– Я скучала без тебя… ужасно скучала, Кристиан. Последние дни были… очень тяжелыми. – Комок в моем горле растет и растет, я вспоминаю свое мрачное отчаяние.
Последняя неделя, наполненная неописуемой болью, стала самой тяжелой в моей жизни. Ничего подобного со мной еще не случалось. Но здравый смысл берет свое.
– Ничего не изменилось. Я не могу быть такой, как нужно тебе. – Я буквально выдавливаю из себя эти слова, им очень мешает комок в горле.
– Ты будешь такой, как нужно мне, – решительно заявляет он.
– Нет, Кристиан, не буду.
– Ты расстроена из-за того, что произошло в тот последний раз. Я вел себя глупо, а ты… Да и ты тоже. Почему ты не сказала стоп-слово, Анастейша? – Его тон меняется, в нем звучит упрек.
Что?.. Эге, смена темы…
– Ответь мне.
– Не знаю. Я была не в себе. Я старалась быть такой, какой тебе нужно, старалась перетерпеть боль. Поэтому я просто забыла. Понимаешь… я забыла, – прошептала я, пристыженная, и виновато пожала плечами.
Возможно, тогда мы избежали бы ссоры.
– Ты забыла! – ужасается он и с силой сжимает край стола. Я вяну под его гневным взглядом.
Дьявол! Он опять злится. Моя внутренняя богиня тоже недовольна мной. Видишь, ты сама во всем виновата!..
– Вот как я могу доверять тебе? – Его голос еле слышен. – Как?
Появляется официант с заказанным вином, а мы сидим и играем в гляделки, голубые глаза и серые. Нас обоих переполняют невысказанные упреки. Официант с нелепой торжественностью откупоривает бутылку и наливает немного вина Кристиану. Тот машинально берет бокал и пробует вино.
– Хорошо, – кивает он.
Официант аккуратно наполняет бокалы, ставит на стол бутылку и поспешно уходит. Все это время Кристиан не отрывает от меня глаз. Я первая прекращаю игру и делаю большой глоток. Вкуса вина я почти не ощущаю.
– Извини, – шепчу я.
В самом деле, как глупо все получилось. Я ушла, решив, что у нас разные представления об удовольствии, но сейчас он говорит, что я могла его остановить.
– За что? – пугается он.
– Что не сказала стоп-слово.
Он прикрывает веки, словно испытывает облегчение.
– Мы могли бы избежать всех этих страданий, – бормочет он.
– Выглядишь ты тем не менее хорошо.
«Более чем хорошо. Ты выглядишь, как всегда».
– Внешность обманчива, – спокойно возражает он. – Мне было очень плохо, Ана. Пять дней я жил во мраке, без солнца. В вечной ночи.
Я тронута его признанием. Господи, совсем как я…
– Ты обещала, что никогда не уйдешь от меня, а сама из-за какого-то недоразумения – и сразу за дверь.
– Когда это я обещала тебе, что не уйду?
– Во сне. Анастейша, это была самая приятная вещь, какую я слышал в жизни. Я так обрадовался.
Мое сердце сжалось, рука потянулась к бокалу.
– Ты говорила, что любишь меня, – шепчет он. – Что, теперь это в прошлом? – В его вопросе звучит тревога.
– Нет, Кристиан, нет.
– Хорошо, – бормочет он и вздыхает с облегчением. Сейчас он выглядит таким беззащитным.
Его признание поразило меня. Неужели он переменился? Ведь когда-то, в самом начале, я призналась, что люблю его, и он пришел в ужас…
Вернулся официант. Быстро ставит перед нами тарелки и исчезает.
Проклятье. Еще эта еда!
– Ешь, – приказывает Кристиан.
Я понимаю, что голодна, но в этот момент мой желудок свело судорогой. Вот я сижу сейчас напротив любимого мужчины, единственного в моей жизни, и мы говорим о нашем неопределенном будущем. Какой уж тут здоровый аппетит? Я с тоской смотрю на тарелку.
