Если это и есть Темная Магия, то он не желает иметь с ней ничего общего, не хочет, чтобы друзья считали его таким вот извергом, новым Волдемортом, если не хуже. И как жить с этим? В душе поднялась волна протеста. Нет, он не хочет, отказывается быть таким вот… Нельзя было даже подобрать правильного слова к тому, что он только что видел и чем чуть не стал.
Занятый своими мыслями, Гарри не заметил, как часы пробили восемь. Он вообще забыл обо всем, и потому был удивлен, когда на пороге кабинета, где юноша предавался печали, появился Оливьер Вилманту в черной мантии, очень похожей на школьную. Его белые волосы рассыпались по плечам, а черные глаза взирали на Гарри с интересом. Он аккуратно прикрыл за собой дверь и подошел к столу. Полистав книгу, молодой человек молча поставил ее на полку.
- Если хочешь о чем-то спросить, то сейчас самое время, - тихо произнес Оливьер.
- Это все правда?
- Смотря, что ты имеешь ввиду под своим «все»,- пожал плечами аристократ.
- Так все и было?
- Да, именно так.
- Значит это и есть Темная Магия?
- Нет, это то, что люди считают Темной Магией. Давай я расскажу о Прелати. Это флорентийский монах, промышлявший оккультизмом и сатанизмом. На его счету смерть многих и многих людей. Но он маггл, так что большая часть того, что тут написано, с точки зрения магических ритуалов ересь. Когда-то этот Прелати был наставником Жиля де Рэ, более известного как прототип Синей Бороды. Профессор магловедения Фаркисон приводил его в пример, когда рассказывал о невольном влиянии мифов о магах на человеческую историю. Страшная и в то же время поучительная история.
- Значит, это не Темная Магия? - на всякий случай уточнил Гарри.
- Магия, не важно к какому разделу она относится, всего лишь инструмент, все зависит от тебя самого, - так же невозмутимо ответил Оливьер и продолжил уже более живым языком: - Слушай, если ты и дальше собираешься вести теологические споры, то я, конечно, не против. Но если у тебя есть дела, то стоит поторопиться, пока нас тут не застукали вдвоем.
Гарри опомнился и вскочил с кресла.
- Как видишь, я тут один, так что тебе не придется особо напрягаться.
- Это радует, хотя я, пожалуй, смог бы заморочить головы твоим друзьям, - улыбнулся Оливьер. У него была хорошая улыбка, слегка озорная, и в то же время уверенная.
- Значит, ты становишься мной, а я…
- А ты мной. Если что, говоришь, что приехал навестить друзей в Хогсмиде и зашел навестить мадам Пинс. Кстати, это почти правда. Если я появляюсь в округе, то обязательно навещаю Ирму.
- Вы друзья? - понимающе спросил Гарри, стягивая с себя мантию.
- Я еще в школе ходил в ее любимчиках, так что ничего удивительного.
- Значит, вот как ты открыл дверь, - догадался юноша.
- Ничего сложного, она не меняла охранные заклинания и ключ со времен моей учебы. Давай живее.
Вскоре они поменялись мантиями, и на свет была явлена фляга, крышка которой одновременно являлась и небольшим стаканом. Гарри вспомнил, как на втором курсе они с Роном пили ту же черную, похожую на грязь жидкость, только тогда им пришлось принять облик бегемотоподобных телохранителей Малфоя, теперь же в его стакане плавал седой волос худощавого молодого человека с манерами истинного аристократа, коим тот и являлся. Хотя от перемены объекта трансформации ощущения никоим образом не изменились. Желудок скрутило, по телу пронеслась жгучая волна. Ноги подогнулись, и Гарри упал на колени.
- Все же это чертовски неприятно, - раздался над ухом знакомый голос. Юноша поднял глаза и ничего не увидел. - Может, отдашь мне очки? Тебе они без надобности, - снова донеслось до него.
Это было разумно. Как только знаменитые поттеровские окуляры покинули свое законное место, Гарри смог увидеть, как напротив него стоял… он сам и близоруко щурился. Редко кому удавалось взглянуть на себя со стороны, но везучему гриффиндорцу и тут повезло. Можно сказать, Гарри остался доволен увиденным. Он значительно подтянулся за прошедшее лето, чуть поправился и уж точно повзрослел, стал серьезнее. Во всяком случае, то выражение, что застыло на его лице, выглядело вполне естественно.
- Долго еще собираешься на себя любоваться? - поинтересовался его двойник с язвительностью, достойной самого Снейпа. Как ни странно, но в его исполнении это тоже прозвучало неплохо. - У тебя всего лишь час. Потом ты станешь самим собой, и лучше, чтобы это никто не заметил.
- А если…
- В моем арсенале еще остаются чары, кроме того, зелья мне хватит, как минимум на шесть часов, - успокоил его Оливьер.
Кивнув, Гарри вылетел за дверь. Позже он сам будет недоумевать, как же у него получилось проскользнуть мимо всех незамеченным. Может все дело в том, что Оливьер тут и вправду был если не частым, то все же известным гостем, а может в том, что большинство учеников и учителей были в Большом Зале. Оставалась надежда, что и мадам Помфри находилась со всеми. Когда юноша уже подходил к больничному крылу, на небе появилось зарево пожарища. Что-то здорово горело в Хогсмиде. Через несколько минут что-то заверещало, раздались далекие крики, началась паника. Судя по всему, все же информаторы Дамблдора были правы, атака на Хогвартс началась. Нельзя было терять ни минуты, и Гарри сломя голову помчался к лазарету.
В палате никого не было, если не считать одного больного, лежащего на самой дальней койке за ширмой.
- Профессор, - тихо позвал Гарри. - Сэр!
Но ответом ему была тишина. Юноша быстро преодолел разделяющие их пространство. Увиденное его не обрадовало: бледное лицо на белых простынях, разметанные по подушке волосы, чуть подрагивающие веки, тонкие губы, застывшие в гримасе боли. Судя по всему, Снейпу снились сны, и они вряд ли были из категории приятных. Гарри попытался его разбудить, но ни крики, ни попытки трясти за плечи успехом не увенчались. А шум за стеной нарастал, на душе начали скрести не просто кошки, а целая орава мантикор. И, не зная, что ее предпринять, Гарри решился на последнее средство. Он поднял палочку и произнес заклинание легилименции.
* * *
Боль пришла сразу же, но она была терпимой для человека, привыкшего и к переломам, и к действию костероста, и даже на своей шкуре испытавшего Круциатус. Так что можно было позволить себе оглядеться. Странно, это не было похоже на воспоминания, так как они действовали на занятиях. Такое ощущение, что это был кошмар, главным действующим лицом которого был Снейп. Он лежал на каменном полу, тщетно пытаясь принять позу эмбриона, и стонал.
- Профессор! - Гарри кинулся к наставнику и попытался его приподнять, но одно лишь прикосновение к коже алхимика вырвало из его груди дикий крик, а на месте прикосновения показалась кровоточащая рана. Юноша отдернул руки, теперь он только и мог, что кричать: - Профессор! Сэр! Очнитесь! Это всего лишь сон!
