— Нет, мам, спасибо. Я просто поговорю с тобой, и мы поедем по своим делам.
Она подняла подбородок и застыла в ожидании.
— Ладно. Ты всегда знала, как я отношусь к тому, что ты оставляешь Сару одну, и я хочу, чтобы ты, глядя мне в глаза, пообещала, что не будешь никуда уходить, если она дома. Сара ещё слишком мала, чтобы оставаться одной, пока ты посещаешь своего дружка.
— У меня нет дружка.
— Ну, без разницы. На самом деле, я не знаю, куда ты уходишь, но это надо прекратить. Если тебе надо отлучиться, ты, по крайней мере, можешь позвонить мне и узнать, свободна ли я. Очевидно, что Сара может приехать ко мне и побыть в моей квартире, пока ты не заберёшь её.
Она сжала губы:
— Я думала, именно поэтому ты от нас переехала. Чтобы получить, таким образом, некоторое свободное пространство.
Я наморщила лоб:
— Что? Нет! Я переехала, чтобы стать самостоятельной, отделить себя от тебя, от этого дома, от всего. Я не могла полноценно учиться, живя здесь!
— То есть ты действительно хотела оставить нас.
— Нет, не вас, мам. Тебя.
Она уставилась на меня. Камден взял меня за руку и переплёл свои пальцы с моими, молча давая знать, что он здесь и поддерживает меня.
— И что же такого страшного я делала, что ты вынуждена была сбежать от меня?
Я закатила глаза и зарычала в отчаянии:
— Мама, ты вообще слушаешь меня? Я ушла потому, что ты полагалась на меня, как на второго родителя Сары. Я была той, кто готовил ужин по вечерам, кто проверял её домашние задания, и я единственная, кто подтыкал ей одеяло ночью. А где была ты? О, да, правильно, ты допоздна была на работе. А мне со всем сразу было не справиться. Страдала моя учёба, а ты знала, как важно для меня получить эту степень. У Сары есть мать. И это не я. Будь уже настоящей матерью! — Ух, ты, как приятно было, наконец, всё высказать.
Откинувшись на диване, она скрестила руки на груди.
— Почему ты только сейчас говоришь мне об этом?
— Не только сейчас. Я говорила об этом много раз, просто ты не слушала. Но после последнего случая с побегом Сары я намерена положить этому конец. Что-то немедленно нужно изменить, или я вынуждена буду прибегнуть к решительным мерам, — я не знала, к каким, но полагала, что должна высказаться.
— Не понимаю, чего ты хочешь от меня.
— Всё просто, — я наклонилась вперёд и стала загибать пальцы. — Быть дома, когда дома Сара. Убеждаться, что она готова к следующему учебному дню. Кормить её и одевать. И пусть она будет уверена, что ты её любишь. Дети – бесхитростные существа, мама. Если Сара будет знать, что ты её любишь и хочешь проводить с ней время, она простит тебе все прошлые ошибки. Она же ещё маленький ребёнок.
Слёзы навернулись на её глаза, и мама закрыла рот. Я надеялась, что достучалась до неё. Она ведь знала, что её поведение было неприемлемо для ответственного родителя. Через некоторое время она, наконец, ответила:
— Хорошо.
Выдохнув, я подумала, что не совсем это ожидала услышать, но, в любом случае, я была довольна.
— Я не говорю, чтобы ты вообще не выходила из дома, или что ты не заслуживаешь отдыха. Но, если тебе надо уйти, пожалуйста, дай мне знать. Я попытаюсь выделить время в своём расписании, и пока тебя нет, заберу Сару к себе.
— Ладно.
Чувствуя, что итог всему сказанному надо подвести сейчас, закрепить успех, пока не случилось ничего другого и не заставило нас пойти на попятный, я встала и подошла к ней. Наклонившись, я обняла её за плечи, прижав к себе так нежно, как только могла:
— Я люблю тебя, мама. Я знаю, что появление детей изменило твою жизнь, но мы уже есть, этого не изменить.
