— Прелестно. — Здоровяк достал что-то из кармана, и они пожали руки.
Бабло, подумал Мистер Д.
Парень ухмыльнулся, поправляя кожаную куртку, его кольцо сверкнуло ярко-голубым. Он подошел к группе парней сбоку, потом повернулся, будто показывал им спину.
Раздались крики и улюлюканье, потом парни полазили по карманам, пожали руки, и опять повторили операцию с карманами.
Слишком открыто. Народ оглядывался в их сторону, и было очевидно, что ребята не визитками обмениваются.
Он в этом бизнесе не задержится, подумал Мистер Д.
— Уверен, что ничего не хочешь? — спросил бармен Мистера Д.
Мистер Д взглянул в сторону уборной, в которую Лэш повел блондинку.
— Нет, спасибо. Просто жду друга.
Бармен ухмыльнулся.
— Держу пари, он там надолго. Адская цыпочка.
* * *
Наверху в своей спальне, Кормия упаковала вещи… которых в действительности было не много.
Уставившись на стопку мантий, молитвенников и сложенных ею вместе курильниц, Кормия выругалась, осознав, что забыла свою розу в офисе. Но, с другой стороны, она не смогла бы взять ее с собой в Святилище. С этой Стороны позволялось приносить только предметы, представляющие историческую важность.
В глобальных масштабах, естественно.
Она взглянула на свою последнюю — самую последнюю — конструкцию из гороха и зубочисток.
Она лицемерила, осуждая Фьюри за то, что он искал силу в одиночестве. А она что делала? Покидала ставший для нее испытанием мир в поисках изоляции еще большей, чем той, в которой она жила, будучи Избранной.
На глаза набежали слезы…
Раздался тихий стук в ее дверь.
— Минутку! — крикнула она, пытаясь успокоиться. Когда она, наконец, подошла к двери и открыла ее, глаза Кормии широко распахнулись, и она свела отвороты мантии вместе, пряча укус на шее. — Сестра моя.
В коридоре стояла Избранная Лейла, и она была прекрасна как никогда.
— Приветствую.
— И я тебя.
Они обменялись долгими и низкими поклонами, которые были настолько близки к объятиям, насколько это позволялось Избранным.
— Куда ты направляешься? — спросила Кормия, выпрямляясь. — Ты здесь ради питания Брата Рейджа и Брата Вишеса?
Странно, формальность слов сейчас казалась ей чуждой. Она привыкла к более неформальным разговорам. Достаточно освоилась с ними.
— Разумеется, я здесь, чтобы увидеть Брата Рейджа. — Последовала пауза. — А также справиться о тебе. Я могу войти?
— Конечно. Моя комната к твоим услугам.
Лейла вошла, и принесла вслед за собой неловкое молчание.
А, так новости дошли и до Святилища, подумала Кормия. Все Избранные знали, что с нее сняли обязанности Первой Супруги.
— Что это? — спросила Лейла, указывая на решетчатую конструкцию в углу комнаты.
— О, просто хобби.
— Хобби?
— Когда у меня появляется свободное время, Я… — Ну, это ли не признание вины? Ей следовало молиться, если не оставалось других дел. — В любом случае…
Лейла не выказала осуждения ни выражением лица, ни словами. И все же, одного ее присутствия было достаточно, чтобы Кормия чувствовала себя скверно.
— Так, сестра моя, — сказала Кормия с неожиданным нетерпением. — Полагаю, стало известно, что другая должна быть избрана в качестве Первой Супруги?
Лейла подошла к зубочисткам и гороху, и пробежала изящным пальчиком по одной секции.
— Ты помнишь, как ты обнаружила меня, спрятавшуюся у Озера Отражений? После превращения Джона Мэтью?
Кормия кивнула, вспоминая, как Избранная тихо плакала.
— Ты была очень расстроена.
— А ты была так добра ко мне. Я прогнала тебя, но все же была благодарна, и я… я пришла сюда, чтобы отплатить за твое добро. Бремя, которое мы несем, как Избранные, тяжело и не всегда понимается теми, кто не входит в наши ряды. Я хочу, чтобы ты знала, учитывая испытываемые тобой сейчас чувства, духовно я твоя сестра.
Кормия низко поклонилась.
— Я… тронута.
