Ещё есть кластер добровольцев, которые решают провести так свой отпуск в Крыму, предпочитая работу лопатой и возможность найти какой-нибудь монетку размеренному отдыху в санатории.
Ну и, конечно, небольшая турбаза, принадлежащая моему МГУ. Всем потоком мы в домиках— клетушках не помещаемся, поэтому помимо нашего жилого корпуса вокруг беспорядочно раскиданы палатки, вмещающие добрую половину прибывших студентов.
Я думаю, здесь есть ещё какие-то резиденты, но пока не разобралась.
Пока делаем наклоны, встав с девчонками в пятый последний ряд, озираюсь по сторонам, кивая знакомым и ощущая нарастающую с каждой секундой нервную слабость.
Внутренне готовлюсь к тому, что в любой момент может появиться Глеб Янович, и мне придется посмотреть ему в глаза.
О том, что где-то здесь бродит ещё и Артём, напротив упорно стараюсь не думать.
Плевать мне на него и его желания.
Ничего невыполнимого, так?
А всё, что я могу для него выполнить — это принести кофе или купить шоколадку. Или пиво. Или инструкцию по базовому этикету. Или слабительное. На выбор. Ах-аха…
Кстати, почему он не на зарядке?!
Осматриваю ряды разминающихся внимательней. Точно, ни Артёма, ни его дружков из поезда.
Ещё и прогуливает…
Пф-ф-ф, кто бы сомневался! Точно двоечник.
И как только четыре курса отучился? У нас не самый простой факультет.
Папочка оплачивает наверно ему безалаберное почесывание яиц уже как пятый год.
И почему я вообще продолжаю о нём думать?
Наверно потому, что думать о Глебе Яновиче и его реакции на моё признание страшно…
Наклоняюсь, упираясь ладонями в щербатый асфальт площадки, под коленями и по бедрам приятно напряженно тянет. Прикрываю глаза, стараясь прогнуться ниже и увеличить нагрузку.
Под счёт ведущей резко выпрямляюсь, выдыхая, и тут же вспыхиваю алым, потому что рядом с женщиной, проводящей зарядку, внезапно оказывается Глеб Янович, а с ним… Артём и ещё два каких-то парня.
При виде Наумова и Артёма, одновременно внутри болезненно колет вспрыснувшимся в кровь адреналином. Опускаю глаза, начиная с увлечением рассматривать свои кеды.
Но всё же успеваю заметить, как Наумов мажет по мне вороватым взглядом, поджимая губы, а Артём наоборот, не скрываясь, пялится в упор.
8. Алиса
— Извините, что прерываю, — громким поставленным голосом говорит Глеб Янович, обводя ряды занимающихся взглядом, — У меня объявление для моих студентов. Не возражаете, Вера Павловна?
— Да, конечно, — кивает ведущая, жестом предлагая ему продолжать.
— Спасибо, итак… — кашляет в кулак и снова смотрит на всех и ни на кого одновременно.
Я же напротив, пережив первое волнение, не моргая, прожигаю Наумова требовательным взглядом.
Потому что хочу хоть раз встретиться с ним глазами и что-то для себя понять.
И потому, что моё лицо уже всё горит от назойливого внимания Артёма, а в его сторону я поворачиваться не собираюсь принципиально!
Он мне никто. Пусть поймёт это и перестанет наконец так меня разглядывать, да ещё при всех!
— Товарищи — студенты, — продолжает Глеб Янович, мастерски избегая моего взгляда. Почти так же мастерски, как я — взгляда парня, стоящего рядом с ним, — Мне необходимо отлучиться в город, так что до обеда за главного у нас Базов Артём, знакомьтесь, кто ещё не знаком, на нашем потоке он за старосту, — Наумов хлопает по плечу стоящего рядом Артёма, который так и продолжает демонстративно при всех разбирать меня на атомы, — После завтрака организованно следуем за ним к Фомину Ивану Васильевичу на пятый участок, всем ясно?
— Да-а-а, — раздается нестройный гул со всех сторон.
— Это же тот, с поезда, — подавшись ко мне, шепчет Зара возбужденно, — Алис, он так смотрит на тебя…Тоже по ходу запомнил…Бр-р-р…Как бы не козлил!
— Да, — заторможено отзываюсь, раздумывая, за что этому оболтусу такие почести от Наумова?!
