Наследница для Чудовища (СИ) - Дали Мила

С волками жить по-волчьи не только выть, но и грызться. После смерти отца именно этим я и занималась в доме брата. Да и сейчас приходится. Правда, не напролом, а уловками.

Закрываю глаза и привстаю на цыпочки, слышу тихий голос Чудовища:

— Вискарь в левом ящике нашла?

— Я абсолютно трезва…

Чуть приоткрываю рот и хорошо, что Замуту неизвестно насколько сильно колотится мое сердце. Тянусь к его лицу, перебарывая собственные страхи. Внезапно подпрыгиваю, и вся атмосфера контроля улетучивается мгновенно, когда Чудовище единым захватом припечатывает меня к себе. Он грубо стискивает, обжигая рукой мою спину. Второй касается затылка и наклоняясь дышит, окутывая мое лицо частыми порывами.

Он что-то шепчет, а я уже не слышу. В голове стоит пронзительный писк и лучше бы в эту минуту мне успокоительного. Замут станет первым мужчиной кто заберет с моих губ поцелуй.

Я чувствую, как его ладонь плавно скользит вниз и полностью накрывает мою ягодицу. Он сталкивает нас лбами и касается моего подбородка, еще выше приподнимая лицо. Я забываю, как дышать и трепет раскаленным вихрем заставляет гореть внутренности, когда Чудовище еле задевает губами мои. На самую малость, а после увлажняет, очерчивая языком их по контуру. Это… это невероятно.

Его губы такие мягкие, теплые. Горчат от ментола и табака. Но больше пугает то, что мне приятно и я не ощущаю отвращения хотя должна была бы. Чуть прикусывая, он затягивает мою нижнюю губу, потом другую, лаская поочередно. Рукой поглаживает зад.

Не умеючи пытаюсь отвечать, но, похоже, только веселю наемника. Он широко улыбается на секунду, дотрагиваясь кончиком носа моего. Я слабею и ноги превращаются в ватки. Не дай святые, чтобы Замут стал подозревать меня во лжи. Трясусь как одинокий листик на ветру, а Чудовище тянется за вторым поцелуем.

— Командир!

Сторонний голос звучит неожиданно, для меня во всяком случае. Я замираю, будто совершила что-то ужасное, греховное. Замут останавливает ласки. Он шепчет мне в рот, но адресует слова наемнику:

— Ёбаный Бивень… как не вовремя.

Отстраняясь резко, он слизывает остатки моего вкуса с губ, выпрямляется и прячет меня за спиной.

— Тысячекратно извиняюсь. Машина готова, можно увозить стряпуху.

Я выглядываю из-за Чудовища и прихожу в некий ступор. Это кто? Что?

Сутулый мелкий паренек быстро моргает от тика. С дворняжку ростом и в костюме как с чужого плеча. Почти утопает. Он совершенно не похож на могучих атлетов Громова, от сурового взгляда которых мне хочется надеть мантию невидимку. У него впалые от худобы щеки и аномально крупные зубы. Словно забор, да еще и кривые. Не смею утверждать, но, наверное, поэтому Бивень.

Я в растерянности выглядываю из-за Чудовища, он делает шаг и говорит идти за ним следом.

— Замут, разве не ты за меня отвезешь?

— Нет, с Бивнем поедешь. Его можешь не бояться.

Я глазею на наемника и тот странно хихикает. Молодой совсем. И непонятный.

Из кухни я крадусь за мужчинами тихо, ступаю осторожно будто по минному полю. Искоса поглядываю, как Громов развалился на диване, подобно императору своего криминального рейха. Отменной бранью он ругается с кем-то по телефону и обсуждает наши алмазы.

Я молча злюсь и стараюсь не показывать вида. Налетчик еще отведает горя, ведь на Айхане любые раны заживают быстро. Всегда заживали.

В сопровождении меня выводят на серый двор, где безымянные наемники уже распахнули тяжелые ворота. Остальные призраками парят по территории, сливаясь с общей картиной мрака черными пиджаками. Я поднимаю взгляд к небу, а оно затянуто тучами. Кажется, сам бог гневается, наблюдая за делишками Громова.

Замут подводит меня к машине и открывает дверцу.

— Только без глупостей. Помни, я тебя из лап самого дьявола вырву, если понадобится.

— Я уже в аду!

