— Вот же сука, — вырвалось из меня от души так.
Земляк даже усмехнулся. Но как — то горько.
— И долго нас продержат, что им надо? — Этот вопрос сейчас интересует меня больше других.
Пока Шатур ругался, я осмотрелся, и, не увидев защитных крупиц нигде, пробовал состряпать контур, но он исчезал буквально за долю секунды. Тогда я замедлял время, но меня выбрасывало секунды через три обратно, не давая даже сосредоточиться для создания портала. Походу, здесь что — то всё поглощает. Невозможно активировать ни обычную магию, ни свойства вампира, сразу всё сжирается неким полем.
— Не о том ты переживаешь. Нас ждёт суд. По мою душу уже второй, — отвечает Шатур, потупив взгляд. — Вряд ли меня выпустят на этот раз.
— И что это за суд?
— Члены Магистрата и сам Сиригр будут судить и меня, и тебя. За нарушение баланса в их мире.
— Хм, хреново, — даже не знаю, что и сказать. Гунуа меня предупреждал…
— Хреново, — повторил Шатур с усмешкой, но обречённый вид уже скрыть не смог. — Мда… сыграли они на твоей наивности, парень. Мне оставалось до Чёрного сезона продержаться, и тогда бы меня уже никак не достали. Ты как наша Первая.
— Наша «Первая»?
— Да, наша Первая, — ответил с нотками загадки, по взгляду вижу, что намекает, но прямо не хочет говорить. — Она проявила себя в Тирсе ещё, когда я только осознал себя. Мудрая и сердобольная возглавила и подняла Белую Тирсу против Зелёной. Рабство, видите ли, ей опротивело. Разгорелась гражданская война, тогда её и сцапали. С того момента я понял, что должен быть осторожен.
Хм. Вот и нашлись, похоже, все три «тела». Три попаданца с Земли, которые прошли через некую энергию, вобрав в себя особые свойства, приуроченные к созданию Дракона. Женщина с Тирсы, Шатур и я.
— И где она теперь? — Спрашиваю со скептическим настроем.
— Не знаю, — отвечает маэстро. — Скорее всего, уже нет в живых. Не нужно было так усердствовать на благо общества, сидела бы тихо.
— А ты — то сам? — Корю его. — Стихи на всё плато Пушкина с Лермонтовым, и как только совести хватило присвоить их творчество себе. Я уже о плагиате всего прочего не говорю и извращениях в искусстве. Только в Градире осознал, насколько ты охерел, мужик.
— Полегче, сосунок, — хмыкнул Шатур, надвигая брови. — Мне полтора века, я тебе в прапрадеды гожусь! Если для тебя недалёкого ума воина ещё не дошло: стихи и были призывом собраться. А в остальном я не выходил за рамки Градира, контролировал всё это. Искусство и как ты выразился, его извращения, были необходимы для контроля общества, что показала практика. Я всегда плясал от потребителя, если ты понимаешь, о чём речь. И по сути, что творится в самом Градире этим плевать. Но они углядели угрозу в технологии использования пара и сжатого воздуха. Но здесь я их переиграл, отвлёк так сказать.
— Зачаровал Стеклянную реку, — предположил я.
— Да, — усмехнулся Шатур и вздохнул как — то даже мечтательно. — Когда запустился кордон, около двух сотен магов — шпионов Магистра погорели сразу же. И я их сцапал. Славные были времена.
— Ну и что дальше? Если бы ты дождался Чёрного сезона, так бы и сидел, зная, что вампиры до тебя не доберутся.
— Вампиры, — протянул Шатур с нотками цинизма. — Они и так в Градир не сунутся, здесь вечный свет. А вот с противоположной стороны Плато вечная тьма, как раз для них подходящий мирок. Но они меньшее из зол.
— Тебя не волнует судьба Вита, — укорил его.
Шатур вздохнул.
— Ты ведь понимаешь, что я не могу говорить прямо, да и ты задумайся, — выдал, показав на мочку своего уха, казалось бы, непринуждённым жестом.
Ох — ё! Нас подслушивают⁈ Шатур едва заметно кивнул, вероятно, выловив моё замешательство.
— Я пролистал твой журнал с эфирами, кх, — начинаю намёками. — Кое — что ловил и сам.
Земляк кивнул.
— Разлом выгоден Сиригру, — говорит негромко. — Но он не понимает последствий до конца.
