Грейс вытирает слёзы и медленно произносит:
– Мы знаем, что Атропо – не обычный вулкан. Помните, что мы видели во время путешествия во времени? Очевидно, его извержение могло привести к таким последствиям. Если честно, это всё похоже на то, как выглядела бы Земля миллионы лет назад, до того, как остыла земная кора…
– То есть, – перебивает её Зара, – ты хочешь сказать, что извержение каким-то образом отправило планету в…
– …Катархей, – заканчивает за Зару Алистер.
– И всё живое оказалось погребено под лавой, – бормочет Шон.
– Пиздец, – шепчет Диего, – это худший вариант игры в «Пол – это лава».
– В общем, – вздыхает Шон, – здесь не осталось никого и ничего, ради кого мы могли бы…
– Нет! – перебивает его Радж. – Не говори этого, друг. Не говори!
– Мы должны вернуться назад, – просто говорю я, понимая, что если ещё раз раскрою рот, истерика всё-таки случится.
Радж вскидывает вверх ладони и отшатывается от нас, бормоча себе под нос:
– Этого не может происходить. Этого не происходит. Это просто ночной кошмар. Я не знаю, что делать, не знаю!
Я подхожу к Раджу – он стоит, ошарашенный, запустив ладони в волосы, и глядит вокруг себя совершенно дикими глазами. Я снова почти ломаюсь сама, потому что видеть его таким – неестественно, неправильно, и хуже всего то, что я тоже не знаю, что делать. Как вернуть Раджу самообладание? Если не удастся привести его в чувство, мы тут все крышей двинемся.
Так и не сумев придумать ничего лучшего, я просто крепко обнимаю Раджа. Мне хочется передать ему каждую частичку собственной, пусть и столь ничтожной, веры в то, что у нас получится предотвратить это, хочется, чтобы он снова стал собой – позитивно настроенным, умеющим видеть хорошее даже в самые тёмные дни, настоящей душой нашей компании… Спустя некоторое время чьи-то мягкие руки обнимают нас обоих, и я чуть поворачиваю голову, встречаясь глазами с Куинн. С другой стороны подходит Мишель, прижимаясь к нам. Неожиданно я чувствую крепкие руки Эстеллы, потом – обвивающие мою талию тонкие запястья Зары, тёплые ладони Грейс, прижимающейся к Куинни. Когда остальные, замешкавшись, присоединяются к нам в этом странном объятии, Радж наконец опускает руки, стараясь, кажется, обнять всех сразу.
– Спасибо, – шепчет он, – я… я в порядке.
Странное чувство – от его слов я ощущаю себя так, словно всё действительно в порядке. Словно мы не стоим посреди разрушенного мира, от которого остались лишь обломки, хаос, лава.. И кости.
И ощущение того, что окружающие меня люди – самые близкие для меня на всём белом свете, только крепнет.
О чём я и сообщаю, когда мы отстраняемся друг от друга.
– Так вышло, – прокашлявшись, говорю я, – что мы – всё, что у нас осталось. На Ла-Уэрте происходило многое, когда мы могли рассчитывать лишь друг на друга, и, в общем-то, сейчас мало что изменилось. Вместе мы выбирались из передряг, выберемся и теперь. Рурк знал о надвигающемся конце света, поэтому, я полагаю, у него всё это время был план, как это предотвратить. А значит, мы возвращаемся, – я едва не ляпаю «домой», вовремя одёргиваю себя и пугаюсь тому, как естественно это могло бы прозвучать, – на остров.
Под одобрительное бормотание друзей я резко разворачиваюсь в сторону бывших общежитий – туда, где остался портал. Мы возвращаемся назад быстро – но лишь для того, чтобы обнаружить, что никакого портала больше нет.
Чёртчёртчёрт!
– Вэйрин забрал Сердце, – шепчет Диего, – и портал исчез.
– И… что? Назад пути нет? – испуганно спрашивает Мишель, и Шон сжимает её плечо в попытке предотвратить надвигающуюся истерику.
– Мари? – зовёт Радж, и, когда я поворачиваюсь, говорит: – Та падаванская штука… У вас с Вэйрином – ещё работает?
Я хмурюсь, пожимая плечами. Это работало только тогда, когда мы были поблизости… Или нет. Во время нападения на «Небожитель» я слышала слова ваанти в своей голове и без непосредственного присутствия Вэйрина в поле зрения. Может быть, эта связь и работает иначе, чем я представляла, но ведь почти всё время я только и делала, что пыталась отгородиться от этого… Я совершенно не умею этим управлять. Но мне остаётся только попытаться. Прикрываю глаза, пытаясь найти путь к спасению через телепатическую связь.
