— Примерь их. Уверена, что они сведут с ума твоего парня.
— Да, это точно, — улыбаюсь, представив выражение лица Эрика.
Вдруг она берет меня за руку.
— Красивое кольцо.
Я завороженно на него смотрю.
— Мне подарил его мой парень. То есть мой жених.
— Значит, у него хороший вкус.
— Спасибо.
Я смотрю на себя в зеркало и вижу, что она раздевается, чтобы примерить другой комплект.
— Держи. Примерь этот, — говорит она, протягивая мне корсет из черной кожи.
Все с себя снимаю и остаюсь обнаженной, как и она. Наклоняюсь за трусиками и вижу, что она тоже наклоняется. Я выпрямляюсь, а она оказывается напротив моей татуировки. Я замираю. Она проводит пальцем по моей щелочке и целует меня в лобок. Я резко отступаю назад:
— Что ты делаешь?
Она поднимается:
— Мариса сказала, что видела, как ты играла на вечеринке в Сааре.
Смущенная, я всматриваюсь в нее.
— Да. Но я играю только в присутствии своего парня.
— Это ваше правило?
— Да.
Она кивает и больше ко мне не прикасается.
— Твой парень не должен об этом знать. Это будет нашим секретом.
— Не должен, — решительно подтверждаю я.
Ребекка отодвигает шторку примерочной, и передо мной открывается такая картина: расположившись на диване, Мариса, Лорена и хозяйка магазина развлекаются друг с другом. Я теряю дар речи. Ребекка подходит ко мне сзади и берет меня за грудь.
— Им сейчас очень хорошо. Пойдем, расслабься.
Выпускаю корсет и освобождаюсь от ее рук. Иду за одеждой, натягиваю брюки, не поворачиваясь в их сторону. Ох, поскорее бы отсюда уйти… Вдруг Ребекка хватает меня за бедра и трется о мою попку.
— Давай, Джуд… Ты же этого хочешь. Не отрицай этого.
— Я же сказала, нет, отпусти меня!
Я так громко это произношу, что девушки поворачиваются ко мне. Ребекка отходит и больше меня не трогает, но ее взгляд мне не нравится. Кажется, ее забавляет моя неловкость. Молча одевшись, вылетаю из магазина как оглашенная.
Я в истерике. Как я могла быть такой глупой? Раздраженная, принимаю душ. Думаю об Эрике, и меня гложет безудержное желание позвонить и рассказать о случившемся. Набираю номер и слышу ледяной голос.
— Да, Джуд.
— Ты в порядке?
— Да.
Может быть, он плохо себя чувствует?
— У тебя болит что-нибудь?
— Нет.
— У тебя кружится голова? Тебя тошнит?
— Нет.
— Ладно, тогда почему ты не вернулся сегодня в офис после обеда?
Молчит. Меня раздражает его молчание.
— Ладно… Если ты нормально себя чувствуешь, то что с тобой? Если это из-за того, что было утром, то, пожааалуйста, это все глупости!
— Для тебя это, может быть, и глупости, а для меня нет.
— А ты вообще в курсе, что я взрослая, а не ребенок, как твой племянник, которого ты можешь ругать?
— Дело в том, что… ты злишь меня больше, чем он, — ворчит Эрик.
Его недоверие задевает меня за живое. Я должна ему все объяснить.
— Эрик…
Но он резко меня прерывает:
— Ты же знаешь, что я и так не люблю этого Мигеля? Ты же знаешь об этом, не так ли?
— Да… но…
— Нет, Джуд, выслушай меня. А что, если я разрешу твоей любимой начальнице прикасаться ко мне во время завтрака? Уверен, ей это понравится. О! А может быть, она подарит мне поцелуйчик, давай проверим?
Нет… нет… нет.
Одна мысль об этом меня угнетает. Я прекрасно знаю свою начальницу и уверена, что она только и ждет, чтобы Эрик позволил ей намного больше. Закрываю глаза и понимаю, почему он так тревожится.
— Ладно… послание принято.
— Надеюсь, Джуд… Рад, что ты наконец поняла меня. Одно дело, когда ты разрешаешь, чтобы ко мне прикасалась другая женщина, и другое — когда другая женщина, которая, как тебе известно, хочет меня, прикасается ко мне без твоего разрешения… Теперь ты понимаешь?
— Да.
— Подумай об этом, потому что я больше не намерен повторять, — добавляет Эрик после тяжелого молчания. — Меня не волнует, завтракаешь ты с Мигелем или с кем тебе хочется, но я не позволю, чтобы какой-либо мужчина или женщина тебя трогали или целовали без моего на то согласия… Спокойной ночи, Джуд. Увидимся завтра в офисе.
И отключает телефон. Я ошарашена.
Как я могу рассказать ему, что произошло, если это еще больше подорвет ко мне доверие?
Голова лопается от мысли, что я только что сделала то, что еще больше его разозлит. Сажусь на диван и чувствую, что покалывает кожа на шее. И я начинаю чесаться — все равно никто меня сейчас не увидит.
59
На следующее утро, когда я приезжаю в офис, Эрик, как всегда, уже работает. Тихо оставляю вещи на столе, и в этот момент звонит мой внутренний телефон. Эрик просит зайти к нему.
— Доброе утро, сеньорита Флорес.
— Доброе утро, сеньор Циммерман.
В кабине также находится Хулио Марино, сотрудник компании, он сидит за небольшим круглым столом, заваленным бумагами.
— Сеньор Морино, — говорит Эрик, откинувшись на спинку кресла, — вы могли бы принести мне черный кофе?
Парень встает.
— Да, сеньор Циммерман… сейчас принесу.
Проходя мимо меня, Хулио закатывает глаза, и я пытаюсь сдержать улыбку. Мы с Эриком остаемся наедине, и его голос смягчается:
— Как ты спала?
— Ужасно… скучала по тебе.
Уголки его губ изгибаются:
— Уверен, что не так сильно, как я по тебе.
— Ты ошибаешься… уверена, что так же или еще сильнее.
Смотрим друг другу в глаза. Я научилась отвечать на его вызов.
— Сегодня будешь ночевать со мной в отеле.
— Хорошо.
Меня радует это предложение. Я без ума от счастья, думаю, это как раз удобный случай рассказать ему о случившемся.
— Хотела бы поиграть в компании?
У меня внутри все сжимается. Поиграть в компании? Понимаю, что это означает, мы довольно давно это не делали. Сглатываю застрявший в горле ком.
— Мне хочется делать все, что хочешь ты.
Не вставая с кресла, Эрик наклоняет голову.
— Возбуждена? — спрашивает он, заметив мое волнение.
Киваю. Он улыбается и встает.
— Сеньорита Флорес, пройдите, пожалуйста, в архив.
Без промедления, прерывисто дыша, иду в архив. Эрик приближается ко мне так, что я натыкаюсь на полки. Он прижимается ко мне бедрами, а его рука проскальзывает под юбку и гладит меня по внутренней части бедра.
— Я так давно тебя никому не предлагал… Не хочу больше ждать.
— Эрик…
— Я до сих пор на тебя злюсь, и ты заслуживаешь наказания.
— Наказания?
— Да… малышка. И сегодня вечером узнаешь, какого.