Просто потому что старше нас, да?
И, забываясь, все-таки перевожу изумленный взгляд на Артёма. Внизу живота мучительно ойкает, когда напарываюсь на его наглые тёмные глаза. Зависаю на секунду, непроизвольно размыкая губы. На них фантомом вспыхивает его вкус. И резко отворачиваюсь, снова смотря на Наумова.
— Так, ещё вопрос по дежурству на кухне, — продолжает Глеб Янович бодро, — Я разбил вас по группам, график вывесил в столовой, можете ознакомиться. Первыми на трехдневное дежурство заступает пятый домик, так что в ближайшие дни я вас на раскопках не жду. После завтрака отправляетесь к Марии Павловне в пищеблок, девочки.
— Чёрт, не хочу я на кухню, — стонет Соня по левую руку от меня.
Ведь пятый домик — это наш.
А я наконец встречаюсь глазами с Глебом. Наумов чуть склоняет голову набок и медленно кивает, будто подтверждает, что да, я правильно всё поняла. Он меня наказывает, отправляя подальше от себя.
Как маленького ребенка за проявленную дерзость в угол ставит.
Вздергиваю подбородок, поджимая губы и отвечая немым вызовом. Да, я знаю, что залилась сейчас краской от резанувшей обиды и смущения, знаю, что он это замечает, как и это, как заблестели мои глаза. Но ты ещё будешь искать моего общества, Глеб. Сам. Я тебе обещаю.
9. Алиса
В столовую бреду с девчонками в потухшем настроении. Наумов, сделав объявление, сразу ушёл, раньше вечернего костра я теперь уже вряд ли его увижу, и эта мысль нагоняет тоску. Да и вообще, если он и дальше будет от меня бегать, то задача его заполучить сильно усложнится.
Ну зачем я только призналась, а?
Я аккуратно флиртовала с ним целый год, постепенно идя к своей цели, надо было и дальше в том же духе продолжать, а я…!!!
Мама всегда говорила, что мужчины — это охотники, и вся инициатива должна исходить только от них. И, даже если в реальности она исходит от тебя, будь добра обставь всё так, чтобы мужчина об этом не догадывался.
А я так глупо спугнула Наумова своими признаниями в лоб. Если бы была возможность, я бы всё переиграла сейчас.
Лишь томно улыбнулась бы, когда он слизнул кровь с моего пальца, прошептала бы "спасибо", глядя в глаза, наплела бы, какой он мужественный и заботливый, и, возможно, как бы случайно обняла, подставляя губы, но не дотягиваясь до него сама. Я помню его поплывший, затянутый вспыхнувшей похотью взгляд — всё бы сработало.
А что вместо этого сделала я?!
Заливаюсь злым румянцем уже в тысячный раз за эти сутки, беру поднос и, продвигаясь вдоль раздачи, прошу положить мне омлет.
Столовая здесь организована не в помещении, а прямо на улице под широким навесом. Всё максимально просто — к навесу примыкает небольшое здание кухни, откуда постоянно выносят добавку и раскладывают по железным лоткам, огромный бойлер с кипятком рядом с выдачей, длинные деревянные столы с лавками.
— Кто тут из пятого домика? — интересуется высокая и странно тощая для поварихи дама, замыкающая раздачу и продающая за дополнительную плату пирожки.
— Мы, — вяло поднимает Зара руку и кивает на меня с Соней.
— Хорошо, завтракайте и ко мне.
— Хорошо…
Присаживаемся за самый дальний от раздачи незанятый стол. Хочется обсудить, как нам не повезло сразу напороться на дежурство, но чтобы повариха не слышала. Зара с Соней возмущаются между собой, с чего бы это Наумову начинать график с пятого домика, а не с первого или с палаток, а я молчу, ковыряясь в остывшем омлете и положив щёку на подставленную ладонь.
Признаваться в том, как вчера опозорилась, я пока морально не готова, хотя обычно от девчонок у меня нет секретов. Например, они в курсе, что по Наумову я схожу с ума.
— Может из-за тебя, Алис? Специально тебя подальше сплавил, — неожиданно предполагает Зара.
Омлет застревает в горле. С трудом его проталкиваю, думая, как перевести тему, но тут меня выручает Соня, отвечая за меня.
