– Следующего раза не будет, – чеканю. – Я больше не сяду в кабину с человеком, который ничего не понимает в управлении вертолетом.
– Валяй. Тогда проведем неделю в столице.
– Мне завтра на работу.
Я выскакиваю из вертолета и чуть не падаю, колени слабеют, ноги подгибаются. Но этот гад действует молниеносно, подхватывает меня. Черт, да он только и ждет возможность облапать.
– Тебе пора сменить начальника, – бросает и взглядом буравит.
– Мой босс меня вполне устраивает.
– Я круче, – ухмыляется.
– Я и в страшном сне такое видеть не хочу, – заявляю с раздражением. – Я лучше уволюсь, чем начну на тебя работать.
– Такая категоричная, – в его глазах полыхают опасные искры. – Обожаю.
Обожает издеваться? Ломать?
Я сбрасываю его руки. Распаковываю жвачку. В самолет я брала леденцы, такой трюк помогает, чтобы уши не закладывало.
Тошнота отступает. Жвачка действительно помогает.
– Видишь? – заговорщически подмигивает мой похититель. – Рот занят – и сразу легче.
Я отправляю жвачку в ближайшую урну.
Проклятье. Почему абсолютно все его фразы кажутся такими пошлыми? Грязными. Развязными. Непристойными. В каждом слове ощущается некий подтекст. Может, я надумываю?
Нет. Этот его взгляд. Манера постоянно дотронуться, приблизиться вплотную. Он будто намеренно провоцирует. Играет в “горячо-холодно”.
Вскоре мы оказываемся в ресторане под открытым небом. Панорамный вид на столицу. Самый лучший стол. Официанты буквально выстраиваются в ряд. Нас обслуживают точно высокопоставленных гостей.
Глеб Александрович. Кто же он такой? Бандит. Бизнесмен. Сейчас всякие границы стерты, толком не разберешь. Но перед ним прямо стелятся, вслушиваются в каждое слово. Я такого отношения еще не видела.
– Устрицы любишь? – спрашивает он. – Здесь подают элитные сорта. Таких больши нигде в стране нет.
Я не могу удержаться от гримасы отвращения. Меня жутко тошнило еще пару минут назад, а он про устрицы интересуется.
– Ты ни секунды не можешь прожить без понтов? – хмыкаю. – В нашем городе хватает хороших ресторанов, но надо лететь в столицу. Еще и на вертолете. Теперь вот элитный сорт устриц.
– Для моей девушки все самое лучшее.
– Я – не твоя девушка.
– Моя, – произносит настолько спокойно, что у меня дыхание сбивается от его безграничной наглости.
Он смахивает на сытого хищника. Развалился в кресле. Такой довольный, расслабленный. Хозяин жизни. Но первое впечатление обманчиво. Я четко ощущаю в нем дикий голод. По эмоциям, по впечатлениям. Этот мужчина жаждет завоевывать. Легкие победы дают ему мало радости.
– Ты уверен, что можно получить абсолютно все, – говорю я. – Любой автомобиль. Вертолет. Можно купить игрушку или сразу целый парк аттракционов. Но есть такие вещи, которые за деньги не взять.
– Вопрос цены, – заключает, прищурившись.
– Твой цинизм поражает.
– Нет ничего дороже правды.
– Да? – выгибаю бровь. – Правда в том, что я не хочу никаких свиданий с тобой.
– Не хочешь, – тянет нарочито ленивым тоном. – Только тебе интересно, как далеко я могу зайти.
– Бред, – кривлюсь. – Достаточно одной встречи, уже понятно: ничего не выйдет.
– Время покажет, Бэмби.
– Почему бы тебе не найти более подходящую девушку, Глеб Александрович? Ну например такую, которая оценит твой натиск?
– Ты сама меня зацепила, – обезоруживает. – Теперь даешь заднюю?
– Ты припарковал машину в…
– Разве дело в тачке?
– А в чем тогда? – теряю терпение.
– Ты вся как вызов, – проходится по мне горящим взглядом, ласкает лицо, скользит по шее к груди, заставляя воздух забиться в легких. – Идеальный вызов для меня.
Сопротивление его распаляет. Бездействие позволит ему перейти все допустимые черты. Я ощущаю себя в тупике. Пытаюсь холодно и четко донести, что никаких отношений у нас не будет. Но все бесполезно.
