Драко молча и выжидающе смотрел на нее. Она опустила руки и вздохнула.
— А, если не доверяешь, то на черта тебе мой ответ? — спросила она.
Малфой изумленно моргнул.
— Тебе что, просто ответить сложно? — ровно поинтересовался он. — Как есть?
— Ты что, из того, что я говорила, ни слова не услышал? — ответила она вопросом на вопрос. — Ответ — он в тебе, а не во мне. Неважно, что я делаю на самом деле. Если ты — неспособный полюбить даже самого себя ревнивец, то даже просто мой разговор с Гарри будет считаться изменой. А если у тебя нет проблем с самооценкой, то я могу спать хоть со всем авроратом и редакцией «Пророка» впридачу — ты все равно будешь понимать, что на наши отношения это не влияет. А мой ответ, Драко, ни черта не изменит. Ты будешь задавать этот вопрос снова и снова, каждый раз, когда появится повод — а при твоей-то неуверенности в себе он будет появляться по сто раз на дню. И рано или поздно мне надоест доказывать тебе, что я не соплохвост. И я либо пошлю тебя к Мерлину вместе с твоей тонкой душевной организацией, либо, действительно, попытаюсь получить поддержку и понимание где-то в другом месте. А ты получишь-таки свои долгожданные доказательства того, что все бабы — дряни, вот только вряд ли поймешь, что такими их делаешь — ты.
Драко с хмурым видом покусывал нижнюю губу, разглядывая собственные руки.
— Ну, хоть спросить, какого Мерлина ты поперлась к Поттеру среди ночи, я могу? — мрачно поинтересовался он. — Или это тоже будет говорить о моей низкой самооценке?
Луна не удержалась и фыркнула, перекатываясь на живот и зарываясь лицом в подушку.
— Весь вопрос не в том, что спрашивать, а в том, для чего, — философски заметила она. — Если тебе интересно, что происходит в моей жизни, и тебе хочется в ней поучаствовать…
— Мерлин, да, мне этого хочется! — раздраженно прошипел Драко. — Скажешь ты уже или нет?
— Да кошмар ему снился… — негромко пробормотала Луна. — Сдуру решила разбудить, он меня, естественно, чуть не пришиб спросонья… а потом языками зацепились…
— О чем говорили-то хоть? — стараясь говорить ровно, спросил Драко.
Девушка невыразительно махнула рукой.
— О тебе, о чем же еще… — сказала она и снова зевнула. — Иди ко мне, а? Хоть полчасика еще полежать…
— Обо мне? — настороженно уточнил Драко.
— Конечно. Прихожу это я к Гарри посреди ночи, залезаю к нему на кровать, стараясь не очень явно таращиться на великолепное обнаженное мужское тело, едва прикрытое одеялом, и болтаем мы с ним чуть ли не до утра, разумеется, о тебе. Ты идешь или нет?
Драко машинально прикинул, не оскорбиться ли еще раз. По всему выходило, что проходить все то же самое по второму кругу будет уже не смешно. Совершенно.
Она сказала — если ты доверяешь… — подумал он. Если веришь, что ты достоин того, чтобы тебя любили… то ты не будешь искать доказательств. Неужели я даже на шутки теперь буду дергаться — и гадать, не собирается ли она наставлять мне рога?
Он неуверенно передвинулся поближе и лег рядом, обнимая ее. Теплая ладошка тут же притянула его за затылок, поглаживая шею, перебирая волосы. Драко устало прикрыл глаза и потерся носом о щеку девушки.
— Я люблю тебя… — сонно прошептала Луна.
Сон мгновенно слетел. Драко замер, на мгновение перестав дышать.
— И, кстати, я разобралась, почему у вас амулеты закрылись, — чуть слышно добавила она. — Напомни завтра, я расскажу…
— И ты туда же, про амулеты… — Драко раздраженно откинулся на спину, в глубине души не зная, радоваться ли смене темы или решить, что ему послышалось. — Сговорились со Снейпом вы, что ли…
— Только не понимаю, как именно. Почему — вроде понятно, а вот как… ну не могут два настолько разных артефакта выдавать такой схожий результат… да еще и одновременно… К тому же, для каждого в отдельности такое действие слишком нехарактерно, так что даже и не знаю…
Сонное бормотание Луны постепенно затихало, сменяясь ровным дыханием. Драко лежал, сосредоточенно глядя в потолок. Перед глазами упорно стояла странная, полузабытая картина — полумрак Хогвартской спальни, мерцающий свет от огня в камине, и Поттер с тяжелым серебряным кубком в руке, сидит, прислонившись спиной к его груди и откинув ему на плечо свою вечно лохматую черноволосую голову.
«Я люблю тебя, Малфой… В хорошем смысле этого слова...»
Все несколько дней, прошедших с памятной сумасбродной ночи, когда Луна вломилась к нему в спальню и наговорила выше крыши, Гарри бродил по дому, как в тумане, не решаясь лишний раз поднять глаза и посмотреть в зеркало. Ему было стыдно.
Я — стихийный маг, повторял он себе. Почему, в таком случае, услышав слова, которые всего лишь — правда, я сбегаю в отрицание и вспыхиваю, как чертов высохший пергамент? Почему я не могу просто признаться — вслух — даже не Малфою, пусть просто себе, чего я хочу, и отчего вся эта история с посвящением Луны так выбила меня из колеи?
Ведь, если не врать, наплевать мне было на все ошибки, которые делал когда-либо Драко, если они не отдаляли нас друг от друга. А то, что можно было отнести к его личным решениям, не имеющим со мной ничего общего, я тут же кидался раскрашивать в черный цвет, даже если Малфой был вынужден так поступить, и страдал в итоге не меньше всех остальных. Я — лжец и трус… я всего лишь боялся его потерять… так сильно, что был готов обвинить его во лжи, в том, что он закрывает глаза на действительность. Вот только закрываю их — я.
Почему я ни разу не сказал ему прямо, что мне страшно остаться в мире, где его не будет рядом со мной? Почему не потребовал прямого ответа, почему не выслушал, когда он пытался делиться со мной чем-то своим? Потому что в этом «своем» не было меня, а была только Луна Лавгуд?
Избегать Малфоя было непросто, но вполне удавалось — по крайней мере, пока. Гарри не горел желанием видеть его, смотреть ему в глаза, отчуждение в которых давно стало для него своеобразным немым укором. Похоже, я снова наломал дров, думал Гарри, когда слышал, как они шепчутся на террасе, или болтают о чем-то в столовой за завтраком, или шуршат бумагами в кабинете. Луна и Драко проводили чертову уйму времени вместе — собственно, практически все, что она находилась дома, и это тоже вызывало тягучее, болезненное желание расколотить одним ударом хрустальный перезвон звуков их голосов, наполнявших поместье. Это злило и вынуждало отпускать дверную ручку и медленно уходить подальше от столовой, если они были там, мрачно пожимая плечами — я могу поесть и на кухне. Или попросить Добби принести пару булочек в спальню.
Они не нуждаются во мне. Возможно, я даже заслужил это… а, возможно, я просто трус. Ну и ладно…
