Их губы слились, он сминал ее, наслаждаясь вкусом, стараясь поставить на ней свое клеймо. А его руки…они ласкали все ее тело. Гладили полные груди, перекатывали нежные соски между пальцами, спускались по изгибу ее талии к плавным округлостям бедер. Она со стоном открылась ему навстречу, извиваясь. Никогда в его объятиях не было столь отзывчивой женщины.
Керри раздвинула бедра и согнула ноги в коленях.
- Я хочу почувствовать каждый дюйм твоей плоти.
От ее слов по его спине пробежала дрожь. Рейф погрузился во влажный жар девушки до упора. Блять! Она возбуждала его, заставляя бурлить кровь. Иисусе, как ему продержаться хотя бы тридцать секунд? Тяжело дыша, он ждал, когда к нему вернется контроль, который поможет ему противостоять влиянию сладкого аромата и нежной плоти Керри над его чувствами. И если он сможет проделать этот трюк, то Дэвид Копперфильд по сравнению с ним будет выглядеть дилетантом. Не спеши, не спеши, твердил он себе. Его разум все же заставил его тело повиноваться.
Рейф почти вышел из нее, а затем снова медленно погрузился. Он стиснул зубы от ошеломляющего удовольствия, двигаясь в жаркой глубине ее тела. Доусон погружался в нее в размеренном темпе, медленном танце, который заставлял его задыхаться; в груди болело от сознания того, что он, возможно, в последний раз прикасается к Керри.
Она прижалась к нему, ее руки лихорадочно ласкали его спину, сжимали его ягодицы с каждым толчком. А ее рот…Славный Боже, эта женщина покрывала поцелуями его губы, шею, кусала его плечо. Он смаковал ее желание, ее отчаяние и пот. Золотистый солнечный свет озарил ее лицо и Доусон увидел в ее покрасневших глазах обожание. Это должно было подать ему тревожный сигнал, но, когда он снова толкнулся в ее тело, его плечи напряглись, член окунулся в неистовый жар, и у него возникло ощущение, что он может вечно заниматься с ней любовью, не желая останавливаться. Мышцы ее киски стиснули его плоть, ее поцелуи умоляли его не прекращать. Разум молчал.
- Рейф. О, да!
Он увидел, как по ее коже разливается румянец. Он любил, когда ее кожа розовела. Ее соски набухали. Внезапно затуманенный взгляд ее зеленых глаз встретился с его. Ее мечтательный, нежный взор был подобен удару под дых. В ее широко раскрытых глазах он увидел что-то еще…далекое от вожделения.
Его возбуждение моментально возросло и стало почти ошеломляющим.
- Керри? - спросил он, снова глубоко вонзаясь в гостеприимную глубину ее тела.
Она хрипло застонала и так сильно закусила губу, что Рейф подумал, будто она может ее прокусить. Девушка закрыла глаза, отгораживаясь от него. Нет!
- Посмотри на меня! - потребовал он по какой-то причине, не понятной ему самому. - Посмотри!
Ее ресницы распахнулись, и он увидел ее глаза, в которых стояли слезы и светилась искренняя преданность. Его как будто нокаутировали в живот. Рейф почувствовал, что этот взгляд слил их воедино. Он не хотел отдаляться от нее, и был не в состоянии перестать двигаться в ее киске. Он был не в силах оставить свое сердце в стороне от сексуальной составляющей их отношений. Ее руки так же сильно сжались вокруг него, как ее лоно сжало его член. Рейф думал, что умрет от удовольствия, он чувствовал, что связь между ними усиливается.
- Рейф!
Он увеличил темп толчков, откликаясь на ее вскрик.
- Я здесь.
Взгляд ее потемневших от желания глаз смягчился. Она прижалась губами к его губам и резко отстранилась, чтобы громко простонать:
- Я люблю тебя!
Ее крик эхом отозвался в его ушах, он чувствовал как трепещет ее лоно в спазмах экстаза. Рейф знал, что это его последние с ней ощущения: сильное горячее удовольствие и некое чувство, которое он не понимал, усиливающее оргазм и затуманивающее сознание. Спираль удовольствия закручивалась все туже и туже, заслоняя от него весь остальной мир, погружая в пучину похоти и обитель наслаждения. Доусон гортанно зарычал, изливаясь в Керри.
Рейф чувствовал себя выжатым как лимон, когда перестал двигаться. Его руки отказывались держать вес его тела. Веки опустились. Его грудь вздымалась так, как будто он только что пробежал милю за четыре минуты.
Но он мог думать только о Керри и произнесенных ею словах. Пока она продолжала лежать под ним, у нее резко перехватило дыхание, как если бы она… Рейф посмотрел на покрасневшее лицо девушки и ее зажмуренные веки. Слезы катились из уголков прекрасных глаз.
Я люблю тебя. Она произнесла три запретных слова, ввергшие его в панику. Три слова, которых он не заслужил, так как Рейф никогда не сможет вернуть ей и десятой доли ее преданности. Как, мать вашу, это могло произойти?
Его собственные чувства… Нет, он не станет вступать на эту тропу. Нет смысла обманывать себя, Доусон не готов отпустить Керри. Однако он еще не готов к таким отношениям. Что же ему теперь делать? Последнее, что он хотел - это причинить ей боль.
Все внутри него сжалось, когда он поднялся с кровати, чтобы снять презерватив. Ему нужно было время, чтобы бросить использованный контрацептив в мусорное ведро и попытаться привести в порядок мозги. Он глубоко вздохнул и оперся руками на комод перед собой.
Какой же он придурок. Редкостный придурок. Он убедил Керри поделиться с ним каждой частичкой своего прошлого, своими проблемами, надеждами и своим телом. Он с жадностью взял все, что она так доверчиво предложила. Ладно, стоит признаться, что и он дал ей кое-что взамен. Рейф посмотрел через плечо на бледное лицо девушки. Но этого не достаточно. Он не мог дать ей того, чего она хотела, о чем говорил испытующий взгляд ее глаз. Взаимную любовь.
Доусон грязно выругался. Проклятье, как он позволил своими желаниям победить здравый смысл? Керри плохо понимала, к чему могут привести эти прикосновения, разговоры, смех и, конечно, секс часами напролет. Она была новичком, а он якобы экспертом по соблазнению. Если бы его так не тревожила та затруднительная ситуация, в которой он оказался, то сейчас он бы катался по полу, надрывно смеясь на тем, что был слишком увлечен женщиной, чтобы распознать признаки опасности. Нет смысла притворяться, что он не знал о последствиях. Рейф видел все признаки и игнорировал их. Но что-то внутри него все еще сопротивлялось его рациональным рассуждениям. Он бросил очередной взгляд через плечо. Доусон выругался: девушка была напряженной и расстроенной.
- Я ничего не жду взамен, - прошептала Керри, заворачиваясь в простыню и садясь, скрестив ноги.
Правда что ли? Такая же правда, как и то, что он Бэтмен.
Рейф напрягся. Может быть…
- Эти слова вырвались у тебя случайно, или ты говорила серьезно?
