Опять на Князева работаю, только младшего. Не сказать, что и у этого порядок с башкой. Но Илюха друг давний, которой спину прикроет. Легче работать, легче всё на двоих делить. Как лет двадцать назад делали, так и сейчас.
Только, блять, девчонку одну поделить не смогли. Сидит, дуется, разговаривать не желая. Не по пацански это, из-за бабы ссориться. Но и забить не получается.
— Сделай громче, — просит и сама тянется к магнетоле. Крутит, пока Крид орать не начинает на весь салон. — Что?
— Я молчу.
— Вот и молчи.
Смотрит и пытается улыбку сдержать. Бесовская девчонка, которая легко нутро выкручивает. Не старалась же даже, а на радар попала. Главным маячком стала, с которого взгляд не сводишь.
Нихрена особенного в ней нет. Красивая, ноги длинные, да. Такие охуенно бы на моих плечах смотрелись. Пока сама девчонка задыхалась бы стонами, влагой исходя. Но такого, крючка какого, нет в ней. Обычные тёмные волосы, обычная фигура. Дохрена таких в теме крутится, на любой вкус выбирай. А выбрал её.
— Князь правду сказал?
— О чём?
— Что вы собрались ехать все эти десять тысяч километров на машине. Мих, это уже на бред похоже. Нам такими темпами до конца моих каникул ехать. А у меня другие планы были.
— Какие? Я перекрою, другой досуг организую.
— Себе организуй.
— И себе тоже организую. Наслаждайся, кис, с кем бы ещё так покаталась? Лучшие каникулы будут.
— Меня зовут Тиса.
Мстислава, да. Охренел, когда полное имя узнал. Славящая месть. Только слишком мягкой она была для мести. За всей этой бравадой, маленьким шипящим котёнком оказалась.
Смотрит в ожидании, а потом царапает, чтобы не трогал никто. Будто прошлый хозяин хреновым был, вот и теперь на всех кидается. Но любого котёнка можно приласкать и к себе приучить.
А для Тисы у меня дохрена ласки есть. Набралось за столько лет.
— Тиса-киса, — наслаждаюсь, как скидывается и поджимает губы. — Не дуйся.
— Если бы я тебя называла каким-то чужим именем, тебе бы такое понравилось?
— Главное не в койке, кис, а так стерплю.
— Не собираюсь я тебя никак в постели называть.
— Предпочитаешь просто кричать, без имен? Мне походит.
Набирает воздуха, но резко сдувается. Смешно кривится, уткнувшись в окно. Передразнивает, ни слова не произнося.
Спустя полчаса крутиться начинает. Туфли свои скидывает, ноги подбирая. После вытягивается, спинку кресла регулируя. Садится и так, и эдак, перебираясь. Определиться не может, как ей больше нравится. Уже и ремень отстегнула, да всё не усядется.
— Стопе, — останавливаю, когда на ходу пытается на зад перебраться. Не для того я в Благовещенск, блять, еду, чтобы Тиса от меня подальше сбежала. — Куда намылилась?
— Я сейчас сойду с ума в твоей машине. И спать хочу, так что разбуди, когда мы приедем… Куда мы, кстати, приедем?
— Сюрпризом считай, если географию хреново знаешь. Я тоже спать хочу, кис. Усну, врежемся куда-то, до весны не найдут. Так себе развлечение. Надо оно тебе?
— В самолёте бы спал все восемь часов, — мои мысли озвучивает. Усаживается обратно, по-турецки садясь. Платье натягивает, чтобы лишнего не увидел. — Мне скучно. Телефон можно?
— За поцелуй, — и на губы тычу, чтобы не ошиблась с пунктом назначения.
— Перебьешься.
— Значит не настолько телефон нужен.
В итоге Тиса решает на нервах моих поиграть. Потягивается, от чего платье сильнее облегает. А после, блять, терпение испытывает. Лифчик чёртов снимает, через рукав протягивает.
У меня мысли отшибает, разум. Хочется только к обочине свернуть и под платье нырнуть. Прикоснуться к соскам торчащим, выкрутить, пока всхлипывать не начнёт. Её грудь охреннено бы в ладонях смотрелась. А Тиса смотрелась бы охрененно бы на моём члене.
— Косточка вылезла, — жалуется, будто ничего такого не натворила. Смелый котёнок, который пока не понял, с кем играет. — Неудобно. А есть вода?
