплый взгляд пересекался с её, Гермиона готова была пищать как наивная школьница, на которую обратил внимание самый красивый старшеклассник. И даже сейчас, когда он принёс ей очередной артефакт и стаканчик с самым вкусным в мире кофе, она искала подвох. И боялась. Боялась потеряться в том, чего нет.
Положив ожерелье на стол и дописав последние строки в отчёте, Грейнджер уже собиралась уходить, как услышала лёгкий стук, а следом в дверном проёме появилась голова лучшего друга.
— Привет, Герм, к тебе можно?
— Да, Гарри, конечно, проходи, присаживайся, — она указала ему на стул напротив стола, на котором сразу же разместился Поттер.
— Я совсем не надеялся застать тебя, если честно, — сказал мужчина.
— Это ещё почему? Рабочий день ведь ещё не закончился, — с удивлением в голосе произнесла Гермиона и взглянула на часы.
— Ну я о том, что ты до сих пор тут, — обвел он руками в воздухе, будто указывая на кабинет, — в то время как Джин уже, скорее всего, в третий раз меняет наряд или прическу. Сегодня ведь девичник Пэнс, «ответственный день», — произнеся последние два слова, он движением пальцев обозначил кавычки, будто цитируя любимую жену.
— Мерлин, Гарри, — хохотнула Грейнджер, — мне не нужно тратить два дня на сборы. К тому же это даже не мой девичник. Хотя, по правде говоря, я надеюсь, что приду на вечеринку, когда Пэнси уже будет всё равно, во что я одета, — после этих слов кабинет заполнил хохотом двух друзей.
— А это хитро, Герм, — пытаясь унять смех, произнёс Поттер. — Слизеринка плохо на тебя влияет.
— Ой, мам, не нужно нотаций, — с иронией ответила Грейнджер, — не за этим же пожаловал.
— Я пришёл забрать ожерелье и отчёт. Харрис сообщил, что вы уже всё сделали, — произнес он ровным, но какими-то отстранённым голосом.
— И? Хочешь сказать, что глава Аврората теперь бегает за бумажками лично? — на лице друга отразились удивление и замешательство. — Брось, Гарри, моя интуиция подсказывает, что ты хочешь что-то сказать, но готовишь почву. Говори давай.
— Ладно, — простонал Поттер, облокотившись руками о колени и запустив пятерню в волосы, что было явным знаком его нервозности, после чего поднял на неё зелёные глаза и произнёс: — Я был в Азкабане. Её казнили, — Гермиона непонимающе подняла одну бровь. — Алисию. Её поцеловал дементор. А из-за того, что магии в ней не было, она умерла буквально через несколько минут. Тело отправили на кремацию, так как родственников нет.
Всё веселье и воздух будто выкачали из комнаты. Тёплая атмосфера рассыпалась на щепки, как только осознание сказанного поселилось в Гермионе. Температура в кабинете понизилась до минусовой, а страх и тревога, которые день за днём хоронила в себе девушка, стали выбираться наружу. Сознание подкидывало образ брюнетки с кошачьими глазами.
Воспоминания начали проноситься вихрем, такие явные, будто это было несколько минут назад. Очередные допросы, на которых Алисия Батлер по-прежнему молчала, нагло хмыкала и рассматривала свой маникюр. Суд, на котором она и слова не проронила даже под повторным использованием сыворотки правды, лишь высокомерно смотрела на каждого и поправляла волосы. И пусть её шикарное платье сменилось тюремной робой и цепями, она стояла перед Визенгамотом как королева. Сверлила всех взглядом и ждала, пока подданые преклонят колени.
Но самое запоминающееся — женщины находились напротив. Глаза в глаза. Гермиона держала Алисию за руку, произнося вслух заумное заклинание, которое сделало с женщиной почти то же самое, что и она со всеми жертвами. Визенгамот распорядился об аресте и самой магии, которую так бесчеловечно отнимала Алисия. И кого, как не гриффиндорку, мог выбрать мистер Харрис для этой работы, ведь хранить её обязался Отдел Тайн.
Огромный сгусток магии покинул тело ведьмы и переместился в сферу, которую держал Поттер. Это должно было причинить адскую боль, но у брюнетки не дрогнул ни один мускул, лишь циничная улыбка украсила её лицо. Гермиона не успела даже поразмыслить над тем, кто эта женщина, чёрт возьми, как услышала: «Это только начало, милая». И смех. Под стать Беллатрисе.
Эти слова преследовали Гермиону везде. Каждый день они набатом звучали у гриффиндорки в голове, становясь всё громче и громче. Она стала жить как на иголках. Ходила за покупками и чувствовала злой взгляд в спину. Решив прогуляться после работы, слышала шаги у себя за спиной. Обедая в любимом кафе, ощущала чьё-то присутствие. Будто кто-то дышал в затылок.
Конечно, девушка никому не сказала об этом ни слова. Не хотела показаться слабой. Параноиком. Сумасшедшей. Гермиона находила любые оправдания: Гарри слишком занят работой, Джинни не нужен второй ребёнок в лице подруги, у Пэнси свадебные заботы, а искать поддержки у Рона она просто не имела желания.
Из омута мыслей вырвал громкий и встревоженный голос Поттера:
— Эй, Гермиона. Очнись, — он махал руками перед лицом девушки, пытаясь вернуть её к реальности.
— Тебе не кажется, что всё как-то слишком просто?
— Алисии больше нет. Всё закончилось, она мертва, я сам видел, — Поттер положил руки на её ладони в поддерживающем жесте.
— Да… да, Гарри, — Гермиона бережно убрала руки друга, посмотрела в глаза и как ни в чём ни бывало соврала: — Всё нормально. Я пойду, мне ещё приводить себя в порядок. Не люблю опаздывать, ты же знаешь. Вот, держи, — она протянула ему украшение и папку с отчётом. — Пойдём, проводишь меня до камина.
Поттер сопроводил девушку до Атриума, ещё раз попросил выкинуть всё из головы и пожелал развлечься сегодня по полной. Что девушка и намеревалась сделать.
Дома времени на раздумья и самобичевание не было. Холодный душ, нанесение макияжа и укрощение волос заняли не больше получаса. Гермиона надела заранее приготовленное платье цвета красного вина с длинными рукавами и открытой спиной. Оно сидело на гриффиндорке как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб её красивого тела. Бросив взгляд в зеркало, Гермиона мысленно поблагодарила вселенную и гены за свою фигуру и трансгрессировала к месту встречи.
Когда Грейнджер вошла в клуб, первое, что бросилось ей в глаза, — это уже немного хмельная Паркинсон в розовом платье и с короной на голове, около которой то и дело вились мужчины. Это вызвало дикий смех и восторг у Гермионы. Все плохие мысли мигом покинули умнейшую голову столетия. Не задерживаясь у прохода, девушка мигом оказалась рядом с виновницей торжества и начала расхваливать её внешний вид.
