Максим освободил пакеты, заполнив полки холодильника, стола и покинул квартиру.
Что делать с Варей — он пока не знал. Следует посоветоваться с кем-нибудь из специалистов.
Для Вари Симоновой мир утратил яркие краски. Череда дней проносилась мимо, не оставляя в памяти никаких воспоминаний. Да и зачем они ей нужны, если единственный мужчина, так необходимый ей, в данный момент был с другой. Он радовался каждому моменту со Снежаной, целовал ее, ласкал, в общем, наслаждался жизнью. А она, Варя, в данный момент сидела одна. Носила ребенка Симонова, ребенка, который был совсем ей не нужен. Внутри у нее постоянно билась мысль: Мирон меня не любит! Мирон меня не хочет!
Но глупое и исстрадавшееся сердце никак не хотело мириться с этим. Данилов должен принадлежать ей!
И как это осуществить? Варя пока не знала, но собиралась что-нибудь придумать.
Очнувшись посреди ночи от своих невеселых размышлений, Варя поняла, что в квартиру приезжал Симонов, а она этого даже не заметила. И правильно, когда она вообще замечала Макса? Симонов был жалким подобием мужчины, неравноценной заменой Данилова. Варя и замуж-то за него пошла для того, чтобы быть поближе к Мирону.
Девушка бродила по квартире, а в ее голове созревал новый план, как сделать так, чтобы они с Даниловым были вместе.
Вместо того, чтобы заниматься работой, Мирон в тысячный раз рассматривал футляр для очков и связку ключей на фотографии. Он даже специально увеличил это место, чтобы хорошо видеть детали, но по закону подлости, ни одной мысли о том, кому могли принадлежать эти вещи — не было.
После короткого стука, раздавшегося неожиданно и прервавшего думы Мирона, в кабинет впорхнула Марина.
— Привет. — Улыбнулась девушка. — Я тут принесла кое-какие документы от шефа. — Она подошла к столу и передала ему папку.
— Привет. — Улыбнулся краешком губ мужчина и взял папку в руки. — Давай, я посмотрю, что там интересного. — Мирон перелистывал страницы отчета и, скривив губы, подумал, что ему предстоит переделать почти весь документ.
Марина в это время осматривала кабинет, не мешая Данилову.
— Ну, я пойду? — неуверенно спросила девушка.
— Иди. — Мирон даже не посмотрел в ее сторону, отбросив папку и вновь погрузившись в раздумья.
Он посидел в кресле, сжимая виски руками, потом мерил шагами пространство кабинета, вспоминая, где же он мог видеть эти чертовые вещи с фотографий. А потом у него будто пазл сложился. Перед глазами замелькали кадры: вот Кричевский щегольским жестом цепляет очки, а потом на пальце крутит связку ключей. Эврика!!! Это был Кричевский, его кабинет, его вещи и его же слежка за ним, Мироном. А потом он уже, когда разжег огонь недоверия в Снежане, бросился утешать ее. Ну, ничего, сейчас он ему покажет!
Данилов бросился по коридору в сторону кабинета Кричевского.
Глеб распечатывал документы на принтере, когда к нему в кабинет ворвался Данилов. Кричевский машинально отметил, что Мирон бросил странный взгляд в сторону окна, а потом быстро ударил его кулаком в лицо.
— Ну, ты и мразь!
— Ты совсем охренел? — Кричевский зажал нос, а потом убрав руку, увидел на ладони кровь.
Данилов схватил Кричевского за грудки и стал его трясти.
— Как ты посмел отсылать свои пасквили моей жене?
— О чем это ты? — Глеб, конечно же понял, что Данилов догадался, кто скрывался под маской анонима. Но как ему удалось?
Данилов снова ударил коллегу, на этот раз попав тому по зубам. Разговаривать о чем-либо с этой гнидой не имеет смысла. Удары ссыпались на Кричевского до тех пор, пока тот не пришел в себя и не стал отвечать Данилову.
Наконец они выдохлись и, тяжело дыша, застыли на месте. По кабинету словно пронесся ураган: все бумаги раскиданы, со стола сброшены папки, ручки, даже рабочий ноутбук оказался на полу. Лицо Глеба было разбито в кровь. Данилов тоже выглядел не лучше. Оба обжигали друг друга злыми взглядами.
Данилов не выдержал первым:
— Если еще раз подойдешь к моей жене — ты труп!
— Я тебя не боюсь! — Криво усмехнулся Глеб, трогая языком разбитую губу. — Снежана стоит всех этих сражений. Она прекрасна. И мы будем вместе.
— Ты что, не понял меня? — кинулся к нему Мирон и снова ударил Глеба. — Не смей даже говорить о моей жене!
Кричевский открыто усмехался в лицо Данилову:
— А я не только думаю о ней. — Его улыбка стала еще более неприятной. — Я еще и обнимал ее, и целовал.
Машинально выбросив руку вперед, Данилов ударил Глеба в нос. Кричевский покачнулся и упал.
Данилов не сожалел, что сейчас снова ударил Кричевского. Понимать, что Снежана целовалась с этим уродом, было неприятно и больно. Мирон не хотел в это верить, но, зная жену, понимая, насколько она сейчас зла на него и делает все, чтоб отомстить, не мог отбросить и этого варианта событий.
— Тебе не стоило вмешиваться, Глеб. Это касалось только меня и Снежаны. — Твердо сказал Мирон, подводя черту под их дракой.
— А тебе не стоило изменять жене. — Прохрипел Глеб. — Ты не достоин Снежаны, Данилов. И вскоре она это поймет.
Мирон брезгливо оглядел Кричевского, который даже сейчас не желал сдаваться и покинул кабинет. В коридоре он столкнулся с Мариной, которая в руках держала аптечку.
— Идем со мной. — Девушка потащила Данилова в свою каморку, где она хранила вещи. В самом деле, не вести же его в приемную шефа? Тот не поймет, что случилось с его сотрудником.
Закрыв за ними дверь, девушка усадила мужчину на стул и стала прикладывать к ранам мужчины перекись.
— Ай. — Вырвалось у Мирона, он зашипел от боли. Сильно щипало.
— Терпи. — Веско ответила Марина и, не расспрашивая Данилова ни о чем, обработала раны.
Марина многое поняла, стоило Мирону сорваться с места и побежать по коридору к кабинету Глеба. Женщиной мечты Кричевского была Снежана Данилова. Что ж, это в духе Кричевского — дождаться, когда случится какая-нибудь размолвка, чтобы воспользоваться своим шансом. Судя по всему, у Даниловых так и вышло.
Зато этот случай помог Марине прозреть, с ее глаз словно упала какая-то пелена. Теперь она видела Глеба без розового флера влюбленности. Больше она страдать по нему не будет.
Когда девушка закончила, Мирон поблагодарил ее.
— Спасибо, Марина.
— Да не за что. — Смутилась та.
Данилов ушел в свой кабинет. В нем все еще кипела злость на Кричевского, но разборок с ним больше не будет. Теперь ему нужно поговорить со Снежаной, которой вряд ли понравится, что ее поклонник и был тем самым анонимом, доставившим их семье столько неприятностей.