— Голодная, кис?
Не зашарили, что надо бы запастись чем-то. Привыкли о таких мелочах не думать. Да и спонтанно за всю поездку решили. А котёнок к такому не приучен, по-другому стоило всё провернуть. На ночь в отеле остаться, раз зазывала так. Скупить продуктов, мелочи всякой. Шмоток ей нормальных достать, чтобы в платье не крутилась.
— Нет, только пить хочу.
— Это легко.
Тянусь к двери, где обычно пару бутылок валяется. Но на что-то интересней натыкаюсь. А Тиса бледнеет, замечая, что из кармашка достаю. Желанием душит затормозить резко и юбку задрать. Убедиться, что она не раздвинула ноги перед Князем в первые же минуты.
— Это что, блять, такое?
Глава 7. Тиса
С Михой безопасней, я всегда это знала. Чувствовала на уровне инстинктов, именно его прося отвезти домой после встреч с друзьями. Мужчина шутить может, пошлые намёки делать и смотреть неотрывно. Но руки при себе держит, всегда.
Даже когда платье задирается, а я решаю лифчик снять. В рёбра косточка давит и ничего ужасного не случится, если без белья ехать буду. Вот только забываю, что именно там флешка спрятана. Которая сейчас до живота сползает, кожу холодя.
И придумать не могу, как достать незаметно. Куда тебе спрятать и как такое расстояние провезти. Как мужчинам вообще в голову пришло, ехать на машине? Знаю же, что хоть частный самолет организовать могли. А причин для того путешествия нет.
— Голодная, кис?
И, на удивление, ни одного пошлого намека в вопросе не нахожу. Одно беспокойство и… нежность? То чувство, которого совсем от мужчины не ожидала.
— Нет, только пить хочу.
Действительно не хочу есть. Хотя в самолёте последний раз кормили. Вещи в отеле сгрузила и сразу в банк помчалась. Думала, быстро всё проверну и пообедаю где-то. Всё по-другому сложилось. Только голод исчезает от волнения. А его у меня сейчас выше крыши.
— Это легко.
Тянется к дверце, шарудит долго. А мне не то что пить, жить не хочется, когда мои трусики достает. Нужно было моментом воспользоваться, когда Князь вышел. Натянуть их обратно или в окно выбросить, как худшего свидетеля моего падения.
— Это что, блять, такое?
— Чье-то белье? — молюсь, чтобы дрожь голоса только я заметила. — Фи, выбрось куда-то, Мих. Или у тебя пунктик на женские трусики?
— Хочешь сказать, не твои?
— Я их априори не ношу.
Открещиваюсь, подозрения отводя. Может, Князь уже во всю расхвалил, как я под него легка. Как отзывалась на ласку и просила большего, удержаться не в силах. А может для будущих разговоров оставил. Чтобы в компании мужчин обсудить, какая я распущенная. Бегала столько времени, себе не позволяла даже думать о подобном, а после так легко сдалась.
Лишь по взгляду Михи понимаю, что сказала. Мужчина на ноги смотрит, заставляя сильнее ткань платья на колени натянуть. Кожу щиплет в местах, будто не глазами, а пальцами касается.
— Мих, мои глаза выше.
— Твои глаза я всё время видеть могу, а под юбку не каждый раз получается забраться.
— Вообще не получится! — вспыхиваю, чувствуя жар знакомый. Стоит представить только, как его рука ноги касается, выше идёт. — Забудь, что я это сказала.
— Если легче будет, я тоже трусов не ношу.
— Успокоил.
— А вдруг обманул? Ты проверь, кис.
Хватает мою ладонь и к себе тащит до того, как возмутиться успеваю. Его горячая нога кожу плавит. Даже сквозь ткань джинс жар чувствую, и не только его. Выпуклость явная, возбуждение не скрывающая.
— Не притрахивайся ко мне! — выдёргиваю ладонь, к себе прижимаю. Будто обожглась. Да только так и было. — В другую девушку своими достоинствами тычь. А мне не трогай, ясно?
— Воинственная какая.
Улыбается только, все слова мимо пропуская. Словно не сделал ничего такого, чем смутить меня мог. А меня колотит и ломает от этой близости, от мыслей неправильных. От того, что я только что с другим была, а теперь от Михи взгляд оторвать не получается.