И не только. Прежде всего, поражена, что они вообще об этом говорили. Откровенность была непривычна.
Лейла снова посмотрела на конструкцию.
— Ты не желаешь возвращаться в Целое, не так ли?
Взвесив все варианты, Кормия решила доверить Избранной ту правду, в которой едва ли могла признаться себе.
— Ты хорошо меня понимаешь.
— Среди нас есть и другие, которые ищут иной путь. Которые хотели бы провести свою жизнь на этой Стороне. В этом нет ничего постыдного.
— Я в этом не уверена, — сухо сказала Кормия. — Стыд похож на наши мантии. Всегда с нами, всегда покрывает нас.
— Но, разрывая мантию, ты освобождаешься от тягот, выбор принадлежит тебе.
— Ты передаешь мне послание?
— Нет. Воистину, если ты вернешься в общину, твои сестры примут тебя с открытыми сердцами. Директрикс ясно дала понять, что нет ничего непристойного в замене Первой Супруги. Праймэйл очень ценит тебя. Так сказала она.
Кормия начала ходить по комнате.
— Это официальное заявление. Но, честно говоря… тебе ли не знать, что другие думают обо мне. В моем случае возможны два объяснения. Либо я недостаточно хороша для Праймэйла, либо я отвергла его. Оба варианта недопустимы и одинаково вопиющи.
Последовавшая тишина подсказала, что она пришла к верному заключению.
Кормия остановилась у окна и посмотрела на бассейн. Она не знала, хватит ли у нее духу покинуть сестер. Кроме того, куда ей пойти?
Подумав о Святилище, она призналась себе, что провела там радостные дни. В те времена у нее была цель в жизни, ее питало осознание того, что она являлась частью великого Целого. Если она станет изолированной летописецей, как намеревалась, то обретет возможность избежать контактов с остальными сразу же на время всех циклов.
Уединение казалось ей очень важным.
— Это правда, что ты ничего не чувствуешь к Праймэйлу? — спросила Лейла.
Нет.
— Да. — Кормия покачала головой. — В смысле, я волнуюсь за него, как и должна. В той же степени, что и ты. Я буду рада за ту, кто станет следующей Первой Супругой.
Очевидно, у Лейлы не было измерителя вранья, как у Бэллы, потому что ложь пронеслась по воздуху, а Избранная не усомнилась ни в едином слове… просто поклонилась в знак признания.
— Тогда, могу я спросить кое-что? — спросила Лейла, выпрямившись.
— Конечно, сестра.
— Он хорошо с тобой обращался?
— Праймэйл? Да. Он был очень внимателен.
Приблизившись к кровати, Лейла взяла одну из молитвенных книг.
— Я прочла в его биографии, что он — великий воин, который спас своего близнеца от ужасной судьбы.
— Он — великий воин. — Кормия посмотрела вниз на розовый сад. Она представила, как все Избранные прочли его тома в специальной секции библиотеки, посвященной Братству… и пожалела, что не сделала того же, прежде чем он привел ее в особняк Братства.
— Он говорит об этом? — подсказала Лейла.
— О чем?
— О том, как спас своего близнеца, Зейдиста, из незаконного рабства крови? Тогда Праймэйл лишился ноги.
Кормия резко повернула голову.
— На самом деле? Так все произошло?
— Он никогда не говорил с тобой об этом?
— Нет, не говорил. Он — очень скрытная личность. По крайней мере, со мной.
Новость стала шоком, и Кормия подумала о том, что сказала ему, что он любит фантазию о Бэлле. Было ли это применимо к ней и Праймэйлу? Она знала так мало о его прошлом, о том, что сделало из него того мужчину, каким он был сейчас.
Да, но она знала его душу, ведь так?
За нее любила его.
Раздался стук в дверь, и когда она ответила, показалась голова Фритца.
— Прошу простить, но господин готов принять вас, — сказал он Лейле.
Руки Лейлы поправили волосы, а потом пригладили мантию. Когда Фритц выпорхнул из комнаты, Кормия подумала, что Избранные так же тщательно готовятся к…
О… нет…
— Ты собираешься… увидеться с ним? С Праймэйлом?
Лейла поклонилась.
— Да, я здесь для встречи с ним.
— Не с Рейджем.