– Клянусь богом, Анастейша, если ты не будешь есть, я прямо тут, в ресторане, положу тебя к себе на колени и отшлепаю. И это никак не будет связано с моими сексуальными пристрастиями. Ешь!
Не кипятись, Грей… Мое подсознание глядит на меня поверх очков-половинок. Оно целиком и полностью поддерживает Пятьдесят Оттенков, соглашается с ним.
– Ладно, я поем. Уйми, пожалуйста, зуд в твоей доминантной ладони.
Он по-прежнему смотрит на меня – строго, без улыбки. Неохотно беру нож с вилкой и отрезаю кусочек стейка. Ох, какой он вкусный! Я голодна, очень голодна. Жую мясо, и Грей заметно успокаивается.
Мы молча ужинаем. Музыка переменилась. Нежный женский голос поет грустную песню, ее слова эхом повторяют мои мысли. Я тоже никогда уже не буду прежней, после того как он вошел в мою жизнь.
Я поднимаю глаза на Пятьдесят Оттенков. Он пережевывает мясо и смотрит на меня. В горячем взгляде смешались страсть и беспокойство.
– Ты знаешь, кто это поет? – Я пытаюсь завязать нормальную беседу.
Кристиан перестает жевать и прислушивается.
– Нет. Но поет она хорошо.
– Мне тоже нравится.
Наконец, на его лице появляется обычная загадочная улыбка. Что-то он задумал?
– Что? – спрашиваю я.
– Ешь, – мягко говорит он и качает головой.
Я осилила половину тарелки. Больше не могу. Как мне его убедить?
– Все, я сыта. Сэр, как, на ваш взгляд, я съела достаточно?
Он молча и невозмутимо смотрит на меня, потом на часы.
– Я в самом деле наелась, – добавляю я и пью восхитительное вино.
– Нам пора идти. Тейлор уже здесь, а тебе утром – на работу.
– Тебе тоже.
– Мне требуется гораздо меньше сна, чем тебе, Анастейша. Что ж, по крайней мере, ты поела.
– Мы снова полетим на «Чарли Танго»?
– Нет, я ведь пил вино. Нас отвезет Тейлор. Побудем вместе хотя бы пару часов, поговорим. Угадай, чем мы сможем заняться еще, помимо разговоров?
А-а, вот что он задумал! Кристиан подзывает официанта и просит чек, потом берет телефон и звонит.
– Мы в ресторане «Ле Пикотен», Юго-Запад, Третья авеню.
Он всегда говорит по телефону коротко.
– Ты очень резок с Тейлором, да и с другими людьми тоже.
– Просто я быстро излагаю суть, Анастейша, и быстро ее схватываю.
– Сегодня вечером ты не добрался до сути. Ничего не изменилось, Кристиан.
– У меня к тебе предложение.
– Я уже слышала твои предложения.
– Это другое предложение.
Возвращается официант, и Кристиан, не глядя на счет, протягивает ему свою кредитную карточку. Он задумчиво смотрит на меня, пока официант манипулирует с карточкой. Смартфон снова оживает.
Предложение? Что на этот раз? Воображение подсказывает несколько сценариев: похищение, рабство… Нет, все это глупости. Кристиан прячет карточку.
– Пошли. Тейлор приехал.
Мы встаем, и он берет меня за руку.
– Я не хочу терять тебя, Анастейша.
Он нежно целует мои пальцы. Прикосновение губ к моей коже резонансом отзывается по всему телу.
У входа в ресторан нас ждет «Ауди». Кристиан открывает для меня дверцу. Я сажусь на мягкое замшевое сиденье. Он делает знак Тейлору, тот выходит из машины, и они что-то кратко обсуждают. Вещь необычная для них. Любопытно, о чем они говорят? Через пару минут оба садятся в машину. Я кошусь на Кристиана, а тот с бесстрастным видом смотрит куда-то вперед.