Не сдерживаюсь и плюхаюсь на заднее сиденье, хотя нужно было продолжать спектакль. Но это архисложно, оставаться невозмутимой, когда балансируешь на грани жизни и смерти.

Замут смотрит на меня сверху вниз и захлопывает дверцу так сильно, что я подпрыгиваю. Через затемненное стекло я вижу, как он закуривает и поджигает не только сигарету, но и меня. Глазами. Мужчина вспыльчивый подобно вулкану.

Мелкий Бивень активно жестикулируя усаживается на водительское кресло и заводит мотор. Резко топит педаль газа, не щадя колес, выруливает со двора на проезжую часть и еще прибавляет скорости. Я не успеваю привыкнуть к его стилю вождения, как мы останавливаемся через несколько домов у точно такого же бетонного забора.

— Давай выходи, стряпуха!

— Необязательно кричать, я и не думала сопротивляться…

То же мне, доминант. Щелкаю ручкой авто.

— Закрой рот. Ну, шевелись.

С магнитного ключа он отпирает врата и пропускает меня вперед. Шагаю по двору и удивленно пялюсь на обитель Чудовища.

— Это что за Страсть?

— Ага, видишь, из крыши камин торчит? — указывает пальцем поравнявшись со мной. — Замут в нем архитектора сжег.

— Врешь?

— Гадом буду!

— На чистилище похоже. Как вообще здесь можно жить? — скрещиваю руки на груди.

— Дело вкуса, — повторяет за мной жест.

Пафосно шепелявит последнюю фразу и снова вживается в образ лютого бандита. Уводит меня к залитым бетоном ступенькам без всякого оформления.

Здесь тоже плоская крыша как у Громова, но фасад полностью отделан черным мрамором. Здесь большие панорамные окна тонированы наглухо, так что с улицы невозможно разглядеть обстановку. Боюсь представить, что внутри. Здесь стальная дверь, подобная бункерной. И неуютно до озноба. Еще и грозовые молнии отражаются в стеклах как в фильмах ужасов. Надвигается буря, и, кажется, не только по метеопрогнозам.

Бивень распахивает железную створку и приказывает войти, а потом дополняет:

— Если что окна противоударные и дверь тоже. Не укорачивай себе жизнь, стряпуха. Не наделай хуйни. Все равно от Замута тебе никуда не деться…

Я оборачиваюсь и вижу, как Бивень запирает дверь на ключ, оставаясь снаружи. Кидаюсь к окну и наблюдаю за наемником. Он пружинисто двигается вон и закрывает врата. С улицы доносится рев авто. Уехал, стало быть.

Глава 6

В полумраке от испорченной погоды и обтянутых черной пленкой окон я нахожу выключатель. Жму на него пальцем и помещение наполняется холодным искусственным светом. Я вижу кирпичные стены ничем не отделанные. Тут, наверное, собирались делать ремонт да так и не закончили.

Окидываю взглядом просторную комнату первого этажа почти без перегородок. Я вижу темный дорогой камин и вспоминаю бедного архитектора. Здесь очень мало мебели и она вся служит по назначению. Нет ни одной статуэтки для декора или картины, даже занавесок на окошках нет.

Трусливо двигаюсь по пыльной шлифованной плитке и замечаю протоптанную дорожку. Несложно догадаться об основном маршруте по следам Чудовища. Он преимущественно мигрирует от дивана к холодильнику, в остальные места будто не заглядывает.

Я поднимаю глаза на высокий потолок и не наблюдаю люстры. Только лампочки. Неуютная, холостяцкая берлога. Что ни на есть.

Я нарушаю траекторию Замута и плетусь к лестнице из мореного дуба. Поднимаюсь на второй этаж, нахожу такую же просторную комнату и несколько дверей. Первые две заперты, с любопытством толкаю третью.

Я оказываюсь в спальне, вижу расправленную кровать, широченную плазму на стене и шкаф. Принюхиваюсь, слыша аромат, отличающийся от общего запаха недостроя. Включаю свет, чтобы рассмотреть получше. Первое что бросается в глаза — постельное белье ярко-красное. Потом коллекция оружия у изголовья кровати и антикварная чаша, висящая в углу с маслом розмарина.

С наслаждением вдыхаю и снова перевожу взгляд на сабли, кинжалы. Когда-то отец учил меня с размаха запускать клинки в цель и десять лет назад у меня неплохо получалось. Не допусти господь, чтобы мне пришлось вспоминать эту практику.