«Вэйрин? Ты слышишь меня?»
Ничего. Пустота.
«Вэйрин!»
И тишина. Ни треска лавы, ни голосов друзей, ни рёва вулкана.
«Вэйрин?..»
И вдруг – вспышка. Я вижу его глазами – он всё ещё в комплексе МАСАДА, в его руках пульсирует ощутимо потускневшее Сердце острова, и он прячется от Арахнидов за углом коридора, выжидая правильный момент, чтобы проскользнуть мимо них. Но, кажется, он не слышит моего зова.
– Что-то не так, – я открываю глаза и обнаруживаю себя упавшей на колени среди развалин, Джейк держит меня за плечи, а моя голова раскалывается на куски от боли. До тошноты. – Он не слышит меня, но я… я его чувствую.
Диего опускается рядом со мной на корточки и заглядывает мне в лицо – так, словно видит не меня.
– Услышь меня, – шепчет он, и я снова проваливаюсь в темноту, ведомая лишь его голосом. – Ты – моя единственная надежда.
Вэйрин на другом краю нашей невидимой связи – за тысячу миль от нас – замирает, словно слышит призыв Диего.
И бросается назад по коридору, врезаясь точно в двух патрулирующих Арахнидов, снося их с пути ударом такой силы, что те остаются без сознания лежать на полу; Вэйрин несётся к лифту, и эти несколько секунд, которые проходят, прежде чем он оказывается в помещении со списанным оборудованием, я слышу мешанину его мыслей – панических, крутящихся вокруг Диего. «Держись, я иду», – это единственное, что удаётся различить, и, кажется, я даже произношу эти слова вслух, но точно не уверена.
Вэйрин помещает кристалл в ёмкость между электродами, и…
…ничего не происходит.
– Нет-нет-нет, – бормочет он, – почему оно не работает…
Я выныриваю из его сознания, задыхаясь. В висках стучит уже так, что становится сложно дышать, и меня рвёт желчью, когда я опираюсь руками на горячую землю.
Когда приступ тошноты проходит, я прокашливаюсь, с трудом поднимаюсь на ноги и сообщаю остальным дерьмовые новости.
– Что-то не так. Сердце не работает. Его мощи не хватает.
Грейс хмурится.
– Не хватает, – повторяет она, переводя взгляд на Куинн, – это… Может быть, той части, которая в тебе?..
Куинн потрясённо отшатывается.
– Но… Я не уверена, могу ли…
Она трясёт головой, а потом прикрывает глаза, концентрируясь. Обломки мусора и останков нашего общежития вдруг начинают вихрем кружиться около неё.
– Ну вот, опять, – бормочет Крэйг.
– Не чувствую, – своим нормальным голосом говорит Куинни, и это при том, что её уже распахнутые глаза полыхают зелёным. – Подождите… Вот!
Я вскрикиваю от нового приступа головной боли, потому что меня снова затягивает в сознание Вэйрина – он отчаянно жмёт какие-то клавиши на панели управления Лернейских врат – и в этот момент Сердце начинает пылать ярким белым светом. Спустя несколько мгновений сфера раскручивается, превращаясь в портал, а я всё никак не могу прийти в себя – так и смотрю на происходящее глазами Вэйрина, на то, как из портала выходят, один за другим, мои друзья, как меня саму, бесчувственную, несёт на руках Джейк – и в этот момент я перестаю ощущать Вэйрина тоже, окончательно теряя сознание.
Пустота кажется спасительной. Темнота мягко обволакивает тёплым одеялом, я чувствую себя так, будто оказалась дома…
Пока запах нашатыря не возвращает меня в реальность.
Лежу на каком-то подобии лабораторного стола. Портал за спинами сгрудившихся около меня друзей уже закрыт, лица мелькают вокруг, словно пятна света, и требуется несколько секунд, чтобы сморгнуть пляшущие перед глазами чёрные точки.
– Марикета? – рука Джейка знакомо сжимается вокруг моей ладони. – Ты в порядке?
Я приподнимаюсь на столе, от частого прерывистого дыхания мне не хватает кислорода. Сил говорить нет никаких, так что я только киваю, хотя, конечно, ничерта я не в порядке, меня, кажется, сейчас снова вывернет наизнанку, но я каким-то нечеловеческим усилием сдерживаю рвотный позыв.
