Глава 42.
Никита.
Горький дым драл горло. Сигарета истлела до фильтра и начала жечь пальцы. Затушив бычок в пепельнице, прикурил следующую.
От лошадиной дозы никотина начинало тошнить. Но лучше чувствовать тошноту, чем то, как завязываются внутренности в узел от ужаса произошедшего.
Милана уже час не выходит из ванной. Подозреваю, что ревет. Раньше после секса она никогда не плакала, даже когда я лишил ее девственности. Да и мне до этого не хотелось сигануть с балкона девятого этажа.
Что с нами случилось?.. Куда все ушло?.. И почему, бл@дь, мы поняли это только сейчас?!
Разве не об этом я мечтал?! Об этом… И вот теперь она в моей квартире, и на душе то чувство, когда все дома…
Только вот ощущение, что это уже нихрена не мой дом…
Долбо@еб!.. Почему, когда увидел ее в квартире Миры, не сообразил, что как раньше уже не будет?
- Никита… - Мила неслышно подошла сзади и коснулась моего плеча холодными пальцами, - прости, я все испортила…
Не согласен. Это я все испортил. Уже дважды.
- Мы сильно поторопились… - глухим голосом ответил я, - надо было подождать.
Милана покачала головой и, закрыв лицо руками, всхлипнула.
- Я не смогу…
Я тоже. Потому что инцест это не мое. А на душе гадко так, будто трахнул сестру.
Это был самый убогий секс за всю мою жизнь. Мы оба нервничали, не могли расслабиться и возбудиться, а когда у меня, наконец, встал, пришлось представить Камилу, чтобы кончить.
- Ник, я Роберта люблю…
- А он тебя?
- Он тоже, - шмыгнула носом, - мы сильно поссорились, но… я, наверное, в Лондон вернусь.
- Надо как-то предкам сказать, пока они за нас заявление в ЗАГС не подали.
- Да… Никит, ты не обижаешься на меня?
- За что мне обижаться?
- Из-за той девушки.
От упоминания Камилы в глотке встал ком размером с булыжник. Я пока не готов был говорить о ней. Эта тема табу.
- Она что-то значит для тебя?
Бестактные вопросы Миланы подняли внутри меня волну раздражения. Впервые в жизни захотелось рявкнуть на нее с требованием даже имени Камилы не произносить. С чего вдруг она решила, что я стану обсуждать ее с ней?!
- У вас ведь отношения были?
- Уже не важно, - буркнул я, уходя с балкона.
- Ты вчера с Серегой из-за нее подрался? – не отставала она.
Воспоминания о вчерашнем дне окольцевали грудь спазмом. Перед мысленным взором встали глаза, полные слез и подрагивающие хрупкие плечи.
Молча я скрылся в ванной и запихал голову под кран с ледяной водой. Нужно было остудиться и унять непроходящий гул в башке. Иначе еще немного и я сорвусь…
- Я домой поеду… - раздалось тихое из-за спины.
- Если хочешь, оставайся, я уеду…
- Ник… Что ты чувствуешь?
Раньше мы часто задавали друг другу подобные вопросы. Отвечать на них было несложно, ведь у нас не было секретов.
Сейчас все по-другому. Я не знал, что ей сказать. Потому что нет таких слов, которыми можно было описать мое состояние. И рассказывать о нем кому бы то ни было, не собирался.
За грудиной вот уже сутки нестерпимо жгло. То и дело я растирал кулаком то место, где сходились ребра. А в голове, как заезженная пластинка звучали ее слова: «Не делай этого, Ник…»
Сука!!!
В порыве схватил первое, что попалось под руку, и с силой бросил в кафельную стену. От удара стеклянный флакон с лосьоном после бриться разлетелся на осколки, а сам лосьон окропил брызгами всю ванную комнату.
- Ник… - сдавленно прошептала Миланка, - что с тобой?!
Развернувшись, я схватил ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза.
- Езжай домой, о’кей? Давай позже все обсудим!
Да, так будет правильно. Нам необходимо поговорить и расставить все точки над i. Но потом… Потому что, сейчас вести задушевные беседы я был не в состоянии.
Едва за ней закрылась дверь, я схватил телефон. Мне нужно было услышать голос Камилы. Бл@дь... Просто услышать ее тихое «Ник…» и все!!! Как инъекция пенициллина умирающему от гангрены.
«Данный абонент вне зоны действия сети».
Твою мать!!!
Натянул футболку и выскочил из квартиры, попутно набирая ее подружке.
- Да! – гаркнула она в трубку.
- Где Мила?!
- Не твое дело!
- Почему у нее не доступен телефон?! Ты давно с ней разговаривала?!
- Не твое дело, Кадаров!
- Просто, бл@дь, скажи, что с ней все в порядке! – сорвался я, ревя на весь подъезд.
- Пошел ты!!!