– Наслаждайся вечером, – говорит он, будто реально считает, я могу расслабиться под прицелом раздевающего взгляда.
Обстановка едва ли располагает. Вокруг все настолько пафосно, что я ощущаю себя чужой на празднике жизни. Мужчины в элегантных костюмах, дамы одетые так, словно собрались выйти на красную дорожку. Блеск драгоценных камней ослепляет. Меха впечатляют – ну еще бы, в такую-то жару. Вечера в сентябре прохладные, но не настолько же. Я понимаю, окружающие меня изучают. Пусть незаметно, исподтишка, однако их внимание чувствуется кожей. Я выделяюсь на фоне остальных гостей, выгляжу, будто по чистой случайности попала сюда после спортивной тренировку. А вот моего спутника они знают и… боятся?
Я вдруг осознаю, что никто не смотрит на меня открыто. Ладно, может, я зря накручиваю себя. Вообще, не важно.
Я утыкаюсь взглядом в меню. Черт, желудок урчит от голода. Я ужасно хочу есть. Ну и перепады – то воротит от всего, то тянет заказать кучу блюд сразу. Сказывается бешеный стресс, не каждый вечер меня похищает психопат на вертолете.
– Стейк из лосося. Тигровые креветки на гриле. Греческий салат.
Озвучиваю свой заказ и прикусываю язык, чтобы не продолжить список. Так и тянет заказать все позиции. Может тогда этот гад от меня отстанет?
Проклятье. Почему рядом с ним в голову лезет всякая чушь? Одна идея хуже другой.
– Вино? – спрашивает он. – Шампанское?
– Апельсиновый фреш.
– Так скучно?
– Я не пью.
Настоящий кошмар начинается, когда нам приносят еду. Сначала я забываюсь, при виде ароматных блюд во рту моментально выделяется слюна, поэтому я приступаю к вкусностям без долгих церемоний. Лосось тает на языке. Креветки приготовлены отменно. А потом меня как жаром обдает.
Этот дьявольский взгляд. Ледяной, но прожигающий насквозь. Еще и настолько ощутимый, мощный, прошибающий до нервной дрожи.
Я замечаю, что к своей еде мужчина не притронулся. Наблюдает за мной.
– Почему ты так смотришь на меня? – опять напрягаюсь.
– Красивая, – ухмыляется, сверкая зубами.
– И что? – раздраженно поджимаю губы.
– Хочу.
Он спокоен как удав. Сверкает глазами, криво усмехается. А я ощущаю себя кроликом. Добычей, которую медленно и методично загоняют в капкан. Зверь голоден, жаждет новых эмоций от свежей игрушки.
Хочу. И точка.
Глеб Александрович выражается прямо. Честно. Без прикрас. От его манеры общения испытываю культурный шок. Обычно люди не ведут себя настолько открыто.
– Интересно, а мои желания имеют для тебя хоть какое-то значение?
– Конечно, – говорит он и порывисто наклоняется вперед, сокращая расстояние между нами до неприличия. – Иначе я бы трахнул тебя на парковке. Или здесь, разложил бы на столе и отодрал до судорог.
Я даю ему пощечину. Точнее – замахиваюсь и пытаюсь врезать ладонью по наглой и самодовольной физиономии. Это рефлекс. Но мужчина оказывается гораздо быстрее, ловко перехватывает мои пальцы, моментально захватывает сперва одну руку, потом другую. Целует. Едва дотрагивается губами до кожи, действует словно настоящий джентльмен, что полностью идет в разрез с его похабными фразами. Меня трясет от возмущения.
Ну как так можно? Как?!
“Легко”, – читается ответ в его гипнотических глазах.
А он ведь и правда способен принудить силой. Похищение – только начало. Забавная игра. Но если такому влиятельному и опасному человеку надоест добиваться цели, методы быстро изменятся. Или нет?
Черт, есть шанс, будто ему наскучит? Пусть просто переключится. Выберет другой вариант.
– Я люблю своего парня, – стараюсь говорить спокойно, не сорваться. – Я не могу быть с кем-то без чувств. Не умею.
– Ложь, – отрезает он.
– Что? – невольно взвиваюсь, пробую высвободить пальцы из обжигающего захвата, только любые попытки оказываются напрасными. – Знаешь ли, я не собираюсь ничего доказывать. Может, в твоем мире нормально постоянно заводить новые связи и развлекаться с первыми встречными, но я смотрю на отношения иначе.
– Ты его не любишь.