— Тебя же Разлом уже перестал интересовать.
— Потому что сделать ничего не выйдет, — ответил на выдохе Шатур. — По крайней мере, мне.
— А чего он не понимает?
— Вита — это не просто плато, это часть системы, — выдал несколько витиевато. — Все Сиригры из поколения в поколение, как одержимые, растили Разлом. Если трещина дойдёт до критического положения, Плато сломается, а следом рухнет и вся система.
— Целостность системы, — повторил я из радиоэфира.
Шатур энергично кивнул.
— И что мне делать?
— Для начала пройти этот суд и убедить их, что станешь полезным. На первый раз тебя могут и отпустить, если уверишь их в своей полезности. Ведь ты помог сцапать меня.
— А что будет с тобой?
— Ничего хорошего, шанс данный мне, я растратил, — ответил Шатур удручённо. — Но уже смирился. Когда мы выйдем отсюда, с большой долей вероятности не увидимся вновь.
— Печально.
— Скажу тебе так, я прожил сто тридцать счастливых лет, и ни о чём не жалею, — выдал.
Блин, хреново как — то всё получилось. Немного помолчали.
— Почему «пилот»? — Спросил всё же о тексте в блокноте.
— Прямых ответов нет, — говорит Шатур хмуро, намекая на прослушку. — И на русском говорить нельзя, особенно тебе.
Хм. Вот даже как? Ни слова на русском. Он для них как зов с преисподней? Или точный сигнал того, что мы из одного места с ним. А точнее, что я такой же, как и Шатур! Они сомневаются ещё⁈
— Один экипаж, и его ищут, — отвечает земляк ребусами. — Но найти смогут только в одном случае.
Киваю. Если я соберу все Камни!!
— Мне нужно кое — что из твоей библиотеки, — брякаю, намекая на «Камень четырёх драконов».
— Да, как и особые места, — выдаёт Шатур.
Точки возможной посадки Дракона!!
— Я понял, и где?
— Всё там же, — отвечает быстро и дальше уже с мольбой в глазах: — если выберешься, просьба лишь одна, позаботься об Аурелии. О сыне не нужно, хотя бы о ней. Девочка слишком эксцентрична и избалованна, своим цинизмом и надменностью под моим покровительством нажила немало врагов. Если меня не станет, её растерзают и уничтожат в два счёта.
— И что я могу сделать?
— Не знаю, думай, — хмыкнул Шатур. — Это моё условие. Обещай и получишь, что нужно.
— Хорошо, обещаю, — соглашаюсь легко.
— Ответ — это дата окончания Великой отечественной, — брякает земляк.
Пароль от сейфа!!
Киваю. Но тут же спрашиваю:
— Что будет, если пилот доберётся до своего корабля?
— Возможно, сумеет убрать все дефекты, ибо другой сейчас бесполезен, — отвечает.
Это он про Красного дракона, похоже. Если сопоставить с летописями, найденными у Гунуа, получается, только Синий дракон синхронизируется по времени с миром Вита. Тогда он сможет зарастить трещину в Плато? Но главный вопрос остаётся открытым.
Какая роль здесь отведена мне? Просто передать камни неким силам или стать управленцем Дракона? Кто меня направит? Мой будущий коллега на красном Драконе, который ищет меня по всплескам? А не попаду ли я в очередную ловушку?
— Аурелия, Кристиан, — произнёс Шатур с печалью в глазах.
Вибрацию почуял и я.
— Как заставить её мне поверить? — Спрашиваю быстро, чувствуя, что нечто уже идёт за нами!!
— Почитай ей из оригинального сборника стих с пометкой «прощание», — выдал, и стена рядом с ним разъехалась до арки, как будто она из ткани состоит!!
— Где этот сборник? — Спохватился я. Но тут раздался из прохода грозный мужской голос:
— Беринг Шатур, первый член Сотни Белых Земель Градира, на выход.
— Прощай, парень, жаль не пообщались в неформальной обстановке, — брякнул Шатур, не ответив.
Поднявшись, двинул в арку, из которой бьёт свет, как из фар автомобиля в ночи.
— Снова ты, Эверис? — Выпалил Беринг уже кому — то другому, причём так по — свойски, словно это всё шутка.
— Снова ты, Беринг? — Раздался приподнятый ответ. — Давно не виделись. Пошли, дорогой. Честно скажу, Магистрат ликует.
— Гореть вам всем в адском пламене.