Я почувствовала её кивок в своих волосах и отстранилась. Она чуть улыбнулась мне, и я поняла, что этой репликой мы попрощалась, и пора уходить. Я взглянула на Камдена, он стоял у дивана.
И когда мама последовала за нами к входной двери, чтобы проводить, мой тёмный беспокойный мужчина не смог удержаться. Он обернулся и обратился к ней:
— Роуэн, я знаю, вы любите своих девочек, потому что, ну, кто бы ни стал их любить. Но я хочу предупредить вас, единственный раз, и, надеюсь, вы примете мои слова близко к сердцу. Киган дала вам простые рекомендации, которые помогут оставаться ее сестре в безопасности. Но если вы хоть раз отступите от них, знайте – мы приедем и заберём Сару, и в дальнейшем она будет жить с нами.
Мамина челюсть отвисла. Думаю, моя тоже. Камден кивнул ей, и, положив руку мне на поясницу, повёл меня к машине. О, мой Камден, ты полон сюрпризов! Но я не могла бы заполучить более любящего мужчину рядом с собой, и более важного человека в моей жизни. Садясь в машину, я улыбнулась ему:
— А ты смелый сукин сын, ты знаешь об этом?
— Конечно.
— Ты уверен в своих словах?
— В каждом своём слове, — он окунул меня в море своих карих глаз, подмигнув мне, и мы выехали с подъездной дорожки.
Боже, он сделал меня счастливой.
Год спустя…
«Алексис Пибоди!» Аплодисменты.
«Миранда Перл!» Аплодисменты.
«Киган Филлипс!» Аплодисменты.
Я встала со стула и прошла сквозь тесно расставленные ряды кресел к трибуне. Пожимая руку, декан вручил мне диплом. Повернувшись к публике, я увидела всю свою большую семью; они приветственно махали мне руками и фотографировали этот волнующий момент. Все, кого я любила, были здесь сегодня: семья Камдена в полном составе, моя мама, Сара и Мейси. Я закончила свою учёбу! После четырёх лет напряжённой работы, более ста часов клинической практики, множества бессонных ночей я, наконец, получила степень бакалавра в области сестринского дела. Это был один из самых величественных моментов в моей жизни. Я поискала Камдена в толпе. Он стоял, засунув руки в карманы, и выглядел совершенно восхитительно, в шортах карго и белой рубашке на пуговицах. Выражение его лица было бесценно; в нем отражались гордость, восхищение и любовь. Ему не нужно было хлопать или ещё каким-нибудь действием показывать своё отношение ко мне. Обо всём говорило его лицо. Он знал, через что я прошла, чтобы заслужить этот день, он был рядом в самые трудные времена. Я успела уловить, как он подмигнул мне, перед тем как спуститься с трибуны и занять своё место, чтобы наблюдать продолжение церемонии.
В прошлом году я решила пройти курс по ускоренной программе, что чуть было не вдвое усилило нагрузку, но могло бы помочь мне стать выпускницей в два раза быстрее. Для нашего колледжа это было нововведение, и наш класс был своего рода подопытными свинками. Я металась от «да» к «нет», потому что знала, что мне придётся бросить работу, и вернуться к ней возможности уже не будет. Вся моя жизнь была бы сосредоточена исключительно на школе. Вмешательство Камдена стало решающим фактором. После того, как мне предложили эту программу, он усадил меня и сказал, что я должна уже сделать что-то для себя, чтобы доказать себе, что способна на серьёзные достижения. Естественно, я спорила с ним, потому что ... ну, просто я обычно это и делала. И, конечно, он победил, как и всегда. Я была не слишком довольна тем, что не буду платить за аренду своей комнаты, но Камден уверил меня, что не возражает, если я стану расплачиваться с ним разными другими способами. Я не совсем поняла, о чём речь, пока он той же ночью наглядно не продемонстрировал, что конкретно он имел в виду. Незабываемый был разговор.